И тут подозрительный мужчина отступил к двери и оказался рядом с большим зеркалом. Надежда бросила в это зеркало взгляд… и застыла как вкопанная.
Левая щека мужчины была заклеена пластырем!
«Точно, это он! У него шрам на щеке, и он его заклеил… конечно, странный способ маскировки, он тем самым только привлекает к своей щеке еще больше внимания, но кто их знает, этих убийц! У них своя, особенная, логика, умом их не понять…»
И тут Надежда осознала, что не имеет права вот так уйти и оставить Алину в неведении. Та, судя по всему, доверяет этому человеку и мысли не может допустить, что у нее в доме самый настоящий убийца… и может стать следующей его жертвой! Ее необходимо предупредить, и сделать это нужно немедленно! Неизвестно, когда еще представится такой удачный случай! А если он убьет и Алину? Надежда никогда себе этого не простит! Конечно, Алины не было среди тех девушек, которых перечисляла Варвара Степановна, но покойная старушка могла не владеть всей информацией… или, совершив несколько убийств, этот человек вошел во вкус и решил расширить поле деятельности…
Все эти мысли пролетели в голове Надежды Николаевны с быстротой молнии.
– Извините, Алина, – проговорила она, повернувшись к хозяйке квартиры, – но я хотела бы еще немного здесь осмотреться. Понимаете, покупка квартиры – дело серьезное, возможно, мне здесь придется долго жить, так что не хотелось бы спешить…
– Ну ладно, – Алина чуть заметно поморщилась и переглянулась с мужчиной, – осматривайтесь…
Надежда натянуто улыбнулась и прошла на кухню, делая вид, что внимательно разглядывает потолок.
– А я все-таки пойду! – повторил мужчина и выразительно взглянул на Алину. Она покосилась на Надежду и двинулась к входной двери, закрыв кухонную дверь.
Это выглядело почти демонстративно: Алина явно хотела переговорить со своим гостем без свидетелей.
Надежда Николаевна прижалась ухом к двери и прислушалась к доносящемуся из прихожей разговору.
Всех слов она расслышать не смогла, но, судя по интонации, мужчина явно чем-то угрожал Алине и что-то у нее просил.
– Подумай как следует… это очень серьезно… ты играешь с огнем… – разобрала Надежда последние его слова, и вслед за тем хлопнула входная дверь.
«Он ей угрожает! – подумала Надежда. – Все даже хуже, чем я думала! Нужно немедленно предупредить Алину!»
В прихожей послышались приближающиеся шаги девушки. Надежда тут же отскочила от кухонной двери и сделала вид, что увлеченно изучает мойку.
– Ну как, осмотрелись? – войдя на кухню, осведомилась Алина с едва скрытым раздражением.
Надежда Николаевна глубоко вздохнула, повернулась к ней и произнесла серьезным, значительным тоном:
– Алина, я должна с вами поговорить…
– Говорите. – Хозяйка квартиры пожала плечами. – Только сразу предупреждаю: снижать цену я не собираюсь. У меня очень хороший район, да и квартира в прекрасном состоянии. Желающих много, и я продам квартиру по этой цене… А если вам срочно, то придется подождать, мои обстоятельства…
Квартиру ей обещал купить Лампасов. То есть он обещал помочь деньгами с обменом. Однако все тянул, а Алине хотелось переехать скорее, вот она и обратилась в агентство «Простор», чтобы там пока подбирали варианты.
– Я хотела поговорить не о квартире…
– А о чем же еще? – Алина была явно озадачена.
– Об этом мужчине… о том, который только что ушел…
– Что? – Молодая женщина подозрительно уставилась на Надежду. – Откуда вы его знаете?
– Я его не знаю. – Надежда старалась говорить как можно убедительнее. – Точнее, я никогда прежде его не видела, но знаю, что он очень опасен! И вам тоже угрожает опасность!
– Извините, но я вас не понимаю! – Алина взглянула на часы. – И если вы осмотрели квартиру…
– Алина, он убийца! – выпалила Надежда.
Молодая женщина вздрогнула и покосилась на телефон. Тетка явно не в себе, она это сразу заметила, еще когда та вошла. Хороши эти в агентстве, присылают черт-те кого!
– Вы думаете, что я сумасшедшая? – Надежда шагнула к Алине, прикоснулась к ее руке. – Не волнуйтесь, я в своем уме… а вот вы… вы в опасности!
Алина отступила назад и украдкой взглянула на молоток для отбивания мяса.
– Скажите, вы знаете Машу Чонишвили?
– Первый раз слышу. – Алина отдернула руку и еще попятилась.
– А Элю Маленко? – наступала Надежда.
– Понятия не имею! – Алина еще немного отступила, чтобы между ней и этой явно свихнувшейся теткой оказался стол.
– А Татьяну? Татьяну Ермакову? Уж ее-то вы точно знаете!
– Какую еще Татьяну? – На этот раз в голосе Алины прозвучали неуверенные нотки.
– Татьяну, агента по недвижимости… ту самую женщину, которая подбирала вам варианты! Он убил ее, задушил…
– Что вы мелете? – Алина нахмурилась и так удивилась, что подпустила Надежду слишком близко. – Татьяну… разве ее убили?
– А что – вы не знали?
– То-то ее мобильник не отвечал!.. Но нет, я вам не верю, вы все выдумали!
– А вы попробуйте позвонить в агентство и попросить ее к телефону, – посоветовала Надежда Николаевна, – и послушайте, что вам скажут. Скорее всего попробуют отговориться – что она больна или уехала далеко и надолго… очень далеко и очень надолго. Или вышла замуж, или родила двойню! Конечно, они не скажут, что ее убили… да еще таким ужасным способом – надев на голову полиэтиленовый мешок…
– Мешок на голову? – У Алины расширились от ужаса глаза.
– Именно! – продолжала нажимать Надежда. – А Лену Серебровскую вы не знали?
– Н-нет… – На этот раз глаза Алины подозрительно забегали.
– А, я вижу, что вы ее тоже знали! – оживилась Надежда. – Так вот он, этот мужчина, убил и ее! И тем же самым способом! И вы вполне можете стать следующей…
– Убил?! – переспросила Алина. – Все-таки это он ее убил? Убил собственную жену и имеет наглость просить у меня… Нет, в таком случае я сдеру с него не меньше пятидесяти тысяч!
– Пятьдесят тысяч? – удивилась Надежда. – О чем это вы?
– А вам какое дело? – огрызнулась Алина.
И тут до Надежды окончательно дошли ее слова.
– Вы сказали – убил собственную жену? То есть он, этот мужчина, – муж Серебровской?
– Ну да, – неохотно процедила Алина. – Но ведь он… в тот день он действительно был у меня! Нет, все-таки вы ошибаетесь!
– Я не ошибаюсь! – уверенно возразила Надежда. – Его видели на месте преступления… все совпадает: возраст – немного за тридцать, высокий рост, черное кашемировое пальто…