— Понятия не имею, зато очевидно другое: он хочет, чтобы твое расследование закончилось. Немедленно, окончательно и бесповоротно. Слушай, Майрон, ты жутко достаешь Фрэнка, прямо-таки бесишь! Если честно, он не прочь от тебя избавиться, и, по-моему, на полном серьезе. Я говорю это как мужчина мужчине, по-дружески… Мы же друзья, верно? Приятели?
— Да уж, не разлей вода! — кивнул Болитар.
— Но с тобой Фрэнк проявляет удивительное самообладание, я бы даже сказал, благородство. К примеру, он в курсе, что ты водил Эдди Крейна в ресторан. Чем не предлог слегка вправить тебе мозги? Однако мистер Эйк до этого не опускается. Более того, он решил: если юный Крейн выберет твое агентство, мы не будем ему мешать.
— Как мило…
— Действительно мило! — не унимался Аарон. — Вообще-то тренер мальчишки принадлежит мистеру Эйку, значит, и сам он полноправная собственность «Тру-Про».
Тем не менее Фрэнк готов отпустить Эдди и помочь тебе призвать к ответу Роджера Куинси. Две шикарных услуги — по сути, два подарка. В качестве ответного жеста ты должен прекратить расследование.
— Как же отказаться от таких щедрот?! — всплеснул руками Майрон.
— Мне мерещится, или я слышу сарказм?
Спортивный агент пожал плечами.
— Фрэнк пытается быть справедливым.
— Да, щедрость королевская!
— Не надо, не испытывай его терпение, дело того не стоит.
— Можно, я пойду?
— Сперва дай ответ.
— Хочу подумать, — заявил Болитар. — К тому же я стал бы сговорчивее, если бы понял, что пытается скрыть Эйк.
Аарон покачал головой.
— Старый добрый Майрон, ты ни капли не изменился, удивительно, как тебе еще голову не оторвали…
— Меня непросто убить, — похвастал Болитар.
— Возможно…
— А еще я шикарно танцую. Люди стараются не убивать хороших танцоров с кошачьей пластикой. Нас и так почти не осталось.
Положив огромную ручищу на колено Майрона, гангстер заговорщицки к нему наклонился.
— Давай на секунду прервем этот идиотский фарс!
Глаза спортивного агента метнулись от собственного колена к лицу Аарона.
— А рука зачем?
— Когда-нибудь слышал о политике кнута и пряника?
— О чем?
— О политике кнута и пряника. — Огромная ладонь будто прилипла к колену Болитара.
— Да, конечно: кнут и пряник! — Боже, к чему он ведет?
— Так вот, до сих пор я показывал только пряник. Не продемонстрировать хотя бы кусочек кнута было бы неправильно.
Сидящие впереди Сетка и Джим захихикали. Пальцы Аарона несильно сжали колено: надо же, совсем как ястребиные когти!
— Ты меня знаешь, я парень мягкий, кнуты не жалую, отличаюсь добротой и отзывчивостью. В общем… — Подыскивая нужное слово, он поднял глаза на Майрона.
— Настоящий пряник, — закончил фразу Болитар.
— Вот именно: самый настоящий.
Однажды Майрон видел, как Аарон убил человека, а его многочисленных жертв встречал в самых разных местах: от боксерского ринга до морга.
— И тем не менее кусочек кнута показать придется. Так, для информации и лучшего понимания. Иначе нельзя. Знаю, в твоем случае он вряд ли пригодится… Ну, я имею в виду кнут.
— Я весь внимание, — вздохнул Болитар.
— Да, да, — поддакнул Сетка, — выдай ему, Аарон! — Они с Джимом захихикали еще громче.
— Заткнитесь! — тихо велел гангстер.
Тотчас воцарилась полная тишина.
Гангстер повернулся к Майрону. Глаза неожиданно стали темными и жесткими.
— Больше предупреждать не будем, сразу нанесем удар. Знаю: напугать тебя непросто, я объяснил это Фрэнку. Но ему плевать, он велел бить по местам, которые обычно считаются табу.
— Например?
— Насколько мне известно, Дуэйн Ричвуд выступает весьма успешно. Будет обидно, если звездная карьера оборвется. — «Ястребиные когти» еще сильнее сжали колено. — А как насчет твоей красавицы Джессики? Она сейчас за границей. В Афинах, если ты не в курсе. Отель «Великобритания», номер двести семь. У Фрэнка полно друзей в Греции.
Майрон почувствовал леденящий холодок страха.
— Аарон, даже не думай!
— Идея не моя. Фрэнк твердо решил: расследование должно закончиться. Знаешь, что говорят про любителей дергать голодного тигра за хвост?
— Только попробуйте…
— Майрон, прошу тебя, давай без угроз! — отмахнулся гангстер. — Разве в таком положении угрожают? Сам прекрасно понимаешь: тебе не выиграть, потому что цена победы слишком высока. Вы с Уином отличные парни, одни из лучших, более чем достойные соперники. Зато у Фрэнка, к примеру, есть я и другие. Много-много других, столько, сколько понадобится. Люди без моральных принципов и угрызений совести. Люди, способные ворваться в номер Джессики, по очереди ее поиметь, а потом зарезать, как свинью. Люди, которым ничего не стоит подкараулить спешащую домой Эсперансу. Люди, не раз пытавшие ровесниц твоей матери…
Болитар пронзил Аарона испепеляющим взглядом. Тот даже глаз не отвел.
— Тебе не победить, Майрон. Несмотря на смелость и отвагу, на определенном этапе ты просто не выдержишь, мы оба это знаем.
Повисла тишина. «Кадиллак» притормозил у «Лок-Хорн секьюритиз».
— Так что, дашь мне ответ? — спросил гангстер.
Собраться, не дрожать! Болитар выбрался из машины и, глядя прямо перед собой, вошел в здание.
Работая у боксерского мешка, Локвуд наносил удары ногами, едва не перебивающие сорокакилограммовую громадину пополам. Казалось, ловкий Уин попадает везде: по коленям воображаемого противника, в живот, шею, голову… Бьет пяткой, оттянув носки на себя. Майрон проделал несколько ката, то есть технических приемов, и, пытаясь сосредоточиться на направлении ударов, представлял, что пинает не воздух, а человека. Иногда этим человеком был Аарон.
Друзья занимались в новой школе учителя Квона. Дод-жанг делился на две секции. Первая очень напоминала танцкласс: деревянные полы и зеркальные стены. В другой были маты, гантели, груши, боксерские мешки и скакалки. На полках — резиновые ножи и пистолеты, чтобы тренировать различные способы нападения и блокирования. У самых дверей — американский и корейский флаги. В начале и конце занятия студенты им кланялись. На отдельном плакате перечислялись правила школы. Майрон знал их наизусть. Его любимое — номер десять: «Всегда завершай начатое».
Всего правил было четырнадцать, и время от времени учитель Квон добавлял новые. Последнее, то есть номер четырнадцать, появилось пару месяцев назад: «Не переедать». «Толстый студенты, — объяснял учитель Квон, — иметь во рту большой беспорядок». С тех пор как Уин помог Квону перебраться в США, английский учителя неуклонно ухудшался. Болитар подозревал, что это часть имиджа мудрого старца с востока, подражание мистеру Мияги из «Малыша-каратиста».