Ждать пришлось недолго. Вышел пилот, окинул взглядом нас с Грязновым, окончательно задубевших, скорчившихся среди нагромождения ящиков, и усмехнулся:
— Замерзли? Теплее одеваться надо было. Это вам не гражданская авиация, на высоте у нас прохладно бывает. Впрочем, ребята вас отогреют. За вами уже приехали. Вам еще до нашего штаба добираться. Но это быстро. Просторы-то не российские. Тут руку в сторону отведи, и уже за границей окажешься. Европа! — закончил он с презрением.
Зашумел двигатель, начал медленно опускаться пандус.
— Часы не забудьте перевести — разные временные пояса! — напомнил пилот и пошел в рубку.
И тут из полумрака кто-то крикнул:
— Грязнов, Турецкий — есть такие?
— Есть! — отозвались мы хором.
— С вещами на выход! — мрачно пошутил кто-то неизвестный, который, очевидно, был в курсе того, кто к ним пожаловал.
В трюм, или как там его называют, поднялись солдаты и принялись вытаскивать грязно-зеленые деревянные ящики, которыми было забито пространство внутри фюзеляжа.
Мы выбрались из самолета, и я увидел молодого, щеголеватого подполковника, моего ровесника.
— Подполковник Пивоваров, — козырнул щеголь. — Можно просто Коля.
Грязнов в ответ шутовски козырнул подполковнику:
— А скажи-ка, Коля, где бы нам отлить?
Пивоваров расхохотался:
— Да где стоите, там и можно.
Я заметил, что от подполковника так разило валерьянкой или чем-то подобным, что он, наверное, был любимцем всех местных котов.
Когда мы справили свои естественные нужды, Пивоваров проводил нас к автомобилю: подержанному, но все еще в хорошем состоянии «мерседесу».
Грязнов наклонился к моему уху и тихо прошептал:
— Как увижу «мерседес», так разобрать хочется. Прямо-таки болезнь какая-то!
— Что? — переспросил Пивоваров, не расслышав.
— Красота какая! Чисто! — пояснил Грязнов.
— А-а, да, — согласился Пивоваров. — Но вы у бундесов не были, там вообще!..
— Да мы-то и здесь еще толком не были, — пробормотал Вячеслав.
— Вы надолго сюда? — спросил подполковник, следя за гладкой иноземной дорогой, совершенно непохожей на наши.
— На пару дней, — осторожно сказал я. — Как дела покажут.
— А что за дела? — поинтересовался Пивоваров.
Мы с Грязновым переглянулись.
— Э-э… — сказал Грязнов, а я вообще промолчал.
— Понимаю-понимаю, служебная тайна, — усмехнулся сообразительный подполковник. — Только я думаю, вам меня в часть своих планов придется посвятить: как-никак, я начальник особого отдела.
Мы с Грязновым снова молча переглянулись. Очевидно, ни один из нас не предполагал, что встречать нас будет этот молоденький подполковник, который к тому же окажется особистом. На такой «теплый» прием мы даже и не надеялись.
— Чего это вы, ребята, притихли? — расхохотался Пивоваров, вполне удовлетворенный произведенным эффектом.
Я вообще-то предполагал, что нас будут встречать, но…
— Я вас на сегодня поселю в ДОСе, у нас там что-то вроде временной гостиницы для младших офицеров, — оправдывался общительный подполковник. — Все же, понимаете, с бухты-барахты получилось: раз-два, звонок — встречайте! А кому встречать? Командующий в Лейпциге, будет только завтра, один помощник в Прибалтике, другой в Москве… Ну ничего, сегодня переночуете, а завтра обязательно придумаем что-нибудь получше, чтобы не жаловались на наше гостеприимство. Оно у нас не хуже кавказского!
Вскоре мы въехали в небольшой городок.
— Это курортный городок, — пояснял нам по ходу нашего маршрута господин Пивоваров, «гид» из особого отдела.
Городок до сих пор был известен мне только тем, что в нем представители Иосифа Сталина передавали деньги представителям Адольфа Гитлера, для того чтобы пополнить партийную кассу последнего. «Могет быть, могет быть», — как говорил герой Аркадия Райкина, только я не очень-то в это верил.
Дом, в котором нас собирались поселить, представлял собой жалкое зрелище, и потому его можно было смело и с уверенностью назвать частью нашей родины. Один к одному он походил на наши обычные общаги с мусором и битыми бутылками под окнами. Немытые окна едва прикрывали подобия занавесок, которые хорошая хозяйка давно пустила бы на тряпки. А поверх занавесок виднелись антресоли, полки, крюки, на которых стояли, громоздились бесчисленные ящики, коробки, мешки и велосипеды. Большая армейская коммуналка!..
Напротив же стоял другой дом, и в нем светились окна и играла музыка — немцы только что отпраздновали Рождество.
— Там бюргеры живут, — кивнув на дом, пояснил Пивоваров. Он закрыл машину на ключ и показал на подъезд. — Нам сюда. Сейчас коменданта выловим…
В подъезде было темно и пахло мочой.
— Суки! Не армия, а бардак, — проворчал Пивоваров и постучал в дверь.
— Кто?! — раздался негодующий сиплый голос из-за двери.
— Конь в кожаном пальто! Пивоваров!.. — отозвался наш сопровождающий.
Дверь открыли, и мы увидели на пороге бравого малого в адидасовском спортивном костюме, который, судя по внешнему виду, был сильно нахороше.
— Сивогривов, где лампочки в подъезде?!
— Так на них не напасешься, — ответствовал Сивогривов, пропуская нас в крохотное пространство прихожей: все остальное было до предела забито вещами. — Они, как лампочка перегорит, не покупают из экономии, а просто на лестнице выкручивают.
— Вот я тебя вые… за такую экономию — будешь знать, — пообещал Пивоваров.
Господин Сивогривов выдал нам постельное белье и сухой паек, Пивоваров пожелал крепкого сна и скорой встречи, после чего они удалились, и мы с Грязновым наконец-таки остались в одиночестве.
— Странно, неужели для нас не нашлось места в гостинице? Ведь здесь должна быть гостиница? Куда они своих проверяющих селят? — спросил я Грязнова.
— Как много вопросов, а ответ один: так надо! — Грязнов ухмыльнулся и подмигнул мне. — Сейчас, Сашок, мы с тобой гостей принимать будем. Причем одного за другим. Проверяющие у них, — Слава показал за окно, — в Вюнсдорфе останавливаются. Там у них ставка. А нас с тобой, заметь, не в Вюнсдорф повезли, хотя до него не так и далеко по германским меркам. А по русским и вовсе пустяк…
Мне вдруг пришло на ум одно из изречений Меркулова:
— «Если что-то случилось, спроси себя: кому это выгодно?»
— Именно, — поднял указательный палец Грязнов. — А выгодно это только тем, кто в ставке. Тем, кто знает Васина. — Я неожиданно осекся и посмотрел на Грязнова.
— Вот так пироги с котятами… — пробормотал Слава. — Значит, ты думаешь, пока мы здесь с тобой будем находиться, с Васиным может что-то случиться? Когда он приезжает? Сегодня?