О т в е т. Квадратная, размером где-то десять на десять сантиметров, белый пластик. В центре — кружок, на котором нарисован колокольчик.
В о п р о с. Эта коробочка привлекла ваше внимание?
О т в е т. Ну да. Я на нее наткнулся взглядом, когда направился к лифту.
В о п р о с. В котором часу это было?
О т в е т. В восемь часов пятнадцать минут утра.
В о п р о с. Вы всегда выходите на работу в это время?
О т в е т. Нет, обычно я выхожу на работу позже, в девять. Но в этот день мне нужно было подготовиться к совещанию, и я вышел раньше.
В о п р о с. Вы увидели эту коробочку — и что дальше?
О т в е т. Я подошел, осмотрел ее. Она оказалась похожа на коробку, где прячут электропроводку к дверному звонку. Мне показалось странным, что эта вещь висит возле моей двери, хотя я ее не вешал. Я позвонил соседям, они тоже не вешали эту коробку. Тогда мы решили вызвать электрика из жилконторы. Думали, что это какое-то устройство, ну там… щиток распределительный. Хотя мне лично показалось, что внутри что-то тикает. Как часы. Это меня насторожило. Хотелось выяснить, в чем дело. А наш электрик — бывший сапер, воевал еще в Афганистане. Он и заподозрил, что это взрывное устройство. Собственно, он его и обезвредил. Потом уже милицию вызвали.
В о п р о с. Что значит — обезвредил?
О т в е т. Он приблизился к этой коробке и тоже услышал, что внутри что-то тикает. Он закричал на нас, чтобы мы немедленно закрылись в квартирах и отошли как можно дальше от дверей. Мы его послушались, он, знаете ли, так страшно закричал… Все испугались. Ну вот, потом он снял коробку, вынес ее на улицу, и за домом, там у нас здание на снос стоит, жильцы уже выселены, так вот, он эту коробку там вскрыл и обезвредил. А мы милицию вызвали.
В о п р о с. А в какое время начинается рабочий день у электромеханика из ЖЭКа?
О т в е т. В девять утра. Мы позвонили ему домой. Он живет в соседнем доме. И мы всегда звоним ему домой, а не в диспетчерскую, потому что туда не дозвониться.
В о п р о с. Хорошо. Скажите, пожалуйста, раньше вы эту коробку не видели?
О т в е т. Нет. Накануне вечером ее не было.
В о п р о с. Вы уверены?
О т в е т. Да. Дело в том, что накануне, в воскресенье, мы с соседями делали уборку на лестничной клетке. Вернее, приглашали для этого людей.
В о п р о с. Что это за люди?
О т в е т. Это молодожены, молодые ребята. Они живут в нашем же доме, в другом подъезде. И подрабатывают таким образом. Дом у нас старый, коммунальные службы особо не стараются, а в грязи жить не хочется. Эти ребята, Сережа и Наташа, приходят раз в месяц, по воскресеньям, и моют окна, стены, лестницу намывают. Мы с соседями скидываемся и оплачиваем их работу. Это недорого. Так вот, они были как раз накануне, восемнадцатого, мыли в том числе и стены. Никакой коробки не было. И они не видели, и мы потом принимали работу — ничего такого не было.
В о п р о с. В какое время была закончена уборка?
О т в е т. Около пяти часов вечера.
В о п р о с. А после этого времени кто-нибудь выходил на лестничную площадку?
О т в е т. Мы с женой не выходили. Вообще у нас на площадке два пенсионера живут. В четырнадцатой квартире Александр Степанович. Он вдовец. Одинок. А в пятнадцатой — Вера Григорьевна. У нее дочь с мужем сейчас в загранкомандировке, она тоже одна. Они в основном дома. Но может быть, и выходили в воскресенье вечером. Не знаю.
В о п р о с. Вы хорошо знаете этих ребят, которые убирают ваш подъезд? В какой квартире они проживают?
О т в е т. Они живут в сорок пятой квартире. Но они здесь абсолютно ни при чем! Это прекрасные ребята. Сережа живет в нашем доме с детства. Мы знакомы семьями. Просто молодежь не хочет сидеть не шее родителей. И правильно делает.
В о п р о с. Дверь вашего подъезда закрывается?
О т в е т. Да. Внизу сидит консьержка.
В о п р о с. Вы уверены, что Сережа с женой ни при чем. Может быть, вы предполагаете, кто причастен к этой акции?
О т в е т. Предполагаю. Я неоднократно получал угрозы в устной форме от господина Нестерова. Он обещал разобраться со мной и со всеми, кто ему мешает.
В о п р о с. Расскажите, пожалуйста, подробно, кто этот Нестеров, кто ему мешает и почему.
О т в е т. Это долгая история. Господин Нестеров организовал частную клинику, где проводится курс омолаживающей терапии с применением биологически активной субстанции. Лицензию на эту деятельность выдавала Лицензионная палата. А для того, чтобы получить ее, нужен целый комплект документов от различных ведомств, в том числе необходимо разрешение и от нашего учреждения, так как в работе доктора Нестерова используется, как я уже говорил, некая биологическая субстанция. Мы ему это разрешение два года тому назад дали. Но с тех пор требования к подобного рода биопрепаратам повысились. Господин Нестеров с этим считаться не хотел. Несмотря на наши неоднократные предупреждения о необходимости соответствовать, так сказать. Вместо того чтобы дорабатывать свой препарат, он начал угрожать, что расправится со всеми, кто будет мешать ему работать.
В о п р о с. Прямо так приходил в ваш кабинет и угрожал?
О т в е т. Всякое было. И у меня в кабинете. Тет-а-тет, разумеется. И по телефону.
В о п р о с. Служебному?
О т в е т. Нет, домашнему.
В о п р о с. Вы знакомы домами?
О т в е т. Я знаком с Анатолием Ивановичем Нестеровым со времен учебы в академии имени Сеченова. Он был моим преподавателем.
В о п р о с. И вы полагаете, что он способен на такое преступление? Врач, бывший преподаватель, сеятель разумного и так далее?
О т в е т. Знаете, люди с годами меняются. А деньги, притом большие, способны изменить человека до неузнаваемости. Разве вы таких метаморфоз не наблюдали? Я — сколько угодно. У Нестерова курс лечения стоит десятки тысяч долларов. И очередь на полгода вперед. Мы запретили ему работать. Он терпит колоссальные убытки.
В о п р о с. А вы не думаете, что взрыв мог быть предназначен кому-либо из ваших соседей?
О т в е т. Кому? Двум одиноким старикам? Зачем?
В о п р о с. Вообще-то вопросы задаю я, смею вам напомнить. Не ходил ли кто-нибудь к вашему одинокому соседу? Он ведь бездетен, так вы сказали?
О т в е т. Да, он живет совершенно уединенно. Моя супруга опекает его. Там, продукты принести, прачечная и так далее. Марина Ильинична водит машину, она не работает, ей это не трудно… Вы, я вижу, как-то скептически воспринимаете мои показания в отношении Нестерова? Напрасно. Но я на них настаиваю. Это мой гражданский долг. Потому что завтра преступление может повториться. И я могу оказаться его жертвой. То, что не удалось один раз, может получиться в следующий. Не со мной, так с кем-нибудь другим…