Перед тем как войти в ресторан, Александр Борисович смахнул с рукава пиджака соринку, заправил в брюки выбившуюся рубашку и тщательно себя оглядел. Одежда была безупречна, равно как и гладко выбритое лицо. Турецкий посмотрел на свое отражение в темной витрине ресторана, щелкнул пальцами и тихо проговорил:
— Бонд. Джеймс Бонд. — Улыбнулся и добавил. — Теперь ты всегда будешь выглядеть так.
В ресторан он вошел легкой, расслабленной походкой.
17
— Ай! — вскрикнула женщина, отпрянула, вздернула руку и, зашипев от боли, потерла ушибленный лоб. — Извините!
— Это вы извините! — растерянно и смущенно воскликнул Турецкий. — Ей-Богу, простите, я вас не заметил!
— Я сама виновата, — сказала девушка и вымученно улыбнулась. — Летела к выходу очертя голову. Не заметила, что вы входите.
Они посмотрели друг на друга и тихо засмеялись.
— Вы-то как? — спросила девушка. — Кажется, я забодала ваш подбородок. Ой, у вас кровь!
Турецкий тронул пальцем губу и подумал: «Весьма кстати». А вслух сказал:
— Пустяки.
— Да нет же — это кровь! О Господи, я разбила вам губу!
— Не обращайте внимания.
— Нет-нет, вам нужно срочно промыть рану холодной водой. — Девушка достала из сумочки платок. — Дайте-ка я вам вытру, пока не капнуло на рубашку.
Турецкий попробовал возразить, но сопротивляться было бесполезно. Женщина промокнула ему губу платком и строго сказала:
— Держите так, чтобы остановить кровь.
Александр Борисович прижал платок к губе. От платка доносился чуть слышный аромат духов. Турецкий, неожиданно для себя, почувствовал легкое возбуждение.
— Знаете что… — заговорил он. — Простите, как вас зовут?
— Меня? Марина. То есть…
— У вас есть и второе имя? — поинтересовался Турецкий.
Девушка досадливо дернула бровью. Видимо, имя Марина выскочило у нее случайно, а возможности «переиграть» знакомство уже не было.
«По-прежнему, Марина, — с улыбкой подумал Александр Борисович. — Что ж, это приятно».
— Знаете что, Марина, вы пожертвовали платком, спасая мою губу. И я буду чувствовать себя последним негодяем, если не накормлю вас ужином.
На лбу женщины проступили едва заметные морщинки. По всей вероятности, предложение Турецкого застало ее врасплох.
— Но я…
— Уже поужинали?
Она покачала головой:
— Нет. Просто я…
— Даже не думайте отказываться, — строго сказал Александр Борисович. — Я ведь не отказался от платка.
Марина внимательно посмотрела на Турецкого. «Ну, давай же, — подумал он. — Соглашайся. Я еще не так плох и не так стар, чтобы девушка не захотела со мной поужинать. К тому же на мне пиджак от „Армане“, я выбрит и причесан и выгляжу опрятнее, чем Шерлок Холмс!»
— Вообще-то, у меня были планы на этот вечер, — раздумчиво проговорила Марина.
— У меня тоже, — сказал Турецкий, «включая» обаяние на полную. — Но ради вас я собираюсь их отложить. Неожиданные знакомства бывают самыми важными в жизни.
— Правда? — неуверенно проговорила Марина.
— Конечно. Только представьте, сколько раз мы проходили мимо своей судьбы из-за дурацкой спешки. Сколько потерь у нас за плечами! Потерь, о которых мы даже не догадываемся.
Глаза женщины блеснули.
— Вы красиво говорите, — с улыбкой сказала она. — И чертовски убедительно.
— Значит, вы согласны?
Девушка еще колебалась.
— У вас шишка на лбу, — сказал Александр Борисович. — Если не выпить бокал обезболивающего, к вечеру она может разболеться. Итак?
— Только если не долго, — неуверенно проговорила Марина. — И еще я должна буду позвонить и отменить встречу.
— Это уж как вы пожелаете. — Александр Борисович сделал широкий жест рукой: — Прошу к столу!
— Сначала скажите мне, как вас зовут. Не могу же я принять приглашение от незнакомца.
— Александр, — представился Турецкий, склонив голову в насмешливом поклоне. — Для вас просто Саша.
18
— Итак? — спросил Александр Борисович, когда девушка пролистала меню.
— Даже не знаю, — сказала Марина. — Тут все такое экзотическое. Что я точно не захочу пробовать, так это змею.
Турецкий засмеялся. Пока девушка разглядывала меню, он разглядывал девушку. Она была весьма привлекательна. Даже чертовски привлекательна. Изящные черты лица, столь же изящные движения, изысканные манеры. Сейчас она была совершенно не похожа на ту вульгарную девицу, какой была на шоссе, в толпе товарок.
«Просто чудеса преображения, — думал Турецкий, с любопытством глядя на Марину. — Кто же ты такая на самом деле, красавица?»
— Здесь очень вкусные рисовые блинчики, — сказал он вслух. — Если возьмете — не пожалеете.
— Правда? — Она посмотрела на Турецкого и улыбнулась — ясно, открыто, приветливо. — Тогда я, конечно, возьму блинчики.
— Но если они вам не понравятся, чур не бить меня ногами.
— Поздно отступать, — смеясь, сказала девушка. — Я уже сделала выбор. Теперь вы за все в ответе.
— Хорошо. Тогда, чтобы скрасить минуты ожидания блинчиков, выпьем по бокалу сливового вина. Вы не против?
— Никогда не пила сливовое вино. Но если вы рекомендуете, попробую и его.
Турецкий сделал официанту знак рукой.
Вскоре пузатый бутыль из темного стекла был на столе. Александр Борисович разлил вино по бокалам.
— Выпьем за нашу встречу и за то, чтобы эта встреча имела приятные последствия! — провозгласил с улыбкой Турецкий.
— Замечательно! — поддержала Марина, глядя на Турецкого мягким взглядом. — За это я выпью с удовольствием.
Они выпили.
— Ну а теперь, — сказал Александр Борисович, — расскажите мне о себе. Вы, должно быть, студентка?
— Почему вы так решили?
Турецкий пожал плечами:
— Не знаю. Есть в вас что-то… юное и свежее. Что-то незамутненное бытом.
Девушка прыснула от смеха.
— Во мне-то? Что вы, Саша, я совсем старуха. За свои тридцать лет я прошла огонь и воду.
— А как насчет медных труб?
— Вот с медными трубами у меня не сложилось, — со вздохом ответила Марина. — Все больше огонь и вода.
— Ну, все еще впереди, — заметил Александр Борисович.
— Я тоже так думаю, — с улыбкой согласилась Марина.
— Так кто вы, Марина? Кем работаете? Чем занимаетесь по жизни?