Вхожу в подъезд и слышу гудение лифта над головой. Ускоренным маршем поднимаюсь на пятый этаж и замираю. Долохов живет на шестом этаже. Однако лифт, похоже, открылся еще выше.
Странно: «проводница» (буду пока называть эту тетку так, хотя ей, конечно, больше подошло бы имя «висельница») перепутала этажи, что ли? Я отчетливо слышу, как она блуждает по седьмому и звонит в двери. То в одну, то в другую, то в третью.
Такое ощущение, что «проводница» толком не знает, куда пришла. Может, запамятовала, где обитает ее подельник?
Неслышно поднимаюсь на лестничный пролет. Теперь мне лучше слышны шаркающие шаги, звонки, которые отдаются в пустых квартирах…
Ага! Ответили!
Взмываю на еще один пролет и вся обращаюсь в слух.
– Здесь Валентина Залесская живет?
Это голос «проводницы». Видимо, ее спросили: «Кто там?» – она и ответила:
– Меня из консультации прислали. Кое-что вам передать.
Заскрежетал замок. Я еле подавляю порыв крикнуть: «Не открывайте!» А впрочем, уже поздно. Слышу незнакомый женский голос:
– Вы? Да как вы смели сюда прийти?!
Очень темпераментное восклицание – видимо, не у одной меня «проводница» вызывает живейшие эмоции! Мигом проникаюсь симпатией к своему эмоциональному двойнику. Но тут я слышу какой-то шум, будто один человек пытается закрыть дверь, а другой вцепился в ручку и не пускает. Понятно, что не пускает «проводница». И пыхтит:
– Да погодите! Дайте слово сказать!
Возня прекратилась.
– Ну? Что вам еще нужно? – послышался холодный, презрительный голос. Надо понимать, он принадлежит этой самой Валентине Залесской. – Какой бред вы еще решили выдумать?
– Может быть, мы войдем в квартиру и спокойно поговорим? – спросила «проводница».
– Вы меня, очевидно, ненормальной считаете? – насмешливо осведомилась Залесская. – Впустить вас, чтобы вы у меня что-нибудь украли? А потом оговорили меня же перед моим начальством, как только что проделали?
– Это вы у меня кое-что украли! – тяжело дыша, сказала «проводница». – Отдайте мне это, и я схожу к вашей заведующей, скажу, что ошиблась, что вы не виноваты.
– Знаете, да вы просто ненормальная! – запальчиво воскликнула Залесская. – Что я у вас украла? Деньги, да? Две тысячи рублей? Ну вы-то сами знаете, что это полный бред, какого черта несете эту чушь? Зачем?!
– Я же сказала: отдай мне то, что взяла, и я уйду, – повторила «проводница».
– Точно, одна из нас сумасшедшая, – почти беспомощно проговорила Залесская. – И я знаю, кто это. («Я тоже знаю», – мысленно добавляю я.) Ну что вы городите? – И тут она срывается на крик: – Я! У вас! Ничего! Не! Брала! Понятно?!
– Вот он! Вот он лежит! – вдруг орет «проводница», а потом я слышу яростный шум, испуганный крик Залесской – и лечу наверх, забыв об осторожности.
Ничего себе, сцена! «Проводница» рвется в коридор. Хозяйка изо всех сил пытается ее задержать. Это высокая женщина примерно моих лет, худой и слабой ее никак не назовешь, однако «проводница» сметает ее, как ураган, и уже готова перепрыгнуть через лежащую на полу хозяйку, чтобы попасть в квартиру.
И тут мои терпение, осторожность, страх от меня отлетают. И идут, образно говоря, ко всем чертям. Я кидаюсь вперед, хватаю «проводницу» за плечи и дергаю ее с такой силой, что она заваливается навзничь. Я с трудом удерживаюсь на ногах, потому что меня тянет назад висящий за спиной ноутбук. Слава богу, что удержалась, иначе на площадке немедленно образовалась бы куча-мала, а ноутбуку падать на пол очень даже не полезно.
Итак, я удерживаюсь, схватившись за перила, «проводница» валится, но тотчас проворно вскакивает и начинает наступать на меня, выставив скрюченные пальцы. Валентина с трудом приподнимается и смотрит на нас обеих с ужасом.
Да уж, картина кошмарная, конечно. Что на мне, что на «проводнице» пальто болтаются, как на пугалах. Обе мы похожи на каких-то сварливых ворон – если бывают вороны синие и серые. Но у серой в данном случае вид гораздо более угрожающий. Все-таки ее физиономия способна напугать любого ниндзя. А у меня платок наехал на лицо. Конечно, надеюсь, по силе внушаемого ужаса я уступаю противнице, однако платок мешает оценить ее должным образом. Поэтому я резко откидываю его назад – и тут же глаза «проводницы» натурально выкатываются на лоб.
При виде этого у меня исчезают последние сомнения. Я не ошиблась! Это она была в поезде! И она тоже узнала меня!
Господи Иисусе! Вот так взгляд! Просто-таки Медуза Горгона! Сейчас, увидев, что я не обратилась в камень под действием ее убийственного взора, она кинется на меня и…
Она и впрямь кидается – только не на меня, а от меня. Ударяет по кнопке вызова лифта – дверцы послушно открываются. «Проводница» вскакивает в кабину – и через мгновение она уносит жуткую серую «птицу» вниз.
Свешиваюсь через перила, прислушиваюсь. Нет, она определенно не остановилась на том этаже, где находится квартира Долохова. Лифт опустился на первый. Слышу отдаленный шум торопливых шагов, грохот хлопнувшей двери. Серая ворона улетела.
Я буквально повисаю на перилах. Ноги снова отказываются служить.
Поворачиваю голову. Валентина Залесская все еще сидит на полу, таращится на меня, но не пытается подняться. Похоже, и ей отказали ноги.
– Вы как? – спрашивает она хрипло, и я выдыхаю в ответ с усилием:
– Ничего. А вы?
– Нормально. Только встать почему-то не могу.
Отталкиваюсь от перил, делаю шаг и другой. Ставлю ноутбук в сторонке, чтобы не мешал, опираюсь спиной в стену, подхватываю Валентину под мышки и начинаю тянуть вверх. Наконец-то нам обеим удается утвердиться на нижних конечностях, однако верхними мы вынуждены поддерживать друг друга.
– Ох, как она меня напугала! – бормочет Залесская.
Я молча киваю. Я ее понимаю. Очень даже понимаю!
– Ради бога, зайдите, присядьте, – говорит хозяйка. – Вы такая бледная. Наверное, я тоже ужасно выгляжу?
Спасибо, она не сказала «так же, как вы»… А впрочем, эта дама не лишена тактичности. Она понимает свою обмолвку (держу пари, спохватился бы далеко не всякий!), и у нее делается настолько виноватое лицо, что мне становится смешно.
– Да нет, вы еще ничего, – говорю я. – А чего она от вас хотела, эта ненормальная?