Естественно, детям любопытно знать, что находится под кашне у другого пола. Иные из них получают особое удовольствие, нарушая навязываемые взрослыми правила, хотя испытывают чувство вины и некоторую боязнь, ощупывая нос или ковыряясь в нем пальцами. В конце концов, несмотря на строгий надзор, они узнают, в чем различие между полами. Когда мальчик обнаруживает, что у девочек нет носа, он задается вопросом: "Почему?", и единственный возможный в его возрасте ответ состоит в том, что им отрезали нос за какие-то проступки точно так же, как ему угрожали этим его родители. Это вызывает у него немалый испуг, особенно если ему случалось уже нарушать правила насчет носа. Девочки, со своей стороны, чувствуют себя обиженными, испытывают зависть и часто винят родителей в своем низком общественном положении. Подобно обитателю джунглей, видящем в урагане кару богов, разгневанных какими-то его поступками, ребенок объясняет себе все происходящее из своих отношений с могущественными существами, сопровождающими его жизнь, – со своими родителями, чувствуя, что его положение зависит от их воли, доброй или злой.
Это описание священной мифологии носа, господствующей в стране Бршисс, аналогично положению в нашей стране, где у мальчиков и девочек одинаковые носы, но разные половые органы. Когда они обнаруживают эту разницу, у них нередко возникают те же чувства, что у детей Бршисса. У мальчиков может возникнуть испуг, а у девочек – зависть. Обычно эти реакции не обсуждаются с родителями, особенно если дети почти с самого рождения приучаются скрывать свои чувства по поводу таких вещей. Чем сильнее они этим расстроены, тем больше избегают об этом рассказывать и тем труднее припоминают впоследствии подробности. Часто случается, что солдат, испытавший в сражении тяжелое эмоциональное потрясение, без психиатрической помощи не может вспомнить детали происшедшего и не отдает себе отчета в том, насколько все это на него подействовало. Точно так же дети, глубоко затронутые своими открытиями о половых органах, склонны вытеснять из сознания все относящееся к этому вопросу или по крайней мере связанные с ним эмоции. В ряде случаев требуется тщательный психиатрический анализ, чтобы обнаружить скрытую силу глубоко запрятанного страха или зависти, воздействующих без ведома человека на его поведение. Мальчик иногда начинает вести себя так, как будто ему за дурное поведение или дерзость могут отрезать пенис, а девочка иногда испытывает обиду, как будто у нее когда-то был пенис, отрезанный родителями за какой-то проступок в раннем детстве.
Конечно, гордость (и страх) мальчика по поводу пениса и зависть (и обида) девочки у различных индивидов проявляются по-разному. Но если достаточно глубоко проникнуть в психику любого человека, то, как правило, обнаруживается какое-нибудь идущее из детства беспокойство по поводу половых органов. У мужчины это обычно страх потерять пенис и стать похожим на девочку, если он будет делать некоторые вещи, особенно те, которые не понравились бы образу его отца или матери. В психике женщины обнаруживаются следы ее "зависти по поводу пениса" – иногда вполне сознательной – или ее первоначальной обиды на родителей.
Ясно, что если у женщины имеется напряжение, вызванное завистью по поводу пениса, то оно никак не может быть удовлетворено в прямой форме, и тем самым должно удовлетворяться косвенно: она должна получить нечто такое, чего у мальчиков нет. Самый естественный способ – это иметь детей, которых мальчики иметь не могут; при этом у мальчика может быть только один пенис, а детей у женщины может быть много. Некоторые женщины избегают такого приобретения и пытаются утолить свою зависть, побив мужчину в его собственной игре; это приводит их к выбору занятия или профессии, сталкивающей их в прямом соревновании с другим полом. Если женщина выбирает себе занятие вследствие зависти по поводу пениса, она в конечном счете становится несчастной, потому что фрустрирует напряжение своего физиса, побуждающего ее развиваться по женской линии.
У многих индивидов, особенно у робких мужчин и агрессивных женщин, страх и зависть этого рода может играть важную роль в ряде особенностей личности. Открытие половых различий – проблема, которую ребенок должен переработать в своем уме. Если этот опыт не оставляет в нем раны на всю жизнь или ранит его не слишком сильно, то эта проблема не причинит ему в будущем беспокойства. Если же ребенок не может вовремя решить эту эмоциональную проблему, она может вызвать трудности в его дальнейшей жизни.
Новорожденный не приносит с собой знания о том, как прожить в этом мире; ему приходится учиться этому у других. Примерно до двух лет ребенок настолько заинтересован в ознакомлении с собственным телом, что у него едва хватает времени и энергии замечать, как его поведение влияет на других, – лишь бы получать то, что ему нужно и когда нужно. Около двух лет он начинает, однако, понимать, что удовлетворение достигается не простым требованием, а отчасти зависит от того, довольны ли им родители. Чтобы узнать, как с ними обращаться, он наблюдает, как они обращаются друг с другом. То, чему ребенок учится в следующие три года (от двух лет до пяти), в преобладающей степени определяет, как он будет в течение всей своей жизни обращаться с людьми (если только он не сойдет в дальнейшем с этого пути, чтобы брать уроки у своих учителей, друзей, жены или у психиатра). Хотя важную роль играют также братья и сестры, мы не будем здесь говорить о них, чтобы представить вопрос как можно проще.
Родители ребенка – его ближайшие учителя. И это именно те люди, обращение с которыми для него важнее всего; поэтому он учится главным образом у них. Если у него нет родителей, или есть только один из них, он оказывается в невыгодном положении, потому что позже ему придется соревноваться с людьми, имевшими возможность учиться у двух родителей. Ребенок, говоривший в течение всего детства на правильном английском языке, в дальнейшем будет пользоваться им увереннее, чем тот, кто приступил к его изучению в пятнадцать лет. Подобным же образом ребенок, воспитанный в присутствии надежного мужчины, в зрелом возрасте будет обращаться с людьми лучше, чем мальчик, выросший без отца. Такой мальчик может впоследствии компенсировать свои потери, но у него будет невыгодный старт.
Во всем, что касается поведения в обществе, младенец совершенно невинен; его семья – это его судьба. Если ребенок видит, что члены семьи все время ссорятся и жадничают, это обычно делает его агрессивным и жадным. Он говорит себе: "Я вижу, как надо жить: надо нападать, драться и хватать все, что можно". Таким он, по всей вероятности, и вырастет. Если ему не будет даваться то, чего он хочет, он станет винить в этом окружающий мир, и обида сделает его еще более жадным.
Если ребенок видит в обращении родителей друг с другом любовь, великодушие и уважение, то у него тоже воспитывается великодушие, и он говорит себе: "Я вижу, как надо жить: надо быть великодушным, любить и уважать людей". Он попытается жить таким образом и готов будет учиться на опыте, если дела пойдут не так, как надо.