– Четвертого.
В 20.01 запищал сотовый.
– Вы один? – спросил Скрыпник.
– Нет, со снайперами.
– Хорошо. Теперь сворачивайте направо, доезжайте до угла Академика Бочарова.
В 20.07 Скрыпник потребовал ехать к станции метро «Щукинская», в 20.15 – до угла Маршала Бирюзова и Народного Ополчения, в 20.20 – до пересечения улицы Расплетина и Маршала Конева, и в 20.35, бесцельно поездив по кругу, Турецкий вернулся фактически на исходную позицию – на угол улиц Максимова и Берзарина.
Скрыпник снова вышел на связь:
– Пусть ваши люди поднимутся на крышу дома номер девять, там есть прожектор. Пусть встанут так, чтобы я их видел, и без фокусов, Турецкий, я ее убью, если что.
– Поднимайтесь на крышу, встаньте перед прожектором и помашите «дипломатами», нужно понять, откуда он может вас видеть, а заодно разобраться, кого вы должны оттуда замочить, – распорядился Турецкий, дав отбой.
– Мы вообще никого не сможем, – засомневался Ильин. – С крыши из пистолета – это фантастика.
– Он думает, что вы снайперы.
Через несколько минут пискнул телефон:
– Хорошо, я их вижу. Прямо перед ними во дворе за забором две мишени. Снять нужно обоих одновременно. Как только я увижу трупы, будем говорить дальше.
– А кто эти двое? – спросил Турецкий, хотя уже начинал догадываться, кто это мог быть.
– Дружки вашей Меркуловой, коммуняки поганые, – подтвердил догадки Турецкого Скрыпник.
Через две минуты затрещала рация.
– «Гнездо», «Гнездо»! Я «Орел», – заговорил Позняк. – «Орел» вызывает «Гнездо»! Мы поднялись.
– Заткнись! Давно стоите?
– Секунды две.
Ясно, значит, Скрыпник блефует. Ни хрена он не видит.
– Что внизу?
– Ваш «мерс» стоит у глухой стены – это забор по периметру спорткомплекса, с другой стороны есть арка, в которую можно въехать. Два жлоба с большими пистолетами бродят вокруг маленького домика с одной железной дверью и двумя зарешеченными окнами. Их мы и должны снять?
– Да. Что значит «с большими пистолетами»?
– Стволы длинные, сто процентов с глушаками.
– Спускайтесь. Бегом!
Опять телефон, на этот раз Меркулов:
– Ну?
– Все под контролем, я сам перезвоню.
Турецкий вылез из машины, Ильин, Позняк, запыхавшись, выскочили из подъезда.
– Окон у этого домика на нашу сторону нет?
– Нет.
Снова пискнул телефон:
– Турецкий! Я не вижу трупов!
– Терпение. Они винтовки собирают, сейчас будут трупы. – Дал отбой. – Короче, нужно перелезть через забор и аккуратно повязать тех двоих. Ясно?
– Ясно. Стрелять нельзя?
– Нельзя.
Какой– то дедок с болонкой направлялся прямо к ним, но, увидев, как Ильин с Позняком карабкаются на забор, схватив собачку под мышку, дал деру.
Турецкий полез следом. Забор был невысокий, достаточно было, подпрыгнув, схватиться руками за верх и, подтянувшись, перевалиться на ту сторону. Ни битых стекол, ни колючей проволоки наверху не было. Но Турецкий чуть не сорвался вниз, когда над самой головой просвистела одинокая пуля – Свешников, пока его оседлывал Ильин, успел пальнуть в пространство и едва не угодил в Турецкого.
К счастью, схватка была бесшумной и закончилась в пользу профессионалов.
Скрыпник нервничал:
– Где трупы, Турецкий?!
– Есть трупы. Вам их просто не видно.
– Хорошо, я вам верю, – согласился он с неохотой. – Потому что если вы лжете, вам же будет хуже. Отпускайте снайперов. Садитесь в машину, езжайте вдоль забора, пока не наткнетесь на арку, заезжайте во двор – и по центральной аллее прямо до упора. Слева от вас будет отдельное каменное строение. Подгоните машину задней дверцей прямо к железной двери. И повторяю: без фокусов!
Пришлось перелезать обратно. Железная дверь выглядела слишком внушительно, чтобы пробовать ее штурмовать. Турецкий объехал квартал и, следуя указаниям Скрыпника, поставил машину у входа в домик.
Помощники депутата Тихонов и Свешников в наручниках, с носовыми платками во рту лежали под стеной. Ильин, Позняк стояли рядом, держа их на мушке.
– Подъехали? – тут же позвонил Скрыпник. – Выйдите из машины и подтащите трупы к окну, я хочу их видеть.
Ильин саданул рукояткой пистолета Свешникова по затылку и, схватив за шиворот, подтащил к окну, положив на спину, чтобы Скрыпник не увидел наручников.
– Второй тоже есть! – крикнул в окно. – Тащить?
– Я вам верю, – крикнул из окна Скрыпник. – Снайперы ушли?
– Да.
– Садитесь в машину и откройте заднюю дверцу. Мы выходим.
Ильин отключил Тихонова и отошел за угол, Позняк залег в кустах у забора.
Дверь открылась. Появилась вначале Лидочка, хромая на загипсованную ногу. Из-за ее плеча осторожно выглядывал Скрыпник. Турецкий распахнул заднюю дверцу. Скрыпник сделал еще шаг, и в этот момент Тихонов издал протяжный стон и дернул ногой.
– Сволочь! – рявкнул Скрыпник и занес над головой Лидочки монтировку.
Выскочивший из-за угла Ильин не успел. Позняк выстрелил из кустов. Скрыпник, выронив монтировку, осел на землю.
– Ну и зачем ты это сделал? – спросил Турецкий.
– А что, надо было стоять и смотреть?! – возмутился Позняк.
– Во-первых, по ногам надо было стрелять, а во-вторых, ты лежал, а не стоял, тем более по ногам удобней было.
– Я и целился по ногам.
– Только попал в лоб, – вздохнул Турецкий. – И обратился к уже пришедшим в себя Свешникову и Тихонову: – Значит, так, господа общественные помощники, как вы уже успели заметить, у вас труп. А у нас ваши пистолеты с глушителями и качественными отпечатками. Причем выстрел сделан из пистолета товарища Свешникова. – Турецкий выдержал паузу, давая возможность Тихонову и Свешникову осознать ситуацию. – Внимание, а сейчас я проявлю чудеса всепрощения. Вова, сними с них браслеты. – Ильин, до сего момента утешавший Лидочку в машине, с явной неохотой выбрался и расстегнул наручники. – Сейчас вы пойдете к своему Ильичеву, скажете, что Скрыпник трагически погиб, и можете существовать себе дальше. Но если еще раз приблизитесь к этой девушке, – Турецкий ткнул пальцем в Лидочку, – сами или посредством своих товарищей… или ее имя будет упомянуто всуе, тут же в уголовном деле об убийстве Скрыпника появляется в качестве улик ваше оружие. Все понятно?
Общественные помощники синхронно кивнули.
– Последний вопрос: так что там с шестьюдесятью тысячами, которые вам кто-то должен?