Я подошел к софе и медленно опустился. Человек в кресле дал мне время устроиться поудобнее и лишь затем заговорил.
— Полагаю, вы уже знаете, кто я, — сказал он приятным звучным голосом коренного лондонца.
— Догадываюсь. — Я потянулся за сигаретами к карману рубашки, но их там не оказалось.
— Пожалуйста, угощайтесь. — Николас Тиндалл достал пачку «Мальборо» из кармана черной шелковой рубашки, протянул мне и щелкнул зажигалкой. — Вы, наверное, хотите знать, почему вас доставили сюда.
Я утвердительно кивнул.
— Когда мои люди подобрали вас на улице, вы были не в лучшем состоянии. Оставлять беспомощного человека у дороги посреди ночи слишком рискованно.
Он с удовольствием затянулся, продолжая с интересом наблюдать за мной. Обаяния Тиндаллу было не занимать. Впрочем, исходило от него не только обаяние, но и угроза. Находясь рядом с ним, я инстинктивно ощущал, что перечить ему не стоит и что каждого, кто станет у него на пути, ждут большие неприятности. Впрочем, то же самое ощущал бы, наверное, каждый, окажись он на моем месте, в комнате, освещенной свечами и украшенной игрушками в духе вуду.
— Если я правильно понял, — продолжал Тиндалл, — в доме, где вы побывали, осталось несколько трупов. Людям — совершенно невинным, если не ошибаюсь — перереза́ли горло, разбивали головы.
Сердце заколотилось. Я обругал себя за то, что оставил револьвер в другой комнате.
— Вас могли увидеть полицейские. Вас могли связать с тем домом. Возможно, всплыло бы что-то еще. Кто знает…
Глаза наши встретились, и я выдержал его взгляд, в котором словно скрывалось нечто такое, чего лучше не знать, некие мрачные тайны, готовые открыться тому, кто наберется смелости раскрыть их. За спиной моего собеседника висел гобелен с изображением человека с серпом в одной руке и мешком — похоже, с костями — в другой.
— Что вы хотите от меня? — спросил я наконец, не зная, хочу ли получить ответ.
— Последние несколько дней вы задавали вопросы. Вопросы, касающиеся убийства Азифа Малика и Джейсона Хана. Вчера, придя к брату Хана, Джеми, вы даже угрожали двум моим людям оружием.
— Не угрожал. Я лишь попросил их уйти.
Он улыбнулся.
— Не важно. Они проявили неосторожность и поплатились за это. Надеюсь, урок пойдет им на пользу. Дело в том, мистер Кейн… Вас ведь так зовут, не правда ли? — В глазах его запрыгали веселые искорки, но я не клюнул на наживку. — Так вот, мистер Кейн, смерть мистера Малика и мистера Хана доставила мне много неприятностей. Многие люди — в том числе ваша знакомая мисс Нилсон из «Лондонского эха», — похоже, думают, что я имею к этому какое-то отношение. Поскольку вы выступаете в неофициальном качестве и работаете, как мне представляется, эффективнее полиции, у вас должно быть собственное представление о том, кто несет за него ответственность. Думаете, их убили по моему приказу?
— Нет, не думаю.
Тиндалл глубоко вздохнул и как будто стал вдруг больше, а лицо его приобрело серьезное выражение.
— Хорошо. Тем самым вы ответили на ваш собственный вопрос. Вас доставили сюда только потому, что я никоим образом не причастен к тому, что произошло. Джейсон Хан выполнял кое-какую работу на людей, которые знали других людей, которые работали на меня, но я не знал его лично и, следовательно, не был заинтересован в его смерти. Что касается Малика, то он не представлял для меня опасности. В прошлом Малик действительно расследовал некоторые мои дела, но это прекратилось после его перехода на работу в ЦУ несколько месяцев назад. Зачем мне убивать полицейского, тем более столь заметную фигуру, как Малик? Это поставило бы меня в неловкое положение и создало ненужное напряжение, в чем я абсолютно не заинтересован. Я не намерен становиться врагом закона, мистер Кейн, но, похоже, так случилось, и сейчас полиция занимается исключительно мной и моими партнерами, что никак меня не устраивает. Проблема в том, что такое положение на руку истинным преступникам. Если же они будут обнаружены, давление на меня ослабнет. Вы согласны со мной?
— Думаю, так и случится. — Докурив сигарету, я потушил ее в пепельнице, отлитой в форме раскрытой ладони.
— Вот почему я хочу предложить вам поработать на меня.
В первый момент я растерялся, но, подумав, решил, что предложение выглядит вполне логичным.
— Насколько близко вы подошли к установлению истинных преступников?
— Довольно близко. — Я думал о той ниточке, что получил от доктора Чини. — Есть след, который может подвести меня еще ближе. Собираюсь проверить его завтра.
— У вас при себе оружие, крупнокалиберный револьвер, но в нем только два патрона. Еще есть?
Я сказал, что нет.
— У вас серьезные противники. Я могу снабдить вас другим оружием, боеприпасами и бронежилетом. Не стоит пренебрегать вещами, которые помогают выжить.
— Мне не помешала бы машина. На несколько ближайших дней.
Тиндалл кивнул:
— Это можно устроить. Я также заплачу вам пять тысяч наличными. Еще столько вы получите, если разоблачите виновных в убийстве Малика и Хана и соберете улики, которые помогут избавить меня от внимания полиции. Вас утраивают такие условия?
Я мог бы сказать, что ни на кого не работаю, что у меня своя игра, но в любой ситуации главное — оставаться реалистом. Тиндалл из тех людей, которых лучше иметь на своей стороне, да и мое расследование не пострадало бы от его денег. По крайней мере в качестве клиента он мог оказать мне немалую поддержку.
— Да, устраивают. Я возьмусь за это дело, но хочу, чтобы вы оставили в покое Эмму Нилсон. Никаких угроз, никаких писем в почтовом ящике, никаких кукол-страшилок.
— Не люблю расстраивать женщин, — сказал Тиндалл, и мне показалось, что он не шутит, — но эта молодая особа серьезно отравляет мне жизнь. Обещаю оставить мисс Нилсон в покое, если вы убедите ее отказаться от дальнейшей публикации порочащих меня статей.
— Даю слово. Она уже завтра уедет из города и вернется только через несколько дней. К тому времени все закончится.
— Вы так думаете?
— Уверен.
Тиндалл устроился в кресле поудобнее.
— Я слышал, у вас есть проблемы с людьми, не заинтересованными в успехе вашего предприятия.
— Можно и так сказать.
— Возможно, теперь этих проблем станет немного меньше.
Я удивленно вскинул брови.
— Что вы имеете в виду?
Он улыбнулся, но не добродушно, а хищно, и, наклонившись, достал что-то из-под стула. Это была прозрачная маска, которую я видел на лице киллера в доме Андреа Блум, маска с коротким черным раструбом для дыхания. Я не сразу понял, что она все еще надета на голову убийцы — из-под пластика торчала белая шейная кость.
Держа голову за эту кость одной рукой, Тиндалл другой стащил маску, и на меня потухшими пустыми глазами уставился Блондин. Мой старый знакомый. Даже не верилось, что прошло всего четыре дня. Рот его был приоткрыт, нижняя часть лица забрызгана кровью. Тиндалл взял голову за волосы.