Я гладил еще влажные волосы Валери и чувствовал, как к горлу подкатывает ком.
– Послушайте, Рамазанов, – сказал я. Адвокат приоткрыл глаза. – Послушайте, – повторил я. – Неужели у вас даже не дрогнуло сердце, неужели ничего не шевельнулось в груди, когда вы решили втянуть эту девчонку в ваши грязные делишки?
– Как вы сказали? Втянуть?
Он негромко откашлялся, снова сел повыше, прислонившись к каменной стене.
– Мне, конечно, не совсем приятно, Кирилл, что в ваших глазах я представляюсь этаким монстром, у которого нет за душой ничего святого, ничего доброго, и весь смысл его жизни заключается в том, чтобы творить зло, растлевать юные и чистые создания и затягивать их в свой криминальный мир. Бог с вами, думайте обо мне как хотите, если вы обратили внимание, я не слишком активно стараюсь изменить ваше мнение о себе. Но когда вы перекручиваете истину и доводите ее до абсурда, то я, как профессиональный юрист, уже не могу оставаться спокойным.
– Что вы имеете в виду?
– Видите ли, девчонка, которая сейчас так сладко спит на ваших коленях, человек очень скрытный и сложный, ее мир для меня – полнейшие потемки. В ее словах очень много неправды, и в то же время она не запутавшийся в собственной лжи подросток, который уже сам не знает, чего хочет. Это весьма целеустремленная натура, я порой восхищаюсь ее волевыми качествами. И не я втянул ее в это дело, а она меня. Сама нашла, сама предложила принять участие в поисках кокаина, сама определила мне размер гонорара.
– Разве не вы первый узнали о расстрелянном караване? – удивился я.
– Еще раз повторяю: впервые я узнал об этой истории из уст нашей очаровательной Валери Августовны.
– И вы никогда не работали советником в Колумбии?
– Что вы, дорогой! Если бы за моими плечами был пост советника по юриспруденции в такой стране, как Колумбия, я не был бы сейчас рядовым сотрудником районной юридической консультации и уж наверняка не сидел бы сейчас с вами в этой замечательной берлоге.
– Но откуда Валери узнала про караван и наркотики?
Рамазанов пожал плечами, а Валери вдруг зашевелилась, легла удобнее и, не открывая глаз, пробормотала:
– Откуда, откуда… От верблюда. Бубните полночи над самым ухом.
– Вот вам и разгадка, – усмехнулся адвокат и стал снова набивать трубку табаком.
Я посмотрел на Валери, которая, слегка приоткрыв рот, крепко спала, и дыхание ее было ровным и глубоким. Кажется, адвокат заметил в моем взгляде легкий суеверный страх.
– Не берите дурного в голову, – посоветовал он. – В конце концов, какая вам разница, кто она и откуда знает про кокаин. Вам предложили неплохо заработать – радуйтесь.
До рассвета я этим и занимался – крепко спал, обнявшись с Валери, и вовсю радовался жизни.
Мы вышли из своего убежища на белый свет, щурясь от ослепительных солнечных лучей. Пока адвокат и Валери складывали вещи, я ползком поднялся на невысокий скальный утес, с которого рассмотрел противоположный берег Пянджа и то, что находилось прямо подо мной. На таджикском берегу было тихо, и вообще он казался необитаемым. Река, отражая в себе синеву неба, перекрасилась с мертвенно-бледного в насыщенный аквамариновый цвет и совсем не казалась зловещей. Я хорошо разглядел две песчаные отмели, косу, поросшую кустарником, где этой ночью разыгрались драматические события. Сейчас все представлялось мультипликационным, нереальным, словно нарисованным кричаще-яркими красками в стиле Рериха.
Свесив голову над обрывом, я посмотрел на наш берег и сразу увидел кладбище, дрожащие на шестах разноцветные тряпочки, обложенные камнями холмики могил и овец, пасущихся на пологом прибрежном склоне. Я не пожалел времени и внимательно, метр за метром осмотрел узкую полоску подмытого водой берега. Недалеко, метрах в ста, я заметил красноватый предмет, зацепившийся за сухую ветку кустарника. Он показался мне знакомым.
Я сказал об этом адвокату.
– Вам это надо? – спросил он меня. – Здесь, к счастью, нас еще пока никто не заметил.
Я не стал рассказывать ему о пользе разведки в таком деле, как наше, и попросил только лишь понаблюдать за мной с автоматом в руках.
– А давай я! – сказала Валери. Я не успел высказать сомнения по поводу ее умения пользоваться такой неженской штучкой, как «калашников», как она бесцеремонно сняла с плеча адвоката автомат, щелкнула предохранителем и довольно оттренированным движением загнала патрон в патронник. – Ну, вперед! Если что, я тебя прикрою.
Мы переглянулись с адвокатом, он молча пожал плечами. Валери, закинув оружие за спину, ловко полезла на утес, с которого я рассматривал берег, а я, не делая резких движений, глядя во все стороны, медленно пошел через каменный завал к берегу.
Через минуту я услышал шум реки, присел на корточки, осторожно выглянул из своего убежища. Отара овец постепенно перемещалась в мою сторону, и я увидел пастуха. Это был подросток, одетый в длинную навыпуск рубаху, сверху – полосатый пиджак, на голове намотана пестрая, из всевозможных лоскутков ткани чалма. Мальчик, неторопливо ступая по острым камням босыми ногами, размахивал длинным прутом и посвистывал. Овцы, пугаясь его, шарахались из стороны в сторону, мелодично позвякивая колокольцами, привязанными к шеям.
Никакой опасности для нас этот пастушок не представлял, но было бы лучше, если бы он не увидел меня. Торопясь, чтобы отара не подошла ко мне слишком близко, я ползком выбрался из-за камней, добрался до обрыва, съехал на животе по промоине к самой воде и там встал на ноги. Пригибаясь, побежал к коряге, накрепко засевшей в песке, вытащил из воды моток красной альпинистской веревки, надел его на плечо и ползком вернулся к камням.
– Удачная охота?
Рамазанов смотрел на веревку, потом протянул руку, прикоснулся к ней пальцами.
– Та самая.
– Та самая, которую нес картавый? – уточнил я.
Адвокат кивнул.
– Эта находка намного облегчает нашу задачу, – сказал он, разворачивая карту, которая уже начинала трескаться в линиях сгиба. – Мы находимся здесь, – он показал на карте точку, но его палец занял сразу едва ли не треть всей провинции Бадахшан, и он вооружился спичкой, как указкой. – А вот Нардара, куда, насколько я понимаю, мы должны направляться. Кругом – одни горы, и без веревки здесь делать нечего…
– Нет, – перебил я его. – В Нардару мы не пойдем. – Я не собирался показывать точное место нахождения клада, но уточнить маршрут уже было можно, и я, как это только что сделал адвокат, ткнул пальцем в узкий приток реки Кокча между Файзабадом и Кишимом. – Здесь это ущелье. И идти лучше напрямик, через Чахи-Аб.
Глаза адвоката загорелись. Он склонился над картой, будто пытался разглядеть на берегах ручья два полосатых баула, заваленных булыжниками.
Подошла Валери. Она тяжело дышала, сняла автомат, поставила его рядом с рюкзаком адвоката и покосилась на карту.