Обвел рукой гараж и добавил:

— Здесь есть все, что вам может понадобиться.

Инструмент

рабочая одежда

лестницы

краска.

Я подумал, что это хорошо, кивнул:

— Хорошо.

Он показал мне таблицу на стене, сказал:

— Это ваше расписание.

— Что?

— Мадам любит, чтобы все было таблицезированно.

Ему стоило усилий произнести последнее слово, я подождал, понял, что его заклинило, говорю:

— Произносите по частям.

Он показал на таблицу:

— Пожалуйста, изучите это внимательно.

Я изучил:

Понедельник — покраска

Вторник — водостоки

Среда — крыша

Четверг — окна

Пятница — патио.

Я притворился заинтересованным, как будто это имело какой-то смысл. Сказал:

— А в субботу — гуляем.

Он проигнорировал мое замечание, говорит:

— Вы должны приходить ровно в семь тридцать. Съедаете легкий завтрак. Работа начинается ровно в восемь. В одиннадцать перерыв на чай, двадцать минут. В тринадцать ланч — один час. Работа заканчивается ровно в четыре часа.

Мне захотелось вскинуть руку в нацистском приветствии и заорать:

«Jawohl, Herr Kommandant!» [12]

Вместо этого я спросил:

— Она сейчас работает?

— Мадам отдыхает.

— Господи, по этим афишам видно, что она уже лет тридцать как отдыхает.

— Она ждет подходящее транспортное средство.

Я кивнул на «роллс-ройс», сказал:

— Вот это должно помочь.

Его ответ был заглушён шумом подъехавшего фургона, на боку которого было написано:

ЛИ

СТРОИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ И ОБСЛУЖИВАНИЕ

Из фургона выбрался толстый мужик. Это заняло у него порядочно времени из-за веса, который он на себе таскал. Мужик был в комбинезоне и бейсболке. Грязной бейсболке с едва различимой надписью «ЛИ».

Он подгреб к нам, кивнул Джордану, посмотрел на меня и сказал:

— Это чё за недоумок?

Джордан говорит:

— Мистер Ли, вы здесь больше не работаете. По-моему, вам ясно дали это понять.

Ли отмахнулся:

— Протри глаза, Джорд. Эта старая летучая мышь еще не знает, с кем имеет дело. Я своего не упущу.

Джордан вздохнул, говорит:

— Мы нашли на ваше место нового человека, мистер Ли. Прошу вас покинуть нас.

Ли засмеялся, сказал:

— Да ладно, ступай, Джорд, принеси чашку чая, сахару два кусочка. Я тут разберусь.

И направился ко мне. Джордан оказался быстрее и нанес Ли два молниеносных удара в живот. Я едва успел заметить, что он бил не кулаком, а открытой ладонью. У Ли ноги подкосились, он застонал, заскулил:

— Ты чё делаешь?!

Джордан встал над ним и врезал обеими руками по ушам.

Я заметил:

— Это очень больно.

Потом Джордан помог Ли добраться до фургона, затолкал его внутрь, как мешок. Через несколько минут мотор взревел, и фургон медленно уехал. Джордан повернулся ко мне, спросил:

— Можете начать в понедельник?

— Без вопросов, — ответил я.

По дороге к аллее я раскурил сигаретку. Подошел к воротам, обернулся. Дом казался вымершим. Я пошел к Ноттинг-Хилл. По дороге наткнулся на Ли. Он стоял, прислонившись к своему фургону, массировал живот.

Когда я проходил мимо, Ли сказал:

— Можно на пару слов, приятель?

— О'кей.

— Я не уловил, как там тебя звать.

— Верно.

Он набычился. Я заметил, что уши у него ярко-красного цвета. Говорит:

— Ты чё, играть со мной вздумал, приятель?

— Почему бы и нет.

— Ты чё, шибко хорошо соображаешь, что ль?

— Только в работе. В твоей работе.

Он не знал, как продолжить, решил побазарить:

— Если хорошо соображаешь, держись от меня подальше.

Я сделал выпад, изображая удар в живот, но не ударил, а сказал:

— Тебе нужно завязывать с гамбургерами, Ли.

И ушел. Весь путь по Лендбрук Гроув я слышал его ругань. Старина Ли мне почти понравился. В конце концов, он продержался там целую неделю.

~~~

КОГДА Я ВЕРНУЛСЯ в Клэпхем, я все еще ощущал влияние Лилиан Палмер. Решил, что пора перепихнуться. Зашел в телефонную будку, посмотрел на расклеенные там объявления. Любое сексуальное желание могло быть удовлетворено. Я остановился на таком объявлении:

ТАНЯ

ТОЛЬКО ЧТО ИЗ ЮЖНОЙ АМЕРИКИ

ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

ОЧАРОВАТЕЛЬНАЯ, СИСЯСТАЯ

ГОТОВА УДОВЛЕТВОРИТЬ ВСЕ ВАШИ ЖЕЛАНИЯ

Вот оно.

Я позвонил и назначил время. Да, она может принять меня сейчас. Адрес был где-то в Стритэме. Я ехал туда и, клянусь, нервничал.

После трех лет очень хочется знать, как всё пройдет.

Нашел дом, позвонил в домофон. Мне открыли, я поднялся на пару лестничных пролетов. Постучал в дверь. Вышел парень лет тридцати.

Я сказал:

— Господи, надеюсь, что Таня — это не ты.

— Гони полтинник.

Я заплатил, парень спрашивает:

— Еще что-нибудь нужно — травка, ускоритель, дурь?

Я покачал головой. Он отступил и позволил мне войти. Там сидела женщина, в комбинации и чулках с подвязками. И было ей вовсе не двадцать, и не была она ни сисястой, ни очаровательной. Сказала:

— Выпить хочешь?

И не латинка.

— Давай.

— Скотч?

— Отлично.

Я наблюдал за ней, пока она наливала. Отличная фигурка — я почувствовал, что желание возвращается. Не то что бы дикий восторг, но близко.

Взял стакан, сказал:

— Твое здоровье.

Она встала передо мной, говорит:

— Без извращений, без поцелуев, без связывания.

Что я мог ответить? Говорю:

— Всё по-серьезному.