– Как и Дэрроу?
– Да.
– Время смерти?
– Над этим сейчас работают эксперты, но, полагаю, где-то между одиннадцатью вечера и двумя часами ночи. Лестница – это запасной выход, там нет ни вентиляции, ни окон, ни кондиционеров. Жара и духота, как в бане.
– Именно поэтому инспектор Мьюз выглядит несколько непрезентабельно, – вмешался Эд Штейнберг. – Бедняжка побывала в этой сауне, ну, вы понимаете.
Лорен метнула в его сторону выразительный взгляд и едва поборола искушение пригладить встрепанные волосы.
– Высокая температура не позволила зафиксировать время смерти с большей точностью.
– Что еще? – спросила Терстон.
Лорен колебалась. Она почти не сомневалась, что Терстон и Йетс уже знали или по крайней мере легко могли узнать все те сведения, что она им тут выложила. Она не сказала им лишь одного, и это был ее козырь в рукаве. Этого они наверняка не знают. Она и словом не упомянула о Мэтте Хантере.
Штейнберг поднял руку:
– Позвольте высказать предложение?
– Ну разумеется, Эд. – Терстон обернулась к нему.
– Желательно, чтобы между нашими структурами не возникало разногласий в ходе расследования.
– Естественно.
– В таком случае почему бы не объединить силы в кулак? Открытый двусторонний обмен информацией. Мы сообщаем вам всю информацию, вы, в свою очередь, известные вам факты. Без утайки.
Терстон взглянула на Адама Йетса. Тот откашлялся и произнес:
– Без проблем.
– Вы установили личность сестры Мэри Роуз? – спросил Штейнберг.
Йетс кивнул:
– Да, установили.
Лорен ждала. Йетс не спешил. Выпрямил ноги, подергал край не заправленной в брюки рубашки, точно хотел проветриться.
– Ваша монахиня, вернее, она никогда не была настоящей монахиней, можете мне поверить… Ее настоящие имя и фамилия Эмма Лимей.
Лорен вопросительно взглянула на Штейнберга. Тот никак не среагировал на это имя.
– Эмма Лимей и ее партнер, полный кретин Клайд Рэнгор, скрылись из Лас-Вегаса десять лет назад. Мы предприняли поиски этой парочки, но они закончились ничем. Только что были на месте и – бац! – словно испарились.
– Но с чего вы взяли, что мы нашли именно труп Лимей? – поинтересовался Штейнберг.
– Корпорация «Локвуд» маркирует свои силиконовые имплантаты. Национальный центр криминалистических исследований создает масштабную базу данных и помещает в нее все. Ну, об отпечатках пальцев вы уже знаете. Последнее время туда же включают ДНК и описания внешности. А теперь мы работаем над созданием базы медицинских устройств и приспособлений, отмечаем все замещения суставов, грудных желез, хирургические имплантаты, протезы, электрокардиостимуляторы. И все это с целью идентификации. Узнаешь номер модели, помещаешь его в базу данных. Правда, пока это носит экспериментальный характер. И испытали мы эти базы в действии лишь на избранных, которых очень хотели найти.
– Эмма Лимей… – начала Лорен. – Значит, вы очень хотели ее отыскать?
Йетс улыбнулся:
– О да.
– Почему?
– Десять лет назад Лимей и Рэнгор предали негодяя, главного воротилу в сфере наркобизнеса, это шило в заднице для местной полиции, Тома Бушера по прозвищу Чубчик.
– Чубчик?
– Да, так они его называли, за глаза, конечно. Прозвище он получил давно, когда начал быстро лысеть. А клок волос на макушке продолжал расти. Он его не стриг, закручивал и подворачивал, впечатление было такое, точно из лысины произрастает цветок.
Йетс хихикнул. Остальные сохраняли серьезность.
– Вы говорили о Лимей и Рэнгоре, – напомнила ему Терстон.
– Да. Лимей со своим дружком попалась на продаже крупной партии наркотиков. Ну, мы приперли их к стенке, оказали давление, и впервые за все время удалось завербовать «кротов» в среде крупных наркоторговцев. Дело в том, что Клайд Рэнгор и Чубчик были двоюродными братьями. И вот Лимей и Рэнгор стали работать на нас, подслушивать и записывать разговоры, собирать доказательства. Ну а потом… – Йетс пожал плечами.
– Что же случилось потом?
– Скорее всего Чубчик разнюхал, что они работают на нас, и убил их. Но, честно говоря, мы не очень-то в это верим.
– Почему?
– Есть свидетельства, много свидетельств, что Чубчик очень активно разыскивал эту парочку. Куда старательнее нас. Это превратилось даже в нечто напоминающее соревнования – кто быстрее найдет. Но поиски кончились ничем, а потому мы решили, что проиграли гонку.
– А Чубчик? Он на свободе?
– Да.
– А что с Клайдом Рэнгором?
– Мы даже приблизительно не знаем, где он может находиться, – ответил Йетс. – Клайд Рэнгор тот еще персонаж. Управлял парой клубов со стриптизом, принадлежавших Чубчику. И репутация у него была, мягко говоря, не очень. Иногда принимал участие в оргиях, они порой заканчивались плачевно.
– Насколько плачевно?
Йетс поерзал в кресле и сложил руки на коленях.
– Мы подозреваем, что некоторые девушки после них так и не оправились.
– Что значит «не оправились»?
– Одна впала в кому, другую, по моим сведениям, нашли мертвой.
Лорен поморщилась:
– И вы заключили сделку с такой мразью?
– У вас имеются более симпатичные кандидатуры? – язвительно парировал Йетс.
– Я просто…
– Вот уж не ожидал, что должен объяснять инспектору Мьюз азы работы с осведомителями!
Вмешался Штейнберг:
– В том нет нужды, мы все прекрасно понимаем.
– Я вовсе не это имела в виду… – Лорен почувствовала, что краснеет. Прикусила губу. Ей было стыдно. – Простите, что перебила. Продолжайте.
– Так, что еще? Мы не знаем, где теперь Клайд Рэнгор, однако считаем, что он до сих пор способен поставлять ценную информацию. И даже помочь нам взять Чубчика с поличным.
– Ну а Чарлз Тэлли и Макс Дэрроу? Как они вписываются в эту картину?
– Чарлз Тэлли – мелкий жулик, известен свой жестокостью. Он руководил девушками в клубе Рэнгора, следил, чтобы слушались босса, не воровали слишком много, делились чаевыми с заведением. Последнее, что о нем известно, – он работал в какой-то дыре в Рино под названием «Похотливый бобер». Мы полагаем, что Чарлза Тэлли наняли убить Эмму Лимей.
– Кто? Люди Чубчика?
– Да. Очевидно, каким-то образом Чубчик пронюхал, что Эмма Лимей скрывается под видом монахини Мэри Роуз. Ну и послал Тэлли устранить ее.
– А Макс Дэрроу? – спросила Лорен. – Мы знаем, что он побывал в комнате Лимей. Какова его роль?