Турецкий продолжал изучать материалы. Так, свидетели все-таки есть. Это видели люди из соседних домов. Сначала услышали крики, с трудом разглядели какую-то возню возле гаражей. Где было темно и трудно было что-то разглядеть. Хотя на самом деле освещение там есть. Но почему-то в тот вечер свет был отключен… Случайно или нет? Не факт, конечно. Потом, когда Колошин упал, все рванули в разные стороны с криками «атас!». Но следы там остались. Люди вызвали милицию. Но протокола осмотра места происшествия в деле еще не было. Значит, надо будет узнать, что они там все-таки нашли… Невозможно, чтобы не было следов, если была драка. Так не бывает. Кроме того, если пацаны местные, то они вернулись домой примерно в это же время, и родители или соседи что-то заметили или услышали.
Кстати, все это неуловимо напоминает историю с нападением на подругу Доронина в тот вечер, когда он вызвал милицию с Петровки, чтобы сдаться…
Александр Борисович взглянул на часы. Пора ехать в тюрьму.
Он нажал на кнопку, в кабинет заглянула Зоя.
— Сделай снова запрос в УВД Восточного округа. Нам нужна копия постановления на арест Вячеслава Доронина, который производил капитан Анисимов… Дату найдешь в деле, — он махнул в сторону папки. — И еще один — на телевидение. Нужна заявка, или распоряжение руководства, им там виднее, на производство видеосъемки задержания гражданина Доронина органами милиции. А заодно передай нашу настоятельную просьбу — больше не откладывать… А то примем жесткие меры… Я сейчас отъеду в СИЗО для допроса Доронина. Если будут спрашивать, появлюсь через три часа, не раньше.
В Матросскую Тишину, где содержали Вячеслава Доронина, он приехал через полчаса. Когда Доронина привели, Турецкий внимательно оглядел его. Никак не изменился, только немного похудел.
— Здравствуйте, — Турецкий выложил на стол диктофон, бланки протокола и начал заполнять. — Садитесь, не стойте…
И кивнул конвойным, чтобы те вышли.
— У вас появился адвокат?
— Нет еще, — мотнул головой Дон. — А зачем он мне? Кодекс я наизусть знаю. И вам доверяю… От ребят слыхал, мол, Турок зря не сажает.
Турецкий удивился. Турком звали его еще в школьные годы. Думал, забылось, а оно, вишь ты, вернулось, и подумать больно — откуда! Из Матросской Тишины!..
— Адвокат у вас все равно должен быть. И эту запись он сможет прослушать.
Дон равнодушно пожал плечами. Похоже, он относился к тем, кто адвокатам не доверяет точно так же, как прокурорам. Наверно, уже накалывался.
— В прошлый раз мы с вами остановились на ваших отношениях с Тенгизом Чугаевым. Что можете рассказать о нем дополнительно?
— А вы мне поверите? — усмехнулся Дон.
— Я верю только фактам, получающим подтверждение, — сказал Турецкий.
— А зачем мне врать? — спросил Дон, чуть подавшись всем корпусом вперед. — Они меня подставили, хотели замочить, а я должен врать?
— Опять… — поморщился Турецкий. — Кто они? Можно определеннее? И за что они вас хотят убить?
— Я сам про это все время думаю, — махнул рукой Дон. — Ночи не сплю. За что, или почему? Убью ведь, гада, когда узнаю! Но пока не знаю. А врать не буду.
— Ладно. Вернемся к теме позже. Как вас здесь содержат? — спросил Турецкий. — Как кормят?
— Как везде… — махнул рукой Дон. — Нормально, не жалуюсь…
— В камере вы один?
— Ну. Заскучал даже. Я просил вас узнать о моей подруге, как она там? Узнали чего-нибудь?
— Узнавал, — сказал Турецкий. — Она до сих пор в больнице. Сотрясение мозга оказалось серьезным. Просила передать вам вот это… — Он протянул Дону конверт. — Можете прочитать, я подожду.
Он внимательно наблюдал за лицом Дона. Оно будто разгладилось, стало яснее и мягче. Он то улыбался, то хмурился, пока читал.
— Уголовное дело насчет нападения на нее уже открыто? — спросил он, закончив читать и кивнув на письмо.
— Обязательно, — кивнул Турецкий. — По факту нападения.
— Но не вами же? В смысле, не Генеральной прокуратурой, верно?
— Пока нет оснований, — сухо сказал Турецкий. — Или вы милиции совсем не доверяете?
— А чего мне им доверять, сами подумайте! — хмыкнул подследственный. — Я ж вам еще в тот раз говорил: замочить меня хотели именно наши менты, причем два, нет, три раза!
— Но пока что это факты, никем не доказанные, — ответил Турецкий. — И почему именно милиция? Могли же подослать кого-нибудь из наемных убийц?..
— Ко мне, подсылать?! — привстал и прижал руки к груди Дон. — Да вы ж ничего не знаете! Да мои пацаны, что у меня работают, их потом из-под земли достанут! И они это понимают! И потому к ментам обратились… С тех-то чего возьмешь, раз при попытке к бегству?..
— Вы сядьте, успокойтесь. Еще раз. Кто они? И почему хотят вас уничтожить. Мы уже об этом не раз говорили, но постоянно утыкаемся в стену. Вы недоговариваете, скрываете что-то.
— Ну да, — понимающе кивнул Дон. — Проверяете! Я еще мальцом был, когда мне на зоне растолковали. По нескольку раз одно и то же спрашивают. Вдруг собьешься? Поэтому ври складнее и запоминай. Я правильно говорю?
— Поэтому лучше говорить сразу правду, — согласился Турецкий. — Итак, кто они?
— Кто… С кем я тогда забил стрелку? Так с Тенгизом. Он, больше некому, небось и стукнул ментам, где это состоится, а те еще и телевидение пригнали!
— На чем основана ваша уверенность?
— Как на чем? — удивился Дон. — Им же, Анисимову покойному, через всю Москву час пилить, чтоб туда успеть, где мы стрелку забили! А он объявился через двадцать минут. Да еще с телевидением! Участок-то не его, верно?
— Верно, — согласился Турецкий.
— А как он вдруг рядом оказался, а?
Та же история и с Демидовым, который тоже весьма своевременно оказался в эпицентре событий в другом конце Москвы, подумал Турецкий.
— Вы уж извините, — снова подался к нему через стол подследственный. — Я бы на вашем месте начал с телевидения! Нет, в натуре. Вот как и почему они там оказались в это время? Случайно мимо проезжали? Врать-то они привыкли, это их профессия, но здесь надо умеючи, верно?
Денис также спросил и у Демидова после нападения на Цивилло. Ответил: мимо проезжал… — подумал Турецкий. Как все совпадает…
— Разберемся, — сказал он вслух. — Но с чего вы решили, что вас решили убить? Ну, арестовать, я понимаю…
— Это я уж потом узнал, — ответил Дон. — Когда они пришли меня убивать к моему дому. И для чего мою Любу сначала избили.
— Считаете, это нападение на нее имеет к вам отношение?
— Ну а как же! — развел руками Дон. — Они ж, сучары, на что рассчитывали? Что я в горячке из дома выскочу и всем рога обломаю! Вон, в моем деле посмотрите, отсюда вижу… Характеристика моя, читали, наверно? Потому безработным столько времени и мотался. Кто ж такого возьмет? Ведь чуть что не по мне, сразу — в торец.