В сердце Ройзмана в тот миг сильно кольнуло, но он быстро взял себя в руки и коротко произнес:
– Соедини.
В тот же вечер Артур и Виталий встретились в небольшом уютном ресторанчике неподалеку от Чистых прудов.
Виталик Борзин выглядел шикарно. Дорогой костюм, дорогие часы, дорогая улыбка с ровным рядом белоснежных зубов. Темно-русые волосы тщательно и искусно уложены. Остроносое лицо («до сих пор похож на хорька», – с удовольствием подумал о нем Артур) тщательно выбрито; морщинки, если и были когда-то, расправлены дорогущим кремом-лифтингом. От всего его облика веяло лоском и ухоженностью.
Артур Осипович подумал, что сам он выглядит лет на пять старше Виталика, хотя на самом деле они ровесники. Он снова вспомнил, что за последний год прибавил к своему весу (и без того немалому) еще шесть лишних килограммов, что лысина его с каждым годом становится все обширнее, а глаза все тусклее.
– Хорошо выглядишь, – словно в насмешку, сказал ему Виталик.
– Ты тоже, – хмуро отозвался Артур.
Они заказали выпить и закусить. Виталик пил виски со льдом, Артур – холодную водку. Минут двадцать они болтали о том о сем, довольно непринужденно и весело. Потом Ройзман сказал:
– Слышал, ты получил назначение в Брюссель?
– Да, пару месяцев назад, – ответил Виталик.
– Это повышение?
Виталик усмехнулся:
– Я бы так не сказал. Ну, а как твой бизнес?
– Развивается потихоньку.
– По-прежнему занимаешься ценными бумагами?
– Да.
Они снова выпили. Ройзман бросил на бывшего приятеля настороженный и выжидающий взгляд, так как догадывался, что Виталик пригласил его не просто так. За последние восемнадцать лет они не то что не встречались, даже не позвонили друг другу ни разу.
Наконец, предварительно помолчав и поморщив лоб, Виталик посмотрел Артуру в глаза и негромко спросил:
– Помнишь Андрюху Темченко?
По лицу Ройзмана пробежала тень.
– Разумеется, – сказал он. – А что?
– Представь себе, он все еще в коме.
– Правда? – Артур отвел взгляд. – Это уже лет пятнадцать получается?
– Тринадцать. Я навещал его. Врач сказал, что все-таки не исключает возможности пробуждения.
Ройзман нахмурился.
– Почему ты о нем вспомнил? – спросил он, не глядя бывшему приятелю в глаза.
– Сам не знаю. – Виталик помолчал немного, потом осторожно спросил: – У тебя никогда не было желания туда вернуться?
Артур посмотрел на Борзина удивленно, словно тот сморозил глупость или сказал что-то в высшей степени абсурдное. Потом, поняв, что Виталик не шутит, покачал головой и ответил:
– Нет.
– Честно?
– Честно.
– А меня, знаешь, иногда подмывает. – Виталик отхлебнул виски и вытер рот салфеткой. Снова посмотрел Артуру в глаза. – Ты ведь знаешь, что Темченко вернулся туда после того, как мы разъехались?
– Нет, – честно сказал Ройзман. – Я этого не знал. Я думал, он попал в аварию, когда возвращался домой.
– Ну, так вот – он вернулся. Слушай, можно я плесну себе твоей водки?
– Конечно.
Виталик допил виски, взял графинчик Артура и налил в стакан водки. Ройзман подождал, пока он выпьет, после чего спросил:
– Зачем он вернулся?
– Что? – рассеянно задал вопрос Виталик, морщась от выпитой водки.
– Зачем Андрей туда вернулся?
– Думаю, он хотел доделать все до конца.
– До конца?
Виталик посмотрел ему в глаза и четко произнес:
– Да. Мы ведь тогда просто сбежали, помнишь?
Ройзман не выдержал его взгляда и отвел глаза.
– Я думал, все было кончено, – сказал он.
Виталик покачал головой:
– Нет. Мы не закончили. Мы испугались. И ты, и я, и Гоша Пряшников. Но Темченко вернулся.
Несколько секунд оба молчали. Первым молчание прервал Артур.
– Как думаешь, он все сделал как надо?
– Не знаю, – ответил Виталик.
– Я бы никогда не смог туда вернуться.
– Я бы, наверное, тоже. После того, что мы сделали… Хорошо хоть не свихнулись, как Гоша Пряшников. До сих пор не могу поверить, что он оказался таким слабаком.
Борзин вздохнул и снова налил себе водки. Ройзман опять подождал, пока он выпьет, затем спросил:
– Виталий, зачем ты меня сюда позвал?
Борзин нахмурился, возле уголков его губ прорезались морщинки горечи.
– Сам не знаю, – тихо ответил он. – Наверное, захотелось перекинуться с кем-нибудь словечком. С кем-нибудь понимающим. А ты, как ни крути, единственный, с кем я могу поговорить. Темченко в коме, Пряшников перерезал себе глотку. Остались только мы с тобой.
– Нет, – сказал Артур.
– Что?
– Не только мы.
Некоторое время Борзин хмуро смотрел ему в глаза, потом с натугой, без всякой веселости улыбнулся и сказал:
– Да. Ты прав.
Он достал сигареты и закурил. И снова оба долго молчали.
– Ты женат? – спросил вдруг Виталик, пуская дым. – Дети есть?
– Женат, – ответил Ройзман. – Но детей нет.
– У меня тоже. Почему не заведешь? Боишься, что «проклят до седьмого колена»?
Артур вскинул на него глаза.
– Что ты сказал?
Виталик смутился.
– Прости, дурацкая шутка. – Он немного помолчал, разглядывая скатерть, потом собрался с духом и сказал: – Ну, а что, если это не шутка? Что, если мы правда прокляты? Вспомни о Темченко и Пряшникове.
– Ерунда, – сказал Артур. – Простое совпадение.
– Да… Конечно… – смиренно согласился Виталик и глубоко затянулся сигаретой. – Можно задать тебе один вопрос? – снова заговорил он.
– Давай, – разрешил Ройзман.
– Как ты спишь по ночам?
– Плохо. Но лучше, чем несколько лет назад. А ты?
– Когда как.
– Это странно, – сказал Артур. Он глянул на бывшего приятеля исподлобья и глухо добавил: – На твоем месте я бы вообще не спал.
– Вот как? – Губы Виталика побелели. – Разве мы с тобой действовали не заодно? Или ты не ведал, что творишь? Давай, придумай себе оправдание!
– Потише, – цыкнул Артур. – На нас оглядываются.
Виталик посмотрел по сторонам. Клиенты ресторана и впрямь бросали на них косые осуждающие взгляды.