В ожидании горячего они пили из пузатых бокалов терпкое вино, пробуя легкие закуски и салаты, которые официант принес вместе со спиртным. От вина и от шуток Галино смущение прошло совершенно, она чувствовала себя свободно и раскованно. Должно быть, это отразилось на ее лице, потому что мсье Селин пристально посмотрел на нее и сказал:
— Мадемуазель Галя, вы — настоящее совершенство!
— Спасибо, — вежливо ответила Галя. — Вам тоже очень идет этот костюм.
Они переглянулись и снова прыснули от смеха.
— Я купил его три месяца назад и до сих пор не надевал, — объяснил француз, отсмеявшись. — Берег для особенного случая.
— Выходит, этот случай наступил? — кокетливо спросила Галя.
Француз кивнул:
— О, да! — И тут же присовокупил к своему возгласу еще несколько изящных комплиментов.
Беседа текла легко и свободно. Галя чувствовала себя в компании мсье Селина так, словно они знакомы тысячу лет. Поговорили о Москве, о Париже, о том, что русские и французы очень близки по духу, а потому должны чаще ездить «друг к другу в гости», как выразился мсье Селин.
Потом Селин спросил:
— А вы давно работаете с мсье Козловски?
«Вот оно», — подумала Галя, улыбнулась и ответила:
— Да нет, не очень. Я новичок в этом бизнесе.
— Вот как? А чем занимались раньше?
— Раньше? — «Черт побери, сама загнала себя в угол! Чем же я занималась раньше?» — Раньше я… Раньше я была журналисткой! — выпалила Галя.
— О, как это интересно! А в каком издании?
— В корпоративном. Редактировала сайт предприятия.
Француз лучезарно улыбнулся:
— Тре бьен!
Галя дернула плечом:
— Ничего не «требьян». Было просто скучно.
— Поэтому вы и ушли?
Галя кивнула:
— Поэтому и ушла.
— Понятно. Еще вина?
— Давайте.
Мсье Селин сам разлил вино по бокалам.
— Давайте выпьем за вас и за всех красивых россиянок!
— И за галантных французов! — поддержала Галя тост мсье Селина.
Они чокнулись и отпили из бокалов. Француз причмокнул губами и спросил:
— А что мсье Козловски? Он хороший… э-э… сотрудник?
— Лучше не бывает, — ответила Галя.
— У него такой лицо… — Мсье Селин скорчил гримасу и покачал головой.
— Какое? — не поняла Галя.
— Такое, будто он смотрит на тебя насквозь. Вот так!
Француз прищурил глаза и добавил во взгляд холодка. Галя рассмеялась:
— Ну нет! Это вы выдумываете! У Александра Борисовича никогда не бывает таких зверских глаз!
— Да? Тогда вот такие! — И мсье Селин яростно выкатил глаза из орбит. Галя рассмеялась еще громче.
— Ох, мсье Селин! Вы настоящий артист!
— Жан. Зовите меня просто Жан.
— Хорошо, Жан.
Мсье Селин вздохнул.
— А вы, похоже, неравнодушны к мсье Козловски, — заметил он грустно.
Галя покраснела.
— Опять выдумываете.
Мсье Селин смутился.
— Пардон. Простите, Галя. Я не желал вас обижать.
— А я и не обиделась, — пожала плечами Галя.
Мир был восстановлен. Ужин продолжался.
Квартира, которую снимал мсье Селин, была небольшой, но уютной. Спальня, гостиная и аккуратная, чистенькая кухня. На стенах в гостиной и коридорчике, соединяющем прихожую со спальней, висели фотографии владельцев квартиры в изящных рамках из мореного дерева.
— Хозяева — мои старые друзья, — объяснил Гале мсье Селин. — Сейчас они уехали в командировку. А я… как это по-русски… усматриваю за домом.
— Присматриваете, — поправила его Галя.
— Присматриваю, — покорно повторил он.
Галя сидела на мягком диване и держала в руке бокал с вином. Она захмелела еще в ресторане, но останавливаться не хотела. Гулять так гулять! Жан ей нравился, она уже почти влюбилась в него. А раз так, то стоит ли отказываться от того, что само плывет тебе в руки? Думая так, Галя не преследовала никаких меркантильных целей, хотя, конечно же, мсье Селин был выгодной партией во всех отношениях. Безусловно, то, что Жан был иностранцем и красавцем, льстило Гале. Но это было не главным. Главное, и Галя была в этом твердо уверена, что их свела судьба. Начитавшись романов и стихов, Галя свято верила в судьбу и в то, что когда-нибудь на ее горизонте появится ОН — единственный и неповторимый, рыцарь ее мечты. Как знать, возможно, мсье Селин и был этим рыцарем. По крайней мере, сейчас Гале хотелось в это верить.
В комнате, несмотря на весь ее уют, было прохладно, и Галя поежилась. Жан уловил это легкое движение, тут же снял пиджак и накинул его Гале на плечи.
— Спасибо, — поблагодарила Галя.
Мсье Селин улыбнулся и… не убрал руку с ее плеча. Чувствуя это теплое и нежное полуобъятие, Галя непроизвольно прижалась к Жану. Он обнял Галю крепче, наклонил голову и вдруг быстро поцеловал ее в уголок губ. Галя вздрогнула и отстранилась от него.
— Что-то не так? — спросил Жан.
Галя вежливо высвободила плечи.
— Нет, просто я… я не могу так быстро. Прости.
— Нет, это ты прости, — слегка смутившись, произнес мсье Селин. — Налить тебе еще вина?
Галя покачала головой:
— Нет. Я бы с удовольствием выпила кофе.
— Кофе? Конечно! Сейчас сделаю! Какой ты любишь? Есть «эспрессо», «капуччино»…
— Просто черный кофе, — сказала Галя. — Без сахара.
— О’кей!
Жан-Луи живо вскочил с дивана, ободряюще улыбнулся Гале и вышел из комнаты.
У Гали немного затекли ноги; она встала и подошла к книжным полкам. Библиотека в квартире была не очень большой, однако среди прочих книг девушка заметила корешки с именами Цветаевой, Ахматовой и Элюара. И хотя Галя знала, что книги эти принадлежат не Жану, а хозяевам квартиры, имена любимых поэтов подействовали на нее успокаивающе.
Она любовно провела пальцем по корешкам книг, словно подпитываясь их энергией, и вдруг палец ее остановился на книге, коричневый корешок которой был пуст — ни названия, ни фамилии автора не было на нем.
— Любопытно, — тихо проговорила Галя.
— Что? — крикнул из кухни Жан. — Все в порядке?
— Да, все в порядке.
Галя поддела пальцем коричневый корешок и вынула книгу из ряда. Оказалось, что это не книга, а толстый ежедневник с кожаной обложкой. Галя испытала небольшое разочарование и — чисто машинально — раскрыла ежедневник. Страница была испещрена фиолетовыми каракулями. Узнав в каракулях арабскую вязь, Галя удивилась. Когда-то давным-давно, в ту пора, когда она была студенткой Института иностранных языков, Галя изучала арабский и теперь от нечего делать решила проверить — осталось ли в ее голове хоть что-нибудь от этой мудреной науки.