– Адвокаты мистера Бакстера присутствуют в зале, но я назову сам следующие основания: вручение повестки явилось нарушением процесса судопроизводства. Была сделана умышленная попытка доставить неудобства мистеру Бакстеру, исключительно занятому человеку. Предполагается, что ответчик извлекает из этого некую выгоду для себя.
Судья Лапорт взглянул на Мейсона.
– Является ли мистер Бакстер необходимым свидетелем, мистер Мейсон?
– Я считаю, что да, ваша честь. По крайней мере, я чувствую, что он окажется очень важным и необходимым свидетелем.
– С позволения суда, это ясное дело. Подсудимая не дает никаких показаний, и мы считаем, что, если есть причины для присутствия мистера Бакстера здесь, адвокат должен представить эти причины.
– Я представил, – отозвался Мейсон. – Мистер Бакстер нужен мне как свидетель.
– Свидетель чего?
– Об этом я скажу в свое время.
– С позволения суда, – сказал Гамильтон Бергер, – обвинение на сей раз предлагает представить любые показания, которые по добросовестному заявлению защиты она ожидает от мистера Бакстера.
Мейсон повернулся к судье:
– С разрешения суда, мы заявляем, что это предложение было сделано исключительно с целью сбить ответчика с толку: во-первых, заставить защиту раскрыть дело раньше времени; во-вторых, потому, что мистер Джордж Белдинг Бакстер предъявил мне иск, требуя возмещения убытков на сто тысяч долларов за то, что я помешал его делам, нарушив процесс судопроизводства и прислав ему повестку.
– Есть такой гражданский иск? – спросил судья Гамильтона Бергера.
– Да, ваша честь.
– В таком случае, – объявил судья, – мистер Бакстер сам для себя все решил. Нельзя одним выстрелом убить двух зайцев. Если он собирается судиться с мистером Мейсоном по поводу убытков, он не может требовать, чтобы его освободили от дачи свидетельских показаний по соглашению. Что касается запроса, я считаю, что он должен сам выбрать, что ему делать: либо требовать аннулирования повестки, либо дать ход иску об убытках.
Гамильтон Бергер повернулся к Джорджу Белдингу Бакстеру, сидевшему в зале суда.
– Я отстаиваю свои права, – с холодным бешенством произнес Бакстер. – Я также требую, чтобы меня освободили от дачи показаний.
– Запрос отклоняется, – отрезал судья Лапорт. – Начинайте, мистер Бергер.
Перри Мейсон подошел к Полу Дрейку, сидевшему у самой скамьи подсудимых, и прошептал:
– Вот где собака зарыта, Пол. Гамильтон Бергер решил словчить, чтобы помочь Бакстеру состряпать против меня этот иск об убытках. Поэтому он и здесь.
– Ходят слухи, что он был ужасно удивлен, – прошептал в ответ Дрейк.
Перри Мейсон улыбнулся:
– Что ж, поехали: увидим, что произойдет дальше.
Первым свидетелем обвинения Фарли Нельсон вызвал землемера, который представил суду план владений Бакстера и его дома, вычерченный в масштабе.
Мейсон отказался от перекрестного допроса.
Следующим был вызван лейтенант Трэгг, который сообщил, что Перри Мейсон позвонил ему и сказал, что в усадьбе Бакстера находится труп. Он по рации дал указания полицейским отправиться на место и сохранить нетронутыми все улики, а сам быстро прибыл в контору Перри Мейсона, надеясь застать там человека, послужившего Перри Мейсону источником информации. Он признал, что прибыл слишком поздно, тем не менее принял меры по задержанию такси, взявших пассажиров неподалеку от здания, где находится контора Мейсона. Он дал указания сотрудникам автостоянок задерживать автомобили, оставленные там в течение последнего часа. В результате этих действий они задержали подсудимую, Гвинн Элстон, и тут же отвели ее в контору к мистеру Мейсону, где тот порекомендовал ей молчать. В ее кошельке обнаружилась чековая книжка с корешком, указывающим на выплату Мейсону пяти долларов. После этого они договорились с банком сделать фотокопию с этого чека. И имеется фотокопия чека, который был предъявлен Перри Мейсоном и оплачен.
Затем лейтенант Трэгг рассказал, что после краткого допроса мисс Элстон он отправился в усадьбу Бакстера и лично занялся расследованием. Он описал положение, в котором обнаружил тело, затем, когда охранник у ворот доложил ему, что появился Перри Мейсон и совершил некоторые действия, Трэгг организовал обыск усадьбы и нашел револьвер, который был представлен на опознание: «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра, на котором были нацарапаны инициалы Трэгга.
– Что за действия я совершил? – спросил Мейсон.
– Я знаю о них только понаслышке, – ответил Трэгг.
– Давайте не вдаваться в технические подробности, – предложил Мейсон, – а говорить о деле. Так что же я совершил?
– По словам полицейского, охранявшего ворота, вы появились там, и, когда он отказался вас впустить, вы открыли серебряный портсигар, достали сигарету, затем перебросили портсигар через забор так, чтобы он упал недалеко от места, где был найден револьвер. После этого вы туда же выбросили свою зажигалку.
– Вы забрали эти предметы? – спросил Мейсон. – И написали на них свои инициалы?
– Да, написал на них свои инициалы.
– Эти предметы при вас, лейтенант Трэгг?
– Да, при мне.
– Покажите их, пожалуйста.
Трэгг показал.
– Я прошу, чтобы их отдали на опознание, – распорядился Нельсон.
– Не возражаю, – сказал Мейсон. – Приобщите их к вещественным доказательствам, если хотите.
– Мы приобщим их, когда будет нужно, – ответил Нельсон. – Сейчас нам требуется только опознание этих предметов.
– Так и сделайте, – сказал судья Лапорт.
– Больше возражений нет, – сказал Мейсон.
Нельсон вызвал фотографа, который делал снимки найденного тела. За этим свидетелем последовал патологоанатом, который извлек из тела убитого пулю и установил время смерти между девятью вечера и полуночью.
Мейсон не стал задавать им вопросов.
– Ваша честь, теперь нужно представить свидетельства, устанавливающие личность убитого. Это довольно тяжело и малоприятно, но, поскольку это необходимо, я хочу вызвать миссис Фрэнклин Гиллетт, – сказал Нельсон.
Миссис Гиллетт, вся в черном, принесла присягу и подтвердила, что вышла замуж за Фрэнклина Гиллетта восемь лет назад, что ее вызывали для опознания тела в морг и что действительно это тело человека, за которым она была замужем.
– Задавайте вопросы, – сказал Нельсон.