– Не положено, – перебил бритоголовый и швырнул нож в открытую дверь. Тот пролетел над моей головой и исчез в бездне.
– Что вы делаете? – начал было возмущаться мужчина, но наш гид поднес к его носу маленькую коробочку.
– А это что?
– Станок для бритья.
– Запрещено! Вас что, не предупреждали?
Коробочка последовала за ножом.
– Э! Э! Вы что?! Чем, по-вашему, я теперь должен бриться?
– Отращивайте бороду.
– Это просто какой-то бандитизм! – Мужчина повернулся ко мне, словно искал защиты или, на крайний случай, сочувствия. – Говорили, что солидная фирма, а что позволяют себе!
Бритоголовый закончил обыск чемодана, защелкнул замки и вышел из машины.
– Руки за голову! – рявкнул он и, пока мужчина раскрывал от удивления рот, быстро обыскал его с ног до головы.
Наступила моя очередь. Не дожидаясь грубых слов, я сделал «руки за голову» и широко расставил ноги. Карманы мои были пусты, и бритоголовый долго не задержался около меня.
– В машину!
Мы вернулись на свои места и поехали дальше. Бритоголовый разлегся на обоих сиденьях сразу, и теперь я не мог видеть даже небольшой части лобового стекла. Машину кидало из стороны в сторону; то мой сосед наваливался на меня, то я на него. Похоже, что мы мчались по крутому серпантину горной дороги.
– Вы химик? – спросил я соседа.
Бритоголовому, кажется, не понравилась моя любознательность и, прежде чем сосед утвердительно кивнул, поморщился, оскалил зубы и буркнул:
– Много болтаешь.
Он стал меня раздражать. Чувство скованности, которое овладело мною после того, как я сел в машину и за мной захлопнулась дверца, прошло. Я освоился, успокоился, и этот невежливый надзиратель уже не внушал опасения. Я понимал, что это опасное заблуждение, что человек в черных очках, сидящий напротив нас, наверняка вооружен и наделен большими полномочиями, что мне, имеющему такое слабое прикрытие, как грубо подделанный договор, следовало бы вести себя более смирно, но тем не менее с трудом подавлял в себе желание назвать бритоголового каким-нибудь непечатным словом и въехать ему по самоуверенной физиономии.
– А мы разве уже перешли с тобой на «ты»? – спросил я.
Он несколько мгновений пускал солнечные зайчики своими дурацкими круглыми очками, двигал желваками, потом ответил:
– Если тебе что-то не нравится, могу высадить.
– Мне не нравится, что ты все время хрюкаешь, будто много лет провел в свинарнике.
– Привыкнешь, – убедительно сказал бритоголовый и криво усмехнулся.
Я уже всерьез обдумывал вариант, как двинуть ему в челюсть. За оружие он не схватится, в этом я был почти уверен. Мимо нас все еще часто проносились встречные машины, значит, мы еще не оказались в безлюдном районе, где можно творить все, что угодно. К сожалению, хорошему замаху мешал сосед, а бить надо было наверняка и серьезно.
Сосед интуитивно почувствовал, что я стремительно распаляюсь и что это может создать угрозу его безопасности, и поспешил развить миротворческую деятельность.
– Господа! – звонко и даже визгливо обратился он к нам. – Происходит какое-то недоразумение. Наше сотрудничество только началось, а мы уже начинаем конфликтовать. – Он повернулся к бритоголовому. – Мы очень благодарны, что нас, специалистов, вы встретили, везете к месту работы на такой прекрасной машине, и сразу чувствуется почерк солидной и серьезной фирмы…
– Заткнись! – очень конкретно прервал его представитель серьезной фирмы.
Миротворец так и застыл с открытым ртом. Он покраснел, потом побледнел, и на его лбу выступили капельки пота. Химик, одним словом! А «фирмач» тем временем вынул из кармана голубенькую коробочку со жвачками, щелкнув пальцами, ловко подкинул белую подушечку и поймал ее ртом.
– Запомни, – сказал он, чавкая и перекатывая жвачку по рту, – что ты не специалист, а лошадь бельгийская, и будешь делать все, что я тебе прикажу.
– Позвольте, – попытался возмутиться специалист, – но в договоре четко расписаны все права и обязанности сторон…
Бритоголовый неожиданно и довольно ловко выхватил из-за пояса длинноствольный револьвер, ткнул им специалиста в горло и, приблизившись к нему, с садистским наслаждением проговорил:
– Свои права, урод, можешь засунуть себе в задницу. Все твои права остались в самолете. Здесь я определяю, что ты будешь делать, а что нет. Ты хорошо меня понял?
Я, закинув ногу за ногу, спокойно наблюдал за этим банальным проявлением современного хамства. К счастью, я и не ожидал ничего другого, затевая всю эту авантюру с подделкой договора. Этот несчастный химик, как и Гурьев, будет наказан за жадность, потому как не уяснил, а точнее, не захотел уяснить окончательно и бесповоротно, что сыр бывает бесплатным только в мышеловке. Если бывшему и довольно посредственному сотруднику какого-то затхлого НИИ вдруг предлагают пять тысяч долларов в месяц за неизвестно какие заслуги, то надо быть готовым к тому, что вместо долларов будут бить морду.
Химик сник, голова его безвольно упала на грудь. Вид пистолета одномоментно лишил его не только красноречия, но и дара речи вообще. Представитель солидной фирмы, очень довольный собой, сунул пистолет за пояс и снова откинулся на спинку, а ноги на этот раз положил на наше сиденье рядом с химиком.
Минут десять мы ехали молча. Химик вообще перестал подавать признаки жизни. Его самолюбие было растоптано, и он ушел в себя, отыскивая в глубинах души остатки собственного достоинства. Мне стало жалко этого человека. В отличие от него, я давно привык к криминальной морали и соответствующему образу жизни и относился к подобным демонстрациям силы уже спокойно. Химика же наверняка в ближайшем будущем ожидало нечто ужасное: унижения, побои, полное разочарование в жизни. Подписав договор, он, должно быть, возвращался домой словно на крыльях, счастливый, довольный собой, уверенный в завтрашнем дне, свысока поглядывая на своих сограждан, толпящихся в метро. Он уже планировал будущее и видел себя за рулем новой машины, и в дверях новой квартиры, и на крыльце загородной виллы. Он мысленно повторял себе: «Я верил, верил, что меня заметят и по достоинству оценят! Такие специалисты, как я, на дороге не валяются». Эта вера умрет последней.
– Мне надо выйти, – сказал я.
Бритоголовый поморщился.
– Приспичило?
– Ага.
Не поворачиваясь к нам спиной, он откинул руку назад и хлопнул водителя по плечу.
– Тормозни! Тут у одного недержание.
Водитель прижал машину к обочине. Бритоголовый сдвинул дверь в сторону и кивнул головой. Я вышел, посмотрел по сторонам. Под ногами лежала серая грунтовка, извилистой лентой поднимающаяся в горы. Безжизненные, голые горы, похожие на гигантские кучи строительного мусора, возвышались со всех сторон.