В пистолетном стволе шумело, как в морской раковине. Я прислушивался к этому райскому звуку и философски думал о том, что когда человек считает, что ему очень плохо, то на самом деле ему очень даже хорошо, потому что он еще не знает, что такое очень-очень плохо. Разбиться в самолете, беззаботно сидя в кресле, стало для меня уже несбыточной мечтой.
– Я согласен, – произнес я, даже в общих чертах не представляя, какими действиями буду свое согласие подкреплять. – Но это очень сложно… У вас есть какие-нибудь предложения?
– Ты со мной в темную не играй, летун! – произнес Амбал. – Где и когда вы должны с ней встретиться?
Я опять приподнял голову. Растягивая время, стал вытирать салфеткой со лба масло. Было такое чувство, что я бегу по полю, а по мне лупит батарея гаубиц. Влево бегу – туда же летят снаряды. Вправо – и батарея переносит огонь вправо. Я должен был напрячь все свои мозговые извилины до трансформаторного гудения и солгать очень убедительно.
– Я должен развернуть самолет и полететь за ней следом, – сказал я и тотчас ужаснулся тому, насколько бредово прозвучали эти слова. Но удара не последовало.
– Куда «за ней следом»? На землю? Но там же нет посадочной полосы, одни горы! – нервно потребовал разъяснений Амбал.
«Что сказать, что сказать?» – думал я, понимая, что сам себя загнал в тупик.
– А-а-а! У тебя тоже есть парашют! – прошептал Амбал, осененный догадкой.
Я отрицательно покачал головой, но хрупкое доверие уже утратил. Амбал толкнул меня на переборку и стал вытаскивать из стола ящики. Обеды на подносах, обтянутые пленкой, полетели на пол.
– Где он?! Куда ты его спрятал?!
Он вытолкал меня в салон и принялся крушить мебель, затем опрокинул холодильник и бар. Ковер покрылся липкими пятнами с едким запахом спиртного. Ударами ноги Амбал превратил одежный шкаф в щепки. Со звоном разлеталось во все стороны стекло от плафонов.
Я понял, что еще несколько минут и он проломит пол.
– Да нет у меня парашюта!! – закричал я, дурея от собственной смелости, и даже постучал себя кулаком по лбу. – Если был бы, то я бы прыгнул вместе с ней!!
Амбал замер со стулом, поднятым над моей головой. Затем медленно опустил его на пол. Вот чем можно взять этот бронетранспортер – криком и непрошибаемой логикой.
– Ладно, – произнес он. – Убедил. Дальше!
И тут мне пришла на ум относительно правдоподобная ложь.
– Я должен посадить самолет на воду.
– На какую еще воду?!
– На озеро. Она спрыгнула, когда мы пролетали над озером.
Амбал молчал, переваривая мои слова.
– Что ж, – произнес он. – Будем садиться на озеро. Но если вздумал хитрить – умрешь первым.
«Да, я умру первым», – без тени сомнения подумал я, направляясь в кабину экипажа, как на эшафот. Амбал шел за мной и дышал мне в затылок. Я толкнул дверь и переступил порог. Командир сидел на полу, но не там, где я его оставил, а рядом со своим креслом. Перед его лицом покачивались на проводе наушники. Глаза командира лихорадочно блестели, он часто дышал.
– Надо посадить его в кресло, – сказал я Амбалу.
– Без него справишься!
– Это очень сложный маневр, а у меня недостаточно опыта, – признался я.
– А зачем же твоя баба стреляла в него? – с жестокой улыбкой спросил Амбал, играя «макаровым». – Как же ты собирался сажать самолет без его помощи?
– Ветер неожиданно усилился, – попытался выкрутиться я. – Волна поднялась. Зачем зря рисковать?
Амбал расстреливал меня взглядом и кривил в усмешке губы. Он делал вид, что догадался о моем коварном плане, но хочет поиграть со мной, как кошка с придушенной мышью.
– Что ж, будь по-твоему, – сказал он. – Бери его за ноги.
Мы подняли командира и опустили его в кресло. Командир скрипел зубами и кряхтел. Пот крупными каплями выступил на его лбу.
– Хреново твоя баба стреляет, – сказал Амбал. – А за такое серьезное дело взялась. Ты хоть бы потренировал ее сначала.
Командир покосился на меня и, с трудом справляясь с дыханием, спросил:
– Чего этот дебил хочет?
– Чтобы я посадил самолет на воду, – ответил я, искоса глядя на «дебила».
– На какую, к чертям собачьим, воду?
– На озеро. Мы уже его пролетели. Надо разворачиваться.
– Ополоумели, братцы?.. Жить надоело?
Командир взял наушники слабыми руками и попытался надеть их, но Амбал выдернул штекер из гнезда.
– Связью не пользоваться!
Командир медленно поднял голову и посмотрел на Амбала.
– Послушай, умник! Может, мне и штурвалом не пользоваться?
Что тут случилось с нашим пассажиром! Я подумал, что сейчас он сожрет штурвальную колонку или откусит командиру голову. Скинув с себя пиджак, Амбал принялся топтать его ногами, потом склонился над командиром.
– Мало в тебя пуль выпустили? – закричал он, показывая командиру дуло пистолета. – Еще хочешь? Решил этим негодяям подыграть?
– Не фонтань слюной, – едва шевеля губами, ответил командир. – Я тебя не боюсь. Думаешь, летишь на самолете? Фиг тебе с маслом! В гробу ты летишь!
Командир нашел в себе силы рассмеяться, хотя смех его больше напоминал кашель туберкулезника.
– Это ты летишь в гробу, – стал оспаривать гипотезу Амбал. – А я в самолете. И сейчас твой помощник развернет его и посадит на воду.
– Самолеты летают по законам аэродинамики, а не по твоим идиотским понятиям.
– Что ж, – прошептал Амбал, схватил командира за волосы и приставил к его лбу ствол. – Сейчас ты узнаешь, по каким законам летают пули…
Командир проявил завидную выдержку и даже глазом не моргнул. Но мне стало совершенно понятно, что Амбал запросто убьет его, потому как был уверен, что я справлюсь с самолетом в одиночку.
– Подожди! – крикнул я и, спасая жизнь самолета, оттолкнул руку с пистолетом. – Дай мне с ним поговорить!
Амбал хмыкнул, но оружие убрал.
– Наедине! – добавил я.
Когда хлопнула дверь и мы остались в кабине одни, я повернулся к командиру. Кажется, его состояние ухудшалось с каждой минутой. Глаза его были прикрыты, он часто и тяжело дышал и пытался расстегнуть рубашку на груди.
– Пожалуйста! – горячо зашептал я. – Сделайте то, что он просит. Вы же видели, как он настроен! У него рука не дрогнет…
– Зачем ему озеро?
– Стюардесса умыкнула чемодан и сиганула с парашютом!
– Какая умница! – произнес командир то ли с осуждением, то ли с одобрением. – И где это озеро?