– Знаю.
– Хотя и во все подробности тоже не посвящал…
– Какие подробности?
– Ну, например, кого я нанимаю для работы. Никогда не называл конкретных имен. Им, кстати, тоже.
– Это всего лишь детали.
– Да.
– Тогда в чем дело?
Гэндл наконец решился:
– Восемь лет назад вы распорядились нанять двух человек для выполнения… одного задания.
Скоуп побелел. Сглотнул.
– Насколько я помню, они сработали превосходно.
– Да. То есть наверное.
– Не понимаю.
– Само задание они выполнили. По крайней мере, большую часть. Устранили главную виновницу.
Несмотря на то что раз в неделю дом тщательно проверялся на наличие подслушивающих устройств, ни глава, ни подчиненный никогда не называли имен. Очередное правило Скоупов. Гэндл часто гадал, в чем его истинный смысл: Скоупы хотели обеспечить себе еще большую безопасность или просто старались обезличить те дела, которыми время от времени вынуждены были заниматься? Он подозревал последнее.
Гриффин упал в кресло так резко, будто его толкнули, и тихо спросил:
– Почему ты говоришь об этом именно сегодня?
– Я знаю, как вам тяжело вспоминать ту историю… Только выяснилось кое-что новенькое.
Гриффин молча ждал.
– Я хорошо заплатил нанятым людям.
– Не сомневаюсь.
– После работы, – Ларри откашлялся, – они должны были на время исчезнуть. Отсидеться где-то ради предосторожности.
– Ну и?..
– Больше мы никогда о них не слышали.
– А они забрали свои деньги?
– Да.
– И что же тут странного? Свалили куда-нибудь с кругленькой суммой в карманах – уехали подальше, сменили документы…
– Так мы и считали тогда.
– А теперь?
– Полиция нашла их тела на прошлой неделе. Они погибли.
– Все равно не вижу проблемы. У таких бандитов и смерть бандитская.
– Трупы старые.
– Старые?
– Как минимум пять лет. И еще: их нашли возле озера, где… где произошел инцидент.
Гриффин открыл рот, закрыл, открыл еще раз.
– Ничего не понимаю!
– Если честно, я тоже.
Это было уже слишком. Прямо-таки чересчур. Весь вечер Гриффин старался сдержать слезы, развлекая гостей на балу в честь Брэндона. А теперь история смерти сына, похороненная, казалось, навсегда, снова явилась на свет. Как тут не сломаться…
Гриффин взглянул на «адъютанта» снизу вверх:
– Ничто не должно всплыть на поверхность.
– Я знаю, Грифф.
– Надо срочно выяснить, что случилось. Досконально.
– Все эти годы я присматривал за ее родными. Особенно за мужем. Просто на всякий случай. Теперь мы бросим на него все наши силы.
– Прекрасно. Эту историю необходимо окончательно похоронить. И меня не интересует, кого мы похороним вместе с ней.
– Понимаю.
– И, Ларри…
Гэндл ждал.
– Я знаю одного из ребят, которых ты нанимаешь.
Он имел в виду Эрика Ву.
Гриффин Скоуп вытер глаза и встал, чтобы вернуться к гостям.
– Используй его.
Шона и Линда снимали трехкомнатную квартиру на углу Риверсайд-драйв и Сто шестнадцатой улицы, недалеко от Колумбийского университета. Я удачно нашел место для парковки – редкое везение.
Мне открыла Шона. Линда все еще не вернулась со своего мероприятия, Марк спал. Я на цыпочках пробрался в детскую и поцеловал племянника в лоб. Похоже, мальчишка еще не переболел покемономанией. Спит на постельном белье с изображением Пикачу и с мягким Сквиртлом в руках. Вопреки традиции осуждать слишком тесную привязанность ребенка к мультипликационным героям я с удовольствием вспоминал, как сам был в восторге от Бэтмена и Капитана Америки. Я постоял около кроватки еще несколько секунд. Затасканное сравнение, но во сне Марк действительно напоминает маленького ангела.
Шона ждала меня в дверях. Когда мы вернулись в гостиную, я сказал:
– Не возражаешь, если я выпью?
Она пожала плечами:
– Наливай что хочешь.
Я нацедил себе на два пальца бурбона.
– Выпьешь со мной?
Шона покачала головой.
Мы уселись на диван.
– Когда Линда вернется?
– Если б я знала, – сказала Шона.
Мне не понравилось, как она это произнесла.
– Черт, – пробормотал я.
– Это всего лишь временная размолвка, Бек. Ты же знаешь, я люблю Линду.
– Черт, – повторил я.
В прошлом году Линда и Шона расстались на два месяца. Плохо было всем. Особенно Марку.
– Я не собираюсь уходить или разводиться.
– А что тогда?
– Да все то же самое. У меня слишком светская работа. Я постоянно окружена очаровательными, интересными людьми. Ничего нового, верно? Я давно работаю моделью. Линда же вбила себе в голову, будто я верчу хвостом.
– А ты и вертишь, – подтвердил я.
– Пусть так. Но ведь в этом тоже нет ничего нового?
Я не ответил.
– После работы я всегда возвращаюсь к Линде.
– И никогда не задерживаешься с кем-нибудь по пути?
– Если и да, то это лишь эпизод, ты же знаешь. Я как птица – «не могу петь в клетке, только на воле, на ветке».
– Сплошные метафоры, – заметил я.
– Зато в рифму.
Мы помолчали. Я попивал бурбон.
– Бек?
– Что?
– Что-то случилось?
– Почему ты так решила?
Шона молча смотрела мне в глаза и ждала ответа.
Я подумал о приписке «Не говори никому» в конце сообщения. Если его действительно прислала Элизабет, во что я еще не верил, она должна была предположить: я могу все рассказать Шоне. Линде, возможно, нет. А Шоне? Я говорил ей все. Элизабет бы наверняка разрешила.
– У меня есть подозрение, – с трудом выговорил я, – что Элизабет жива.
Шона не отвела взгляда.
– И сбежала с Элвисом Пресли, да? – хмыкнула она, однако, увидев мое лицо, потребовала: – Объясни.
Я объяснил. Рассказал все: о сообщении, об Интернете и уличной камере, о появлении Элизабет на экране моего монитора. Шона не сводила с меня глаз и ни разу не перебила мой монолог. Даже головой не кивала. Когда я закончил, она аккуратно достала из пачки сигарету и сунула в рот. Шона бросила курить много лет назад, но до сих пор держала сигареты под рукой. Покрутила «канцерогенную палочку» в руке, глядя на нее так, будто никогда не видела ничего подобного прежде. Я прямо почувствовал, как бешено крутятся ее мозги. Наконец Шона произнесла: