— Поймешь по ситуации. Думаю, обойдется без этого.
На улице уже сгущались сумерки, лишь в редких окнах горел свет. Судя по тому, что осветились два больших окна, Гунар провел Марата в гостиную.
— Располагайтесь. Выпьете что-нибудь? — прозвучал в динамиках голос хозяина дома.
— Спасибо, на работе не пью, — отказался Марат.
Слышимость была настолько хорошей, что Николай почти до предела убрал звук.
— Ваш неожиданный визит говорит о том, что у вас есть новая информация по интересующему нас делу, — как всегда, немного не по-русски выговаривая слова, продолжал Гунар. — Слушаю вас.
— Мы нашли груз.
— Поздравляю. Это большая удачливость.
— Но мы не можем его забрать.
— Почему?
— Он засвечен.
— Что это значит — засвечен?
— Он под контролем того человека, о котором я вам говорил.
— А! Такого простого обыкновенного человека! — почему-то обрадовался Гунар. — Который как одуванчик.
— Этот одуванчик — агент Моссада.
— Как?! — поразился Гунар. — Моссада?! Марат, вы блефуете. Я не верю, что груз у вас. И вы поэтому рассказываете мне такие страшные сказки. Как это по-русски говорят? На ночь поглядевши!
— Вот — его досье. На того самого одуванчика. Читайте. Не спешите. Обратите внимание на это место!..
Пауза.
Шелест страниц.
Еще пауза.
Еще шелест…
Длинное латышское ругательство.
— Теперь верите? — спросил Марат.
— Откуда досье? Оно есть достоверное?
— Шифр в углу. Видите? Компьютер у вас есть. Запросите, откуда оно получено…
Снова длинная пауза, перемежаемая шелестом наборной клавиатуры компьютера.
Стрекот принтера.
Звук выдираемого из принтера листа.
Пауза.
— Майн готт! Это — правда? Скажите, что вы пошутили!
— Не пошутил я, дорогой Гунар. Мы оба в говне. Весь вопрос только в том, кто глубже.
— Каким образом вы втянули в наше дело человека из Моссада?
— Нам его подсунули. И информация шла из Риги.
— От нас?! Но зачем?!
— Я не сказал — от вас. Я сказал — из Риги. Не понимаете? — Марат объяснил: — У вас протечка.
— Протечка информации? У нас? Это исключительно исключено!
— Исключено? — повысил голос Марат и, судя по звуку, хлопнул папкой по столу. — А это откуда?
— Агент Моссада — на нашей горячей линии, — помолчав, проговорил Гунар. — Это есть катастрофа. Извините, я должен выпить…
— Пока не катастрофа, — слегка успокоил его Марат. — Мы засекли его на очень ранней стадии. Он пока — один, на связь со своими не вышел.
— Значит, нужно немедленно его убрать и забрать груз.
— А если все-таки вышел? Хотите рискнуть? Я даю вам адрес, шифр и даже денег не возьму, если вы сумеете забрать груз и ликвидировать одуванчика. Согласны?
— Нет. Согласны нет. Дело слишком серьезное. Вы даже не представляете, насколько серьезное.
— Представляем, — заверил его Марат. — Груз, конечно, надо забрать и Моссад нейтрализовать. Это мы берем на себя. Для вас главное другое — вы засветились. Нужно менять всю схему. Вы выходите из игры. Или отходите на задний план.
— Кто же будет координировать движение груза?
— За ответом на этот вопрос я и приехал. Короче, если вы хотите иметь с нами дело и дальше, вам придется пойти на наши условия.
— А если мы сменим партнера?
— Поздно. Мы перекрыли все выходы лития из Сибири. Наши люди не дадут вам взять ни унции материала. Ни за какие деньги.
— Значит, вы знаете, что это — литий?
— И для чего он нужен, тоже знаем. И что ваш главный заказчик не может продолжать работу над атомной бомбой без этих ампул — и это знаем. И даже заказчика знаем. Как видите, мы тоже хорошо поработали. А теперь — к делу. Как поступает материал в Триполи?
— По дипломатической почте.
— В Латвии нет ливийского посольства.
— Ливию представляет Тунис. Там — наш человек. А из Туниса груз уходит в Ливию. Иногда через Мальту.
— Кто этим занят в тунисском посольстве?
— Я не могу вам его назвать.
— Тогда я назову, а вы скажете, да или нет. Гунар, игра очень серьезная. Мы заказали большую партию товара для вас. Очень большую. И нам не нужны двуликие посредники. Итак, в тунисском посольстве: Саид аль-Аббас? Правильно?
Вадим знаком спросил Николая: то, что мы говорим здесь, в доме слышно?
— Нет. А что?
— За углом дома кто-то стоит. В кустах. И за другим тоже.
Николай всмотрелся и покачал головой.
— Слушай, либо ты какой-то особенный, недоделанный или переделанный, либо наши лопухи действительно ничего не стоят. Верно. Стоят. Двое наших. Они со вчерашнего дня его пасут… Тихо!..
— Итак, Гунар, я не услышал ответа. Аль-Аббас?
— Возможно.
— Это не ответ.
— Я не могу утверждать точно. За товаром приезжает аль-Аббас и еще один наш человек…
— Переводчик фирмы «Каххар» Илья Кириллов. Так?
— Вы и это знаете?.. Так вот, они берут товар, платят за него и увозят. А кто лично возит его в Тунис, этого я твердо не знаю. Думаю, сам аль-Аббас. Он часто туда летает, у него дипломатический паспорт. И потом…
— Что?
— Зачем ему с кем-то делиться?
— Как вы связываетесь с Аббасом?
— Личный контакт. Он приезжает на работу в десять. У ворот должен стоять либо я, либо Кириллов с газетой «Рига-баллс» в левой руке.
— Есть у Кириллова с ним другой вид связи?
— Думаю, есть. Не знаю какой. Но когда Аббас нужен срочно, Кириллов его находит.
— Какая у вас связь с Кирилловым?
— Обычный телефон. Серьезные разговоры, конечно, лично.
— Звоните. Мы должны встретиться с Кирилловым и Аббасом через полтора часа у главного входа Домского собора. Только говорите по-русски. И никаких намеков.
Через минуту встреча была назначена.
— Вы на машине? — спросил Гунар. — Или мне взять свою?
— Вы остаетесь дома. И с вами будут два наших господина. Серьезные молодые люди. И если вы соврали нам насчет Кириллова или аль-Аббаса, я не завидую вам, Гунар.
— Я был честен, как перед престолом Богоматери! — поклялся Гунар.