– Привет, – кивнула мне Черил.
– Привет. Дело есть.
– А именно?
– Мне нужен телефон Рейчел.
Черил забралась в машину.
– Залезай.
– Да я на своей.
– Ничего, я привезу тебя обратно. Только вот Марианну в школу доставлю, она в бассейне задержалась.
Черил завела мотор. Я уселся рядом с ней и, повернувшись назад, улыбнулся Марианне. На ней были наушники. Она рассеянно помахала мне в ответ. Волосы у нее еще не просохли. Рядом с ней, на детском сиденье, посапывал Коннер. Машина пропахла хлоркой, но запах странным образом успокаивал. Ленни, что мне было прекрасно известно, ухаживал за машиной с религиозным рвением, но за всем ведь не уследишь. На полу валялся пакетик из-под жареной картошки. К обивке сиденья прилипли крошки неясного происхождения. Прямо под ногами у меня лежали какие-то школьные объявления и образцы детского творчества, безнадежно испорченные дождем. На задних стеклах виднелись следы от грязных пальцев.
Черил, не отрываясь, смотрела на дорогу.
– Вообще-то не в моих привычках вмешиваться, но…
– Но ты хотела бы знать, что я задумал.
– Пожалуй.
– А что, если я предпочел бы не говорить?
– Что ж, может, оно и к лучшему.
– Знаешь что, Черил, просто доверься мне. Мне действительно нужен этот номер.
Черил посигналила фарами впереди идущей машине.
– Рейчел – моя ближайшая подруга. Была и остается ею.
– Ну и прекрасно.
– Ей нелегко было забыть тебя. – Черил явно колебалась.
– А мне ее.
– Вот именно. Слушай, даже не знаю, как сказать. В общем… тебе надо кое-что знать.
– А именно?
Она по-прежнему не сводила глаз с дороги, крепко держа руль обеими руками.
– Помнишь, ты спрашивал Ленни, почему мы в свое время не сказали тебе, что Рейчел развелась?
– Да.
Черил посмотрела в зеркальце заднего вида на дочь. Марианна была целиком поглощена своими делами.
– Она не развелась. Ее муж умер.
Черил притормозила у входа в школу. Марианна подхватила наушники и выскользнула на улицу. Деловитым поцелуем она обременять себя не стала, но попрощаться – попрощалась. Черил вновь тронулась с места.
– Печально.
А что еще я мог сказать? Только добавить: «Выходит, нас с Рейчел и еще кое-что связывает». Удивительные, однако, вещи приходят иногда в голову. Просто ужас какой-то.
– Он был убит. – Черил словно прочитала мои мысли.
Пытаясь избавиться от мрачных ассоциаций, я некоторое время молчал.
– Подробности мне неизвестны, – сказала Черил. – Знаю только, что Рейчел занимала в Бюро высокий пост, во всяком случае, для женщины. Он тоже работал в ФБР. После его смерти она ушла в отставку. На звонки не отвечала. Жилось ей несладко.
Черил подъехала к месту, где я оставил машину, и затормозила.
– Говорю тебе все это, чтобы ты понял: после окончания колледжа прошло много лет. Рейчел уже далеко не та девушка, которую ты любил.
– Мне нужен номер ее телефона, и только, – ровным тоном промолвил я.
Не говоря более ни слова, Черил выдернула ручку из-под козырька, зубами сорвала колпачок и нацарапала номер на салфетке.
– Спасибо.
Она коротко кивнула, и я вылез из машины.
* * *
Я ни секунды не колебался. Мобильник у меня был с собой. Я сел в машину и набрал номер. В трубке послышался неуверенный голос Рейчел.
– Мне нужна твоя помощь, – серьезно сказал я.
Через пять часов поезд, которым ехала Рейчел, подошел к вокзалу в Ньюарке.
Невольно вспомнились старые фильмы, где поезда разлучают возлюбленных: откуда-то снизу валит дым, кондуктор призывает пассажиров занять свои места, раздается гудок, колеса начинают со скрипом вращаться, он стоит на ступеньках вагона и машет рукой, она бежит по платформе. Правда, здешняя обстановка по идее не должна вызывать подобные воспоминания. Железнодорожный вокзал не более романтичен, чем куча навоза от гиппопотама, страдающего вдобавок глистами.
Поезд подошел беззвучно, в воздухе не соткалось ничего, что хотелось бы увидеть или услышать. Но когда Рейчел сошла на платформу, в груди у меня что-то сжалось. На Рейчел были выцветшие синие джинсы и красный свитер с высоким воротом. С плеча свисала дорожная сумка, которую она приподняла, спускаясь по ступенькам. Какое-то время я просто смотрел на нее. Мне только что исполнилось 36 лет. Рейчел была годом моложе. А расстались мы, когда нам едва минуло двадцать. Вся жизнь у каждого прошла своя. Как подумаешь об этом, странное чувство охватывает. Я уже говорил, как мы расстались. Я пытаюсь докопаться до скрытых причин, но, может, их нет, может, все просто. Мы были детьми. А дети делают глупости. Дети не задумываются о последствиях. Дети не понимают, что грудь будет сдавливать всегда.
И вот сегодня, решив, что мне нужна помощь, я прежде всего подумал о Рейчел. И она откликнулась.
Рейчел сразу направилась ко мне.
– Никаких новостей?
– Вроде нет.
– Звонили?
– Пока нет.
Она кивнула и двинулась по платформе. Голос ее звучал вполне по-деловому. Рейчел сразу вошла в роль профессионала. Она работала.
– Расскажи мне подробней об анализе на ДНК.
– Все, что знал, уже доложил.
– Стало быть, полной определенности нет?
– Для суда недостаточно, но вообще-то говорят, ошибки быть не может.
Рейчел перебросила сумку с одного плеча на другое. Я старался идти с ней вровень.
– Знаешь, Марк, придется принять несколько трудных решений. Ты готов?
– Да.
– Прежде всего, ты уверен, что хочешь обойтись без полиции и ФБР?
– В записке говорится, что у них там свой человек.
– Помню. Но не исключено, что это блеф.
Мы шли, не останавливаясь.
– В прошлый раз я уже имел дело с властями.
– Возможно, тогда это было правильным.
– Правильным-то уж точно не было.
Рейчел неопределенно пожала плечами:
– Ты ведь не знаешь в точности, что именно тогда произошло. Может, они заметили хвост. Может, наблюдали за твоим домом. Но скорее всего, просто не собирались возвращать ребенка. Это ты понимаешь?
– Да.
– И все же в полицию обращаться не хочешь?