Покончив с салатом, я закурил первую за утро сигарету и скурил ее полностью, до фильтра. Хорошо ли пошла? Определенно да. По крайней мере чувства вины я не испытал. Позвонить Эмме? Подумав, я отказался от этой мысли — во-первых, еще рано, а во-вторых, она вряд ли успела что-то узнать. Может, вообще спит, так что не стоит и беспокоить. Когда еще человеку отдохнуть, как не в воскресенье.
Я заказал еще кофе, закурил вторую сигарету и задумался.
Итак, что у нас есть?
Эмма Нилсон подобрала ключик к кому-то из следственной группы, и ее информация насчет неназванного гангстера скорее всего верна. Парень, похоже, обладает немалыми возможностями, имеет своего человека в полиции и без колебаний отправляет на тот свет неугодных. Установить его личность большого труда не составит, но что потом? У каждого большого игрока обязательно есть серьезная защита. Однажды мне довелось побывать в доме крупного воротилы преступного мира Лондона Стефана Хольтца, чтобы допросить по поводу покушения на его конкурента по бизнесу. Меня провели через двое железных ворот с пропущенной поверху колючей проволокой, через металлодетектор на входе, мимо десятка крепких парней в костюмах и полдюжины камер наблюдения и лишь затем допустили в кабинет, упрятанный где-то в глубине дома. И все равно меня не подпустили к нему ближе чем на десять футов, а за каждым моим движением бдительно следили четверо телохранителей. У людей такого калибра есть враги, и они далеко не глупы. Они не рискуют понапрасну. Сейчас против меня был именно такой человек, некто, кого я еще не знал, и мне нечего было противопоставить ему, кроме револьвера с шестью патронами в барабане. Честная схватка? Конечно, нет.
Вызов? Конечно, да.
Телефон зазвонил в половине третьего, когда я сидел в уютном французском ресторанчике на Гудж-стрит, где наслаждался рыбным супом с майонезом айоли. Возвращаться после завтрака в отель не хотелось, а поскольку дождь кончился, я прогулялся в сторону Темзы, воспользовавшись паузой, чтобы заново познакомиться с видами и звуками города, оставленного три года назад.
Я отставил бокал с вином и достал из кармана телефон. Наверное, блондин, тот самый парень, что пытался выдать себя за Леса Поупа, снова выходит на связь. Двадцать четыре часа он меня не тревожил, а теперь понял, что самолет я пропустил, и забеспокоился. Будет ругаться и грозить.
Однако взглянув на появившийся на дисплее номер, я понял, что это не он. Звонила Эмма, и звук ее голоса отозвался приятным волнением. С возрастом мужчины становятся сентиментальными.
— Как прошла вечеринка? — поинтересовался я.
Она фыркнула.
— Нормально. Ничего особенного. Потратила кучу денег и получила похмелье. И так чуть ли не каждое воскресенье.
— Сочувствую. Отдохните. Воскресенья для того и предназначены.
— Неужели вы подумали, что я еще валяюсь в постели?
— Нет, конечно, но…
— Вот именно. Я уже давно встала. И между прочим, занимаюсь работой. Делаю то, о чем вы просили. Вам ведь нужен домашний адрес Леса Поупа?
Пристыженный, я спросил, есть ли результаты.
Она продиктовала номер телефона и адрес в Хэмпстеде. Я записал.
— Переехал туда два года назад, — добавила Эмма. — Живет один. А вот номер мобильного узнать не удалось. Думаю, зарегистрирован на чужое имя. Но вы его, конечно, знаете — телефон же был у вас.
— Да, должен быть… где-то. Просто не могу найти. Но вы не беспокойтесь. Статья появится завтра?
— Да. На первой странице.
Эмма произнесла это с гордостью, и я с трудом удержался, чтобы не напомнить еще раз о необходимости соблюдать осторожность.
— Отлично. И еще раз спасибо за помощь.
— Я пока не успела навести о нем справки, но сделаю это обязательно. Кстати, как вы планируете его разговорить?
— У меня свои методы, — уклончиво ответил я. Действительно, как?
— Только не делайте ничего такого… Хватит с вас неприятностей.
— Спасибо за заботу. Вы удивительно внимательны.
Эмма рассмеялась. Легко, от души.
— У меня свой интерес — не хочу, чтобы что-то испортило впечатление от моей статьи.
— Притворюсь, что я этого не слышал. — Когда женщина смеется, это обычно хороший знак.
Мы попрощались, и я вернулся к рыбному супу, очень вкусному и ароматному, но не содержащему ни кусочка рыбы. И как это у них получается? Тем не менее я доел его и заказал кофе с яблочным пирогом.
Отправляться с визитом к неуловимому мистеру Поупу на пустой желудок неразумно — на угощение рассчитывать не приходилось.
Грантли-Корт — опрятный, чистенький район из больших сблокированных домов в псевдогеоргианском стиле, построенных на пологом склоне к западу от Норт-Энд-роуд. Застройка началась сравнительно недавно, лет пять назад, и проектировщики решили обойтись без заборов и высоких стен, закрывающих вид на здания и расчерченные по линейке зеленые лужайки. Деревьев на тротуарах тоже нет, отчего улица кажется голой. В таких условиях вести долговременное наблюдение за домом Леса Поупа, оставаясь при этом незамеченным, невозможно.
Свой визит я отложил до наступления сумерек, что в южной Англии в это время года случается примерно в четыре часа пополудни, и появился на месте в начале пятого, проделав долгий путь сначала на автобусе, потом пешком. Дом Поупа под номером 22 расположился на середине улицы, неподалеку от перекрестка. На дорожке стоял новенький серебристый «лексус», в окнах первого этажа горел свет, но дома ли хозяин — этого я не знал. Провода на кирпичных стенах второго этажа указывали на наличие сигнализации, над передней дверью мерцал голубой фонарь.
Однажды, еще в бытность моим информатором, где-то здесь, правда, не в таком шикарном доме, жил Томбой. Текущих цен на лондонскую недвижимость я не знал, но, учитывая положение участка — в тихом, центральном квартале, — стоимость его наверняка приближалась к миллиону. И это означало, что Поуп делает неплохие деньги на стороне — защищая мелких уголовников вроде Джейсона Хана, миллионов не заработаешь.
Я проскользнул под арку неосвещенного дома напротив и укрылся за припаркованной машиной. С дороги меня не видели, зато мне открывался неплохой вид на резиденцию под номером 22. Я достал телефон и набрал домашний номер Леса Поупа.
Прошло около минуты, но трубку так никто и не снял.
Следовательно, хозяина нет.
Ничего. Не сработал план А, перейдем к плану В. В памяти мобильника Билли Уэста осталось пять номеров, и логично предположить, что один из последних звонков он сделал Лесу Поупу, человеку, организовавшему его побег из Англии. Билли должен был позвонить ему хотя бы для того, чтобы сообщить о прибытии к месту назначения. Я набрал последний из пяти номеров.