Филя так сочно рассказал о желании съесть раскаленное и острое мясо, яростно запивая его соответствующими случаю алкогольными напитками, изобразив при этом поистине дикарский аппетит, что немедленно возбудил аналогичное желание и у дамы его сердца, у которой стали даже для постороннего заметно проявляться не менее зверские инстинкты – рвать и терзать, насыщать душу и тело, короче, утоляться до упора. Другими словами, дама как-то неожиданно быстро дозрела, и пора было начинать сбор вполне спелого урожая.
Не давая Юлии опомниться, он начал рассуждать вслух о том, как лучше поступить в этом случае – далеко неординарном. Ни в одном ресторане, конечно, ничего этакого позволить себе нельзя – и мясо будет не то, и атмосфера чужая. Есть другой вариант: срочно затариться, да вот хоть в той же «Софии» напротив – там просто замечательные когда-то были полуфабрикаты! И мотануть… Куда лучше? Можно к нему, но есть небольшое препятствие: не жена, нет, он человек холостой и пока не имеет желания распрощаться со своим статусом. Родня, будь она неладна!.. Можно сделать звонок приятелю, но… его же, сукиного сына, потом не выгонишь! Он же, как увидит Юлию, тут же, конечно, обомлеет! Исключено, делиться Филя ни с кем не привык! Можно…
А дама уже сообразила, что лучшим из всех возможных вариантов окажется лишь тот, который предложит она. Тогда Филя стал обдумывать: а хорошо ли, правильно ли будет ему, помощнику адвоката, ехать к женщине, так или иначе связанной, пусть даже косвенно, с тем делом, которое они собираются истребовать возвратить на доследование? Вопрос тот еще, разумеется… А если попробовать не нагнетать, если не афишировать? Мол, нигде не был, ничего не знаю, а в конечном счете подите вы все к черту с вашими вопросами! Тогда почему бы и нет?
И его вынужденное согласие было встречено ею как первая ее же победа.
А дальше все было разыграно как по нотам.
Филя сказал, что «София» – это все-таки для плебеев, мясо уже готовое, туда-сюда – на сковородку и жуй. Неинтересно. А вот он знает одно местечко, где им дадут свежайшее парное! Тут недалеко, у одного знакового грузина.
Покатавшись немного по переулкам вокруг Миусской площади, Филя остановил машину возле небольшого магазина «Продукты». Предложил Юлии посидеть, подождать его в машине пяток минут, пока он сделает заказ, а заодно и подберет подходящие напитки.
Ну как было усидеть? Разумеется, она изъявила желание присутствовать. Очень хорошо!
Филя давно знал и этот магазинчик, и его хозяина, поэтому отправился, поддерживая даму под ручку, сразу во двор, к подсобным помещениям.
Пожилой и очень носатый Ираклий был рад гостю, критически осмотрел его подругу и тоже остался доволен. Пока принесет заказанное мясо, предложил по бокалу хорошего домашнего вина – из собственных погребов! На нем, кстати, и решили остановиться. Ираклий приказал наполнить приличную пятилитровую емкость.
Прощаясь, он проницательно и мудро посмотрел на женщину и, сделав свой взгляд страстным, пригласил заходить почаще, чтобы доставить истинное удовольствие мужчине, который конечно же понимает толк в настоящей красоте. Юлия млела от искренней лести и уже чувствовала себя на том перевале, от которого два шага до вершины наслаждения.
Все действительно складывалось как нельзя лучше.
Филя нес к машине свертки и сумку, Юлия, скользя и покачиваясь на высоченных своих каблуках, плелась сзади. Естественно, что Филя на какой-то момент выпустил женщину из поля своего зрения. И этим немедленно воспользовалась судьба-злодейка в лице двоих амбалов, которые нарисовались неизвестно откуда в темном проеме дворовой арки.
Пока Филя, открыв багажник, укладывал продукты в машину, двое негодяев, мало того что оба в самом деле здоровенные, как книжные бандиты с большой дороги, от них еще за версту несло жутким перегаром, а морды определенно были обтянуты темными женскими капронами, грубо, но ловко подхватили не успевшую издать и звука отчаяния женщину и, будто полено, потащили ее куда-то в глубь двора. При этом один из них завязал ей рот какой-то отвратно воняющей тряпкой.
Но, как всегда в тех же традиционных книжках про злых похитителей и спасителей-героев, в самый последний, считай – критический момент возник Филя. С громким криком он ринулся на похитителей. И вскоре один из них уже валялся на растоптанном снегу, извиваясь от невиданной боли. И пока Юлия поднималась, отброшенная ими в снег, пока приходила в себя и, подчиняясь команде Филиппа, бежала к машине, сам герой отключил и другого насильника, продемонстрировав серию головокружительных приемов, прыжков и подсечек – короче, весь арсенал американского кинобоевика с Джеки Чаном в главной роли. В стремительном прыжке он следом за ней влетел в салон и с ходу врубил по газам с такой силой, что его сверкающий «БМВ», сделав сумасшедший прыжок, в мгновение ока умчался с места побоища.
Только отъехав пару кварталов, Юлия обратила внимание на то, что лицо Фили залито кровью. Она перепугалась, но он тут же постарался ее успокоить, объяснив, что ничего страшного: просто его нос, кажется, вступил в непосредственный контакт с каблуком нападавшего. Вот и все. Он остановил машину, вышел, зачерпнул из сугроба свежего снега, вытер им лицо, потом то же самое проделал уже с помощью носового платка. Кровь еще немного посочилась из носа, но скоро прекратилась, оставив героический след на ослепительно белом воротнике сорочки. Но уж это в самом деле мелочи жизни.
Филя не стал обсуждать с Юлией подробности схватки. Вполне достаточно было того, чему она оказалась свидетельницей. Но она все никак не могла поверить, что он – один! – вот так легко справился с двумя громилами! Филя, нехотя и как бы смущаясь, объяснил ей, не отрывая между тем взгляда от дороги, что за этот бой сам себе он поставил три с плюсом, не больше. В Афгане у него такой номер просто бы не прошел, там душманы были все как один тренированные, сильные, жилистые, и потому справиться с двоими, как вот только что, ему вряд ли бы удалось. Просто повезло, что эти сопляки, хоть и накачанные, и здоровенные с виду, на самом деле оказались не очень умелыми бойцами. Ну и все, и хватит о них. Одному, который упал первым, – она ведь успела заметить? – этому наверняка будет грозить скорая импотенция. Ну и второй – он с полчасика полежит и потихоньку придет в себя. Еще с Афгана Филя усвоил, что врага надо первым делом отключить, а уж потом только решать его окончательную судьбу. Трупов навалять – не задача для спецназа. Это семечки, как четыре действия арифметики по сравнению, к примеру, с интегрированием, то есть высшим мастерством профи рукопашного боя…
Вроде бы мудрёно рассуждал Филя, но Юлия, бывшая непосредственной и участницей, и свидетельницей прошедшей только что схватки, слушала неторопливую речь храброго кавалера как восхитительную музыку. Время от времени она подносила свой надушенный платочек к его распухшей губе и все еще кровоточащему носу и отстраненно думала о том моменте, когда сможет уже без стеснения и в охотку отблагодарить своего спасителя. И этот волнующий момент приближался с каждой минутой, по мере того как машина подъезжала со стороны Таганки к Котельнической набережной.