Двое красили масляной краской дверь, ведущую на галерею второго этажа. Двое тащили маленькую елочку, которую ставили к Новому году во дворе, и сейчас она еще сверкала не до конца убранным «дождем» из серебряной фольги и самодельными бумажными игрушками, вырезанными из серебристых оберток от чая.
— Красота-то какая! — протянул Васин, потягиваясь. — Благодать!..
Контролер вручил ему небольшую деревянную лопату, и Васин вместе со всеми стал сгребать снег в небольшие кучи.
Работая, полковник Васин поглядывал по сторонам, но никто к нему не приближался. Два прапорщика-контролера стояли поодаль и курили, болтая меж собой. Васин с трудом разогнул спину, которая начинала уже побаливать, и услышал рядом недовольное ворчание. Один усердный больной подбирался лопатой к его ногам.
— Работай давай, — пришепетывая, говорил усердный больной, пытаясь лопатой ударить его по ногам.
Васин отошел в сторону, давая больному собрать снег. Он сначала подумал, что для этой встречи он и должен был оказаться сегодня на свежем воздухе, но, немного приглядевшись к усердному, раскрасневшемуся больному, он решил, что нет, это не тот голос, который он слышал за дверью своей камеры.
— А я что делаю? Тут снега уже почти не осталось…
— А в башке твоей что-нибудь осталось или нет? — услышал Васин тот же голос. Больной сгребал снег и говорил, не разгибая спины.
— Не понял… Чего тебе от меня надо?
— Да хотел узнать, ты продал ракеты аль-Рунишу или не удалось?
Васин на несколько секунд замер, потом оглянулся. Контролеры по-прежнему не обращали на больных особого внимания. Васин взялся за лопату и с усердием стал сгребать снег.
— А тебе какое дело? Какие еще ракеты? Если ты ненормальный, так и скажи…
— Тут все ненормальные, почти все. — Тот, что говорил, на секунду прервал работу и посмотрел в лицо Васина. — Если что-то вспомнил, держи язык за зубами, полковник Васин!
Васин молча кивнул и слушал, не перебивая, что ему говорил этот раскрасневшийся, в рваной телогрейке мужчина лет сорока с умными глазами и без всяких признаков какой-либо болезни.
— Ты можешь мне доверять, я следователь Мосгорпрокуратуры. Федя Полетаев, врач, тоже наш человек. Здесь еще есть Королев, но он уже при смерти. Вот так-то, полковник! Не удалась твоя афера…
Васин выпрямился, остолбенев от известия. Значит, Королев жив, он здесь, он при смерти?! Видимо, его избили?
— Давай работай, у нас времени в обрез. Слушай и запоминай, — говорил следователь Васину, который снова начал быстро работать лопатой. — Я попробую достать тебе и себе оружие, но не сегодня. Ты должен вести себя крайне осторожно, никто не должен знать, что ты что-то вспомнил. Требуй, чтобы тебя из одиночки перевели в общую палату. Если не удастся, требуй, чтобы днем ты работал вместе со всеми.
— Ясно, — тихо отвечал Васин. — Потребую.
— Ты шить умеешь?
— Шить? Может быть, еще вышивать? — усмехнулся Васин. — Нет, я столярничал когда-то на досуге. Я по дереву люблю…
— Ну вот и отлично, — многозначительно сказал Турецкий. — Так и заяви. Завтра наверняка уже гроб надо делать для Юрия Королева…
Васин перестал работать, лицо его исказила гримаса боли.
— Где он находится? Может его можно спасти? Я хочу его видеть!
— Говорят, что медицина бессильна. «Дипломат» для Татьяны Холод — твоих рук дело?
— Нет!..
— Тише, не ори. Я спрашиваю, это ты документы должен был передать?
— Он, Королев, по моей просьбе… Его взяли люди Ваганова. «Дипломат», видимо, подменили.
— И без тебя теперь ясно, что подменили. Что было в документах? Компромат на Ваганова?
— Да, но не только. Там были копии договоров с аль-Рунишем о поставке ракет «Пика-2». И еще мне удалось раздобыть бумаги с подлинной подписью Ваганова: две неотправленные собственноручные записки генерала, они предназначались для бывшего министра обороны… Я изъял их у наших шифровальщиков…
— Содержание записок?
— Путч. Военный переворот.
— Ну, путч у нас уже случился.
— Нет, новый переворот. Во главе — руководители Западной группы войск. Но теперь все документальные свидетельства, добытые мной с таким трудом, все у него, — вздохнул Васин.
— Ничего. Мы пока живы, и это главное. Прорвемся. И твоего шефа прищучим. Если, конечно, не допустим ни одной ошибки…
— А откуда ты знаешь? Ну что я был там, в Афганистане?
— Читал. Признаюсь, у тебя некоторые литературные способности. Ты там много насочинял, в своих записках?
— Почти ничего. Изменил только некоторые имена и фамилии.
— Помню-помню. Ваганов под фамилией Вагина у тебя проходит, точно?
— Точно. Я передал рукопись Татьяне, она говорила, может, удастся опубликовать, — глубоко вздохнул Васин.
— И чем там дело кончилось, полковник? Я остановился на том месте, где ты встречаешься с этим Рунишем…
Васин, воткнув лопату в снег, распрямился.
— Вот тем и кончилось, что мы с тобой здесь! Ничем хорошим мои записки не закончились, — чуть ли не вскричал полковник.
— Тише! Работай давай. Здесь содержится один парень — продолжает заниматься твоими ракетами, которыми вы с Вагановым торговали. Он вроде как изобретатель, вернее, помощник изобретателя этих ракет. Как думаешь ты, военный, что он может еще с этими ракетами делать, усовершенствовать?
— Не уверен. Может, перепрограммировать? На другие цели… — понизив голос, прошептал Васин.
«Узнаю тебя, жизнь, принимаю! И приветствую звоном щита!» — раздался громкий звонкий голос.
Васин и следователь повернули головы и увидели, что во дворе, в форме военного медика, стоит Федор Полетаев и протягивает руки вверх, к солнцу, декламируя стихи.
— Это и есть наш парень, Федька Полетаев, это он помог нам обрести память, — шепнул Турецкий.
— Какая чудная погодка, ах, какой морозец! — громко кричал Полетаев.
К нему подошел Иван Кошкин и тоже стал восторгаться ярким, морозным солнцем. Полетаев совсем не хотел видеть Кошкина, но тот со двора уходить не собирался.
Кошкин ждал, поглядывая на раскрытые железные ворота.
Где-то через минуту послышался звук подъезжавшего военного грузовика.
Грузовик въехал во двор, Кошкин исчез за дверью, ведущей на галерею, которую по-прежнему лениво красили психи.
Из кабины машины выпрыгнул капитан медицины, поздоровался с Полетаевым, они обменялись ничего не значащими фразами: долго ли простоит такая благодать и не ожидается ли нового потепления. Поговорили о том, что зимы совсем не стало в последние годы, в январе — дожди в Смоленске, ну куда это годится… Видать, скоро конец света будет.