А Элина подумала, что, может быть, далеко не все еще так ужасно, как ей представлялось…
За обедом они были вдвоем. Начальник службы безопасности так и не появился. Возможно, он был занят своими профессиональными делами, не исключено, что его присутствие было бы сейчас в тягость и хозяину, и Элине, так нерасчетливо завершившим свое вчерашнее близкое знакомство. Во всяком случае, теперь, один на один, Элина чувствовала себя непринужденно. Она осталась в своем траурном платье и это – она заметила – понравилось хозяину. Сидели друг напротив друга, сами за собой ухаживали, никто посторонний им не мешал.
Они сразу перешли на «ты» и разговор вели о несущественных пустяках. Олег расспрашивал ее о прошлой жизни, о муже, каков он был. Ей теперь уже нечего было скрывать, дело-то действительно прошлое, но о других своих мужчинах она промолчала, да и хвастаться особо было нечем. Незаметно вернулись ко вчерашней ночи, и Элина созналась с улыбкой, что вела себя глупо, ну и за то, естественно, пострадала.
Она себя не видела со стороны, но, вероятно, в этом своем трауре выглядела столь забавно и соблазнительно, что взаимные симпатии, возникшие во время фривольных воспоминаний, неожиданно прервали их обед и увлекли на один из широких диванов, стоящих вдоль стен празднично освещенной столовой. Полуснятые одежды придавали пикантность и дополнительную страсть соитию, а уж Элина на этот раз постаралась доказать Олегу, что его сомнения не имеют под собой ни малейшей почвы.
И совсем как должное, в промежутке между любовными упражнениями, восприняла она его предложение в один из ближайших уик-эндов просто так, для собственного удовольствия, слетать куда-нибудь в Голландию, что ли, немного развеяться от тягости последних дней и недель, благо с паспортом у нее все в порядке, а проставить нужные визы – дело минутное. Да и самолет свой. Вот уж воистину – райская жизнь! И Олег, оказывается, вполне может быть ласковым. Да и она, что называется, в самом соку!
…Татьяна смогла дозвониться до Грязнова лишь в конце рабочего дня. Он весь день где-то мотался, приезжал, снова уезжал, собирал совещание. Словом, был загружен под завязку. А теперь наконец срочные дела немного отпустили, он вместе с Турецким, с которым обсуждали не менее, кстати, важные проблемы расследования убийства Шацкого, сидели в кабинете и пили черный кофе.
Людмила Ивановна сказала Татьяне, кто сейчас у Грязнова, и попросила подождать у трубки. Наконец соединила.
– Татьяна Кирилловна, вы еще здесь? Кофе не желаете? – Голос у Грязнова был бодр, словно никакого напряженного дня и в помине не было.
– Я бы с удовольствием, но у меня опять новости.
– А вот и обсудим, заходите. У меня Александр Борисович, надеюсь, он не помешает?
– Может статься, совсем наоборот. Новости от Элины.
Они действительно пили кофе из больших чашек. Но ей налили в маленькую. Кофе был хороший, ароматный. Однако в кабинете к нему явно примешивался легкий такой, похожий на коньячный запашок. И подозрения Татьяны подтвердились, когда мужчины, забывшись, едва не чокнулись своими чашками. Она постаралась не заметить их нечаянной ошибки.
– Так в чем же дело? Что за новость? – сосредоточился на деле Турецкий. – Если это, конечно, не ужасная семейная тайна.
– Да уж нынче кругом одни сплошные тайны, – вздохнула Татьяна. – Вы, наверное, в курсе, что она вчера поздно ночью мне звонила. Звонок был странный. «Не ищите, у меня все в порядке. Не волнуйтесь». И все. Будто ее кто-то за руку держал, не давал лишнего слова сказать. А недавно, может, с час назад, снова позвонила. Уже спокойным голосом, не пьяным, как вчера, объяснила…
– И что же? – насторожился Грязнов.
– Объяснила так, что, по-моему, еще больше все запутала. Во-первых, сказала, чтоб мы о каком-то похищении не думали. Просто форма приглашения в гости оказалась несколько странной. Но сути это не поменяло. С ней все в порядке, она жива-здорова, сыта, пьяна, и нос в табаке. Ну это такая была присказка у нашего отца. Давно. Но она категорически отказалась говорить, где находится в настоящее время. У друзей – и все. Вот и гадай, откуда у нее друзья? Но важнее второе. Оказывается, сегодня днем она и ее новые друзья, разумеется, успели похоронить и даже помянуть Ефима Анатольевича.
– То есть как? – опешил Турецкий. – А кто дал разрешение?
– Я не знаю. Она сказала, что все состоялось в торжественной обстановке, где-то в районе Пироговки. То ли там морг, то ли крематорий. Я говорю: ты хоть видела своими глазами, кого хоронила? Она отвечает: мол, слезы, то да се, гроб шикарный, много цветов. Короче, где там разглядеть! Как вам нравится?
– Лично мне – никак, – заметил Турецкий. – Надо бы у Платонова спросить, чья это инициатива? Вот завтра с утра, Славка, мы и проведем совещание и все выясним. На завтра объявляется большой сбор. Кстати, Татьяна Кирилловна, если у вас появится горячее желание выяснить какие-то новые обстоятельства, вам, думаю, как своему человеку, мы разрешим поприсутствовать. Да, Слав?
– Я не возражаю. А потом, могут же возникнуть и какие-то новые вопросы… Ну, негодяи!
Татьяна с удивлением посмотрела на Грязнова, а Турецкий спросил:
– Кого имеешь в виду? Похоронную команду?
– Ну а кого же еще! Нет, а вот с Карасем этот номер у них не пройдет. Володька звонил, Кондратьев. Сказал, что концы у него в руках. Ндо будет и его на завтра тоже к нам.
– Всенепременно. Я так считаю, что эти дела мы объединять пока не будем, но, ввиду того что наши расследования придется вести параллельно, надо будет всю информацию держать в едином блоке.
– Я еще забыла сказать, – заметила Татьяна, – про один непонятный факт. Элка заявила, что, вероятно, в ближайшее время отправится на отдых в Голландию. Что она устала от последних событий и хочет теперь прийти в себя. Я спросила, откуда у нее такие средства, что она собирается делать дальше? Она ответила, что сейчас все эти проблемы ее не волнуют, а вот когда вернется, вот тогда… А когда, она, по-моему, и сама не знает. Или кто-то очень умный говорит ее голосом. В смысле ее устами.
– Этот факт очень интересный! – поднял указательный палец Турецкий. – Кто же это такой у нас ретивый? Такой, понимаешь, заинтересованный? А откуда она звонила?
– Я ж не знаю. Это дома у меня Сева поставил определитель, а здесь, на работе… Да и растерялась я, честно говоря…
– Это понятно, – кивнул Грязнов. – Кстати, нам надо будет обсудить с вами, Татьяна Кирилловна, проблему оплаты частных охранников. Я думаю, это логично будет сделать из средств господина Шацкого, поскольку собственных средств для этой цели я не имею. Вы не возражаете? Отлично. А что Голованов?
– Мне он сказал, что в ближайшие несколько дней, пока не поступит команда «отбой», он будет охранять меня. Днем и ночью! – она усмехнулась невесело.
– Вас так расстраивает его ночная работа? – учтиво осведомился Турецкий, но лишь хмыкнул под суровым взглядом Грязнова. – Молчу! Охрана – дело «спецфицецкое», я в ней ни уха ни рыла.