Грант как-то потерялся у меня из поля зрения, я все время смотрел на женщину. Рассматривал. Любовался. В моем представлении, моя женщина должна быть именно такой, не двадцатилетней девчонкой из Картахены с внешностью яркой и обычно недолговечной, а как Энн Хилли – уверенной в себе, ухоженной, породистой, умной. Именно от такой, наверное, мне не хотелось бы постоянно куда-то убежать. Или размышлять на тему, как от нее избавиться и при этом сильно не обидеть.
Мысли как-то перескочили на то, что имею сейчас, и настроение испортилось. Уже в какую-то навязчивую идею все это начинает превращаться.
Разговор перешел на составление договора. Понятно, что со стороны покупателей этим будет заниматься Джереми Грант. Да, от нас будет Паломарес, он свяжется. Условия примерно согласовали, гарантии тоже. Нет, не похоже на то, что Молину хотят подставить, играют вроде бы в открытую.
Разговор затянулся не меньше чем на час, собеседники держались безукоризненно. Секретарша принесла крепкий кофе в маленьких чашках и холодную минералку. Банковские гарантии, причем хорошего банка, они предлагают. Это вообще финансовые риски Молины до нуля снижает, но он, впрочем, больше боялся не финансовых потерь, а влипнуть во что не надо. Но не похоже, не похоже это ни на наркотрафик, ни на оружейный, там по-другому оперируют, не так, как эти.
Закончили, встали, улыбаясь друг другу вперегонки, пожимая руки. Рука Энн теплая, пальцы ощущают, насколько нежная у нее кожа. Она придержала мою ладонь в своей, улыбнувшись. Увидимся. Да, увидимся, всем всего хорошего, было приятно… и нам тоже… еще приятней.
Распрощались, вышли. В лифте Молина спросил:
– Что будем делать дальше?
– Дальше будем следить, – усмехнулся я.
– Мне показалось, что вы результатом удовлетворены, нет? – удивился он.
– Результатом разговора. А результата сделки пока не было.
«Кайенн» Молины подъехал минуты через три после того, как мы вышли под огромный козырек подъезда, укрывший нас от немилосердно палившего солнца. Большая серебристая машина вывернула из потока, мой спутник махнул ей рукой, подзывая. С мягким щелчком распахнулась дверца. Молина первым забрался на заднее сиденье, уступая мне более удобное и почетное место справа, но тут я улыбнулся и сказал:
– Езжайте без меня, я свяжусь позже.
– Почему? – удивился Молина.
– Хочу кое-что проверить. Езжайте.
Спорить он не стал, просто закрыл дверь и кивнул водителю. «Порше» плавно отъехал от тротуара, а я отошел в сторону, стараясь не показать виду, что наблюдаю за белым гибридным «Приусом», паркующимся у тротуара под руководством охранника, убравшего пластиковый конус. Машина встала, ее водитель выбрался из-за руля, сунув денег парковщику, и быстрым шагом направился в здание, придерживая сумку, висящую на ремне через плечо.
Был он рыж, конопат, бородат и носил модные очки с толстыми стеклами. Тот самый человек, что приезжал с Энн Хилли и Грантом на склад в Колоне. Едва он ушел, я набрал Кике:
– Приезжай сюда, есть за кем последить.
Спрашивать «куда» он не стал, знал о моих планах. Сказал лишь только, что будет через пятнадцать минут. Ждал звонка он в офисе, оттуда в эту сторону не так уж и далеко.
Ждал я Кике в сувенирном магазинчике напротив, через витрины которого хорошо просматривались и вход, и припаркованный «Приус». Потом перебрался в автобус, который удалось приткнуть под аварийкой чуть дальше по улице, наведя камеру на подъезд.
– Что здесь? – лаконично спросил Кике.
– Один человек со складского видео, – ответил я, отсылая Висенте номер подъехавшей машины. – В этом офисе для него места нет, значит, он работает в другом. Хочу посмотреть, куда он поедет. И хочу знать, кто он такой.
Кстати, ответ по «Мурано» до сих пор не пришел, наплевал Висенте на меня, похоже. Но едва я отправил это сообщение, телефон зазвонил. Я даже на экран не глянул, почему-то решив, что это Висенте перезванивает, поэтому очень удивился, услышав женский голос с сильным британским акцентом:
– Сергей? Это Энн Хилли. Я вас не отвлекаю?
Она? Отвлекает? Это шутка такая или что?
– Нет, ни в коем случае.
– Я хотела бы встретиться. Вы же занимаетесь безопасностью сделок, правильно?
– Да, конечно.
– У нас тоже может быть потребность в помощи…
Я сморщился, заранее проклиная свою щепетильность в деловых вопросах:
– Энн, здесь проблема в том, что я уже работаю с вашим контрпартнером, так что просто не могу одновременно работать на вас…
– Я пока хочу просто встретиться и поговорить. Может, вы что-то посоветуете, может, порекомендуете. Не затруднит?
Опять шутка?
– Нет-нет, в любое время!
Купился. Продался. Да и черт с ним.
– Я позвоню вам завтра часов в десять утра, не рано?
– Нет, нет, я встаю куда раньше, – засуетился я. – А вообще в любое время.
А рыжий уехал из «Тауэрбанка» примерно через час после того, как мы с Кике засели в наблюдение. Сел в свой «Приус», с висящим сзади велосипедом, выехал с помощью охранника задом на оживленную улицу и поехал, влившись в поток. А мы поехали следом.
Объект не пытался ни оторваться, ни обнаружить слежку, сам по крайней мере, а просто ехал, причем спокойно, соблюдая все правила, чего обычно панамцы не делают, водят здесь как бог на душу положит. Более того, едва Кике повел наш «Юрвэн» следом, пришло сообщение от Висенте, из коего выяснилось, что «Мурано» принадлежит некоей Джасмин Роджерс, гражданке Канады, которая проживает как раз в Кабомарсо, где Кике за ней и наблюдал. А водитель «Приуса», если это именно он и есть, американец – некто Эрик Браун, проживающий тоже в Коко-дель-Мар, неподалеку от Роджерс.
Пока мы ехали, я думал, что Браун нас к своему дому и приведет, и уже хотел высадиться из машины, перепоручив остаток слежки Кике, благо посмотреть, как Браун уходит домой, совсем несложно, но хорошо, что не стал этого делать. Объект проскочил поворот на Коко-дель-Мар и проехал по Корредор Сюр дальше, а затем, к моему удивлению, свернул в ту самую промзону, где расположился наш офис.
Мы с Кике переглянулись, но преследуемый «Приус» неторопливо проехал по Льяно Бонито, выскочил на Авенида Хосе Агустин Аранхо, а уже с нее свернул на 122-ю Восточную – такую же торговую и складскую зону, в какой базировались мы, разве что чуть больше с уклоном в торговлю. Его машина свернула в ворота со шлагбаумом, и нам удалось разглядеть, как она остановилась под широким навесом возле большого складского ангара, на котором висела большая сине-белая вывеска «Maritime Soft».
– Давай на второй круг и чуть тормозни у ворот, – сразу сказал я, поворачивая нашу главную камеру вбок.
– Vale.
«Юрвэн» неторопливо развернулся в конце улицы и так же медленно проехал обратно. Когда парковка попала в створ ворот, я приблизил ее «зумом» и убедился в том, что в кадр попали номера еще трех машин, стоящих под навесом. А еще в кадр попал какой-то парень, с которым разговаривал рыжий. Так что, наверное, мы опять с уловом.