Он оторвался от еды, только когда почувствовал — что-то не так. Тревожно пошмыгав ноздрями, мужчина поднял глаза и уставился на Бондарева:
— Здесь не курят, — возмущенно сказал он. — Так весь запах перебивается.
— Вот и хорошо, — сказал Бондарев и затянулся.
— Что ж хорошего?! Вы, молодой человек, ничего не соображаете в кулинарии, вот и помалкивайте...
— В кулинарии я профан, — согласился Бондарев. — У меня другие таланты.
— О, — сказал мужчина, достал из кармана пальто платок, тщательно вытер руки и рот. — Вы, вероятно...
— Точно.
— Вы уверены, что не будете... — Мужчина показал на пельмени в лужице жидкой сметаны.
— Ну, если это какой-то ритуал, обязательный для нашего сотрудничества...
— Нет, это просто предложение.
— Тогда я воздержусь. — Бондарев хорошо помнил, как во время одной из поездок Дюк навязал ему дегустацию блюд корейской кухни, и это дорогого стоило бондаревскому желудку. Дюка с ним сейчас не было, и было тем более глупо самому искать приключений на свою пищеварительную систему.
— Ваше право, — развел руками мужчина. — Ну а это? — Он заманчиво потряс флягой. — От этого сможете воздержаться?
Соблазн был велик. Соблазн был не в самом алкоголе, а в том, чтобы вернуться в ЗАГС, источая этот запах, и распугать банду приторно-вежливых дам. Чтобы уже никто не подходил со спины подышать в затылок. Пахнущая духами дама сама не понимала, чем рисковала, когда подкрадывалась к Бондареву со спины. У Бондарева была аллергия на такие подкрадывания.
Но работа в ЗАГСе еще не была закончена, и Бондарев отрицательно помотал головой по поводу фляги.
— Характер! — уважительно сказал мужчина. — Вот это я понимаю. Система йогов или что-то другое?
— Другое. Вы...
— Дворников, Аристарх Карлович. Мне передали письмо, и вот я на месте. Весь к вашим услугам.
— Это ваш «мерс» там наверху стоит?
— Мой, — с достоинством сказал Дворников.
— Вы крупнейший акционер двух текстильных фабрик, у вас сеть собственных магазинов, вы ездите на «Мерседесе»... И едите в пельменной.
— Добавьте еще, что я выходец из древнего дворянского рода, — сказал Аристарх Дворников. — Для вас это, может быть, и неважно, но я очень горжусь своими предками. Да, при всем при этом я посещаю это замечательное заведение. Потому что я разбираюсь в кулинарии. То, что они здесь готовят, — это абсолютно уникальная вещь, которой нет ни в одном ресторане, ни в одном супермаркете, это совершенно особый вкус...
— Я-то сначала подумал, что вы выбрали это место для конспирации...
— Абсолютно нет. Я бываю здесь при первой возможности...
— Черт с ними, с пельменями, — сказал Бондарев. — Давайте про дела.
— Как скажете, — согласился Дворников. — Как сказал ваш коллега, такой, знаете, в очках — я у вас на крючке. Вы тянете — я дергаюсь.
— Подергайтесь вот в каком направлении. Архивы городского отдела народного образования. Списки школьников за девяносто первый — девяносто второй учебный год. По всем школам.
— Всех школьников? — уточнил Дворников.
— Всех.
— По всем школам?
— По всем, — подтвердил Бондарев, рассуждая, что постороннему человеку незачем знать о конкретной цели всего этого дела. И людям, через которых этот посторонний человек будет действовать, тоже знать лишнее незачем.
— Это все? — спросил Дворников несколько разочарованно.
— Пока все.
— Просто мне сказали, что я на крючке...
— Точно.
— И меня могут в любой момент попросить сделать нечто важное для интересов...
— Вот именно.
— Но списки школьников... Как-то это...
Бондарев вздохнул. Ему снова приходилось расхлебывать кашу, заваренную Дюком. То есть, по большому счету, Дюк все сделал нормально. Несколько лет назад он остановил войну двух крупнейших городских бизнесменов, которая грозила всему Волчанску разорением и многочисленными жертвами, поскольку оба противника пустили в ход свои легальные и нелегальные вооруженные формирования. Итогом командировки Дюка стала гибель одного бизнесмена и арест его непримиримого противника. Дворников попался Дюку под горячую руку, когда эта рука собирала компромат на главных участников конфликта. После того как сам конфликт был исчерпан, Дюк начал выжимать из собранного материала все, что можно. В том числе прижал к ногтю Аристарха Дворникова.
Дворников оказался в классической ситуации кнута и пряника: Дюк сначала показал ему собранные материалы, которые легко могли отправить Аристарха на нары, а потом объяснил, что Дворников обязан ему жизнью, потому что в случае продолжения войны бизнесменов Аристарха собирались убить обе стороны. Дворников выслушал аргументы всех категорий и признал, что попался на крючок. Впрочем, он не слишком расстроился, потому что ничего конкретного от него пока не требовали — нужно было просто ждать, когда его услуги понадобятся. Да и Дюк произвел на него хорошее впечатление. Дюк был обаятельным шантажистом. В ЗАГСе он бы пользовался бешеным успехом.
Но иногда, чтобы окончательно зафиксировать свои жертвы на крючке, Дюк начинал не то чтобы фантазировать, но... Директор называл это «передозировка мелодрамой».
Было похоже, что в этом случае Дюк настроил Дворникова на какие-то героические действия ради блага Отчизны. Что-то глобальное и совершенно секретное. Разочарование потомственного дворянина можно было понять.
— Но списки школьников... Как-то это...
— Несолидно?
— Ну да...
— Считайте, что это проверка. Посмотрим, насколько вам можно доверять.
— Мне можно доверять.
— Мне нужны эти списки, но мне не нужно никакого шума.
— Понятно.
— То есть если вдруг начнутся разговоры о том, что кого-то интересуют эти списки... Кто-то забрался ночью в архив, наследил грязными ботинками и стащил эти папки...
— Все будет сделано очень тихо.
— Я надеюсь.
— Я уже знаю, как это будет сделано.
— Ну-ка.
— Многие школы заказывают нам пошив школьной формы. Я распоряжусь провести маркетинговое исследование — как меняется количество школьников за последние десять лет. Сколько их сейчас, сколько было в девяносто втором году, сколько было мальчиков и девочек тогда, сколько сейчас... По ходу дела все нужные вам документы будут скопированы. И никто ни о чем не догадается.
— Ладно, — сказал Бондарев, приятно удивленный скоростью появления идей в голове Дворникова. — В смысле, звучит неглупо. Может выгореть.
— Мне нужно два дня, — сказал потомок дворянского рода. — Скажите, а ФСБ в курсе вашей работы? Просто у меня там есть знакомые, и они...