Ребенок рождается свободным, но очень скоро теряет свободу. В первые два года его поведение и мысли программируются в основном матерью. Эта программа и формирует первоначальный каркас его сценария, «первичный протокол» относительно того, кем ему быть, то есть быть ли ему «молотом» или «наковальней». Этот первоначальный вариант возникновения победителя или неудачника хорошо виден на примере греческих мифов и древнейших ритуалов. Уже в ясельном возрасте нередко становится очевидным, кто управляет ситуацией — мать или ребенок. Раньше или позже положение может измениться, но эхо первоначальной ситуации будет слышаться постоянно, особенно в периоды стресса или раздражения. Немногие люди помнят существенные факты из раннего детства — этого очень важного времени в жизни человека. Поэтому этот период надо восстановить с помощью родителей, родственников, детских врачей. Возможно, надо познакомиться и сделать выводы из содержания снов и фотографий семейного альбома.
В возрасте от двух до шести лет почти у каждого ребенка остаются в памяти какие-то трансакции, случаи, впечатления из этого периода сценарного развития. После отнятия от груди и приучения к горшку родительские указания уже содержат проблемы, касающиеся сексуальности и агрессии. Эти указания имеют самый долговременный эффект. Следующими после кормления формами социальной активности являются половое взаимодействие и борьба. Эти два влечения дают индивиду характер, выраженное качество: мужественность или женственность, агрессивность или уравновешенность. Формируются также системы сдерживания этих влечений, порождающие противоположные тенденции: самоотречение, скромность, сдержанность, самоограничение. Эти качества дают людям возможность проводить хотя бы часть своего времени в относительно спокойном состоянии.
Родительское программирование определяет, когда и как проявляются влечения, когда и как они ограничиваются. Оно использует уже существующие связи и настраивает их на получение определенного результата или выигрыша. В результате программирования могут возникнуть новые качества, представляющие собой компромисс между влечением и ограничением. Из стремления к приобретению и самоограничения формируется терпение, из мужского и женского влечений и сдержанности возникают мужественность и женственность, из борьбы и ограничений появляется хитрость, а из мешанины и упорядоченности — аккуратность. Всем этим качествам: терпению, мужественности и женственности, хитрости и аккуратности — учат родители. Эти качества лучше всего программируются в самый пластичный период детства — от двух до шести лет ребенка.
Родители часто препятствуют свободному выражению чувств ребенка или пытаются их регулировать. Эти указания по-разному интерпретируются как взрослыми, так и ребенком. Возможны несколько вариантов интерпретации:
1) что имеет в виду родитель с точки зрения его собственных слов?
2) что имеет в виду родитель с точки зрения постороннего наблюдателя?
3) что действительно имеет в виду родитель?
4) что из этого извлекает ребенок?
Первые две — нормальные, земные, последние — «марсианские». Остановимся на примере судьбы школьника Батча, ставшего алкоголиком.
...Мать нашла у сына в комнате бутылку из-под виски, когда он учился еще в начальной школе. Она сказала: «Не рановато ли тебе пить виски?»
1. Мать считает, что смысл ее слов таков: «Я не хочу, чтобы мой сын пил виски».
2. Наивный свидетель, его дядя, соглашается: «Конечно, она не хочет, чтобы мальчик пил виски. Какой разумной матери такое понравится?»
3. В действительности же она сказала: «А не рановато ли тебе пить виски?» Под этим подразумевалось: «Пить виски — мужское дело, а ты еще мальчик».
4. И вот что извлек из этого сын: «Когда настанет пора показать себя мужчиной, тогда можно будет пить виски».
Так, взрослому человеку упрек матери покажется совершенно нормальным и обыденным. Но дети думают по-другому («по-марсиански»), пока родители не отучат их так мыслить. Вот почему мысли в их неиспорченных головках кажутся свежими и своеобразными. «Дело» ребенка — отыскивать, что действительно подразумевается в словах родителей. Это помогает ему завоевать их любовь. Но, кроме всего, ребенок обычно любит своих родителей, поэтому пытается быть им приятным (если, конечно, ему это разрешается). Но для этого ему надо знать, что родители хотят на самом деле.
Поэтому из каждого указания, в какой бы косвенной форме оно ни было сформулировано, ребенок старается извлечь его императивное ядро, «марсианскую» сердцевину. Так он программирует свой жизненный план. Мы называем это программированием, поскольку воздействие указания обретает характер постоянства. Ребенок воспринимает желания родителей как команду, таковой она может остаться на всю его жизнь, если в ней не случится какого-то драматического переворота или события. Только большие переживания, например война, или неодобренная родителями любовь могут дать ему мгновенное освобождение. Наблюдения показывают, что жизненный опыт или психотерапия может также давать освобождение, но значительно медленнее. Смерть родителей не всегда снимает заклятие. Наоборот, в большинстве случаев она его делает крепче. Пока Ребенок остается послушным, а не свободным, его запрограммированная личность выполнит любое требование Родителя, каким бы унижающим оно ни оказалось и каких бы жертв ни потребовало. «Марсианин» обнаруживает истинный смысл слов в их последствиях. Кажущееся порой родительское покровительство на деле часто оказывается скрытым указанием.
...Умелая официантка с подносами, нагруженными в несколько этажей, ловко лавирует между столиками в переполненном, гудящем ресторане. Ее мастерство восхищает администрацию и посетителей. Однажды в ресторане появляются ее родители и в свою очередь не могут не восхититься. Когда она пробегает мимо их стола со своим обычным грузом, мать с беспокойством кричит: «Осторожнее!» — и... Любой читатель закончит эту историю: ...тарелки летят на пол. Короче говоря, слово «осторожнее!» часто означает: «Ошибись, чтобы я могла сказать: „Я говорила тебе быть осторожнее“. А это и есть конечная цель. „Осторожнее, ха-ха!“ — это почти провокация. Прямое указание Взрослого „будь осторожнее“ может иметь какой-нибудь позитивный смысл, но сверхозабоченность Родителя или „ха-ха“ Ребенка показывает дело с другой стороны.