— Ну да, вы работали в редакции… — пробормотал я, хотя никакого Семена Михайловича в редакции «Новой России» не было.
— Да, вы правы, — сказал Семен Михайлович тихо, и тут я посмотрел на него удивленно. До меня дошло.
— Простите, Семен Михайлович, кем вы работали в редакции? Я там многих знаю.
— Тогда и я вас знаю, — парировал старик. — Я был Таниным консультантом…
— Я — Турецкий.
— А-а, Саша Турецкий! Кажется, следователь или мне изменяет память?
— Точно, — сказал я. — Если хотите, я могу вас подвезти.
— Нет-нет, спасибо. — Старик даже замахал руками, отказываясь. — Я тут в двух шагах живу. На Павлика Морозова. Спасибо и всего вам доброго!
Мы пожали друг другу руки, и я пошел к выходу, сегодня мы еще должны были с Меркуловым поехать в Главную военную прокуратуру, чтобы решить, как лучше всего допросить Васина. И тут мне пришла в голову весьма абсурдная мысль, которая тем не менее заставила меня развернуться на каблуках и снова подойти к старику.
Он посмотрел на меня с испугом и подозрением.
— Скажите, Семен Михайлович, где вы живете?
— На Павлика Морозова, — повторил старик. — Дом ассирийцев знаете? Так я рядом живу.
— Семен Михайлович, может быть, вы знали генерала Сельдина?
— Сельдина? — переспросил старик и покачал головой. — Нет, такого не знаю.
— Он жил рядом с вами, в доме ЦК. Такой… крупного телосложения мужчина лет шестидесяти с небольшим. Вспомните.
— Нет, — покачал головой Семен Михайлович, — не знаю. Если у вас какие-то другие вопросы возникнут, то пожалуйста!
«Довольно странный старик. Странно, что этого Семена Михайловича не было в моих списках допрашиваемых сотрудников газеты. А тем более если он Танин консультант, как утверждает…» — подумалось мне.
— Семен Михайлович, а по каким вопросам вы консультировали Татьяну?
— В моем ведении были вопросы армии и вооружений, — не моргнув глазом ответил старик.
Голову даю на отсечение, у Татьяны никогда не было подобного консультанта, уж кому это знать, как не мне. Старик лезет в мою следовательскую душу или, вернее, в следственное дело, но зачем?.. Кто-то хочет всучить мне липового старика, причем прямо здесь, на похоронах?
— Вы не против, Семен Михайлович, если я вызову вас к себе побеседовать? Или, если вам трудно, я могу подъехать к вам домой.
— Нет-нет! Вызывайте, пожалуйста! — Старик обрадовался, как ребенок. Он тут же стал долго и подробно объяснять, в какой он квартире живет, на каком этаже, просил, чтоб я на всякий случай записал телефон, чтобы не забыть. Я ответил, что память у меня прекрасная, я все запомню, и номер квартиры и телефона.
«Кто же хочет вмешаться в это дело?» — вертелось у меня в голове. Но я решил подождать: завтра просмотрим видеоматериал похорон, надо будет справиться в картотеке по поводу Семена Михайловича, а потом уже с ним встретимся.
Я поблагодарил старика и побежал к машине, которая дожидалась меня за воротами кладбища. Конечно, наивно было рассчитывать на то, что старик мне тут же скажет: «Да-да, как же! Сельдин! Знаю!..»
Пока прогревался двигатель, я суммировал в памяти сведения, которыми располагал.
Что мы имеем на сегодняшний день? Мы имеем несколько трупов и ни одного изобличенного убийцы. В одном случае — то, что касается смерти Самохина Александра Александровича — это либо месть, либо убийство по корыстным мотивам. Во втором случае — заказное убийство. Но кем и для чего оно было заказано, можно только строить догадки, которые пока не имеют никакого подтверждения.
Ничего не остается, кроме как идти вслепую, основываясь на интуиции и логике. Однако эксперты должны скоро принести какие-то яйца в нашу следственную корзину, я в этом не сомневался.
Я проехал метров двести и вдруг машинально отметил человека, «голосующего» на обочине. Глянув в зеркальце, я, к своему удивлению, узнал старика, с которым несколько минут назад расстался на Ваганьковском кладбище.
«Передумали, Семен Михайлович, что ли?» — удивился я, но притормозил и задним ходом подкатил к старику.
— Передумали? — спросил я, открывая замок передней двери.
— Передумал, передумал… — Старик торопливо огляделся по сторонам, открыл дверцу и юркнул внутрь, быстро захлопнув за собой дверцу. — Поехали!
— На Павлика Морозова? — спросил я для верности и вдруг услышал ответ совершенно неожиданный:
— На хер Павлика Морозова!
Я удивленно посмотрел на старика, но тот меня одернул:
— Нечего меня разглядывать! Ты, сынок, за дорогой лучше последи, тут перекресток сложный. Да заодно глянь назад: не пристроился ли кто к нам в хвост?
Я посмотрел в зеркало заднего обзора: несколько машин — серая «Волга», битый «каблук» и бежевая «шестерка».
— Наличие хвоста вас, прокурорских, проверять учили? — Старик обернулся, посмотрел на автомобили, которые шли следом за нами. — «Волжанка» — та, в отдалении, мне подозрительна.
Старик как бы преобразился: куда подевался старый, немощный еврей? На сиденье сидел коренастый, крепкий старикан с бульдожьими чертами лица и, похоже, такой же хваткой. Только сел в машину, как уже раскомандовался, словно я был его собственным водителем.
— Иди в третьем ряду, — командовал Семен Михайлович. — Возле «Баррикад», перед светофором, подрежешь «каблук» и сразу уйдешь направо, к набережной, но свернешь на Заморенова.
— К чему эти игры? — начал было я, но старик меня моментально прервал:
— Делай, что тебе говорят, а рассуждать потом будешь!..
Я проделал тот маневр, что мне подсказал старик, и тут обнаружилось очень странное: из второго ряда следом за мной дернулась не «Волга», а бежевая «шестерка». Но «каблук», который шел во втором ряду, резко притормозил, его немного повело на мокрой дороге, и я услышал грохот — «шестерка», видно, все-таки нарушила правила дорожного движения.
Я слушал команды старика.
— Сверни на Трехгорный!.. А теперь вниз, к набережной, и налево!
За нами было чисто.
Старик удовлетворенно откинулся назад.
— Потеряли. Вообще-то их должно быть три-четыре машины, — сообщил он. — Что-то они сплоховали.
— Кто — они? — спросил я, снова пытаясь добиться ответа от старика.
— Говнюки всякие, — был мне ответ. — У них, видно, машин нет для «наружки».
Семен Михайлович вдруг затрясся от смеха.
— Сейчас бывшую «семерку» перебросили на оргпреступность, а табельного оружия лишили. Так что теперь они смелые только до ближайшей подворотни, хе-хе… Тю-тю-тю!.. — закричал вдруг неспокойный пассажир. — Вот сюда, сюда!