— Не нравится мне что-то все это.
Валерий молча свернул за братом в первый же горбатый проулок.
Иногда кажется, что только в таких кривых и косых улочках в Москве сохранилась нормальная человеческая жизнь. Узенький переулок круто спускался обратно к вокзалу. Он был практически пуст: туристы сюда не забредают, лишь редкие прохожие торопятся в метро да парочка ханыг весьма затрапезного вида топчется у ближайшего магазина. На часы, пока еще не пропитые, поглядывают — ждут его открытия после обеденного перерыва. На них пахать еще можно — грязноваты и небриты, но ведь здоровые молодые мужики, а их, кроме огненной воды, ничего в этой жизни уже не интересует.
Домики в переулке высотой в два-три этажа всего. На окнах — старинные тюлевые занавески, на подоконниках — цветы. Нет слепящей глаза световой рекламы — обычные вывески, которые можно увидеть и на городских снимках позапрошлого века, да цветные прозрачные наклейки прямо на стекле витрин нижнего этажа. По обеим сторонам мостовой приткнулись к тротуарам не «шестисотые» с «хаммерами», а «девятки» с «копейками». В арках подворотен сумрачно, но за сумраком прячется уют маленьких двориков. В этих двориках выбитый асфальт местами открывает спрятанную под ним брусчатку, вросли в землю покосившиеся скамеечки, летом шелестят листвой зеленые деревья, а между ними натянуты веревки, на которых сушится белье. У таких дворов, у таких улочек совсем не столичный имидж. Ни тебе модных ночных клубов, ни кабаков с экзотическими яствами, ни казино с миллионными проигрышами.
Вроде бы тут жизнь давно застыла, остановилась, осталась в прошлом веке. А на самом деле она обитает именно здесь. Здесь живут миллионы москвичей — инженеры, учителя, метростроевцы, водители, продавцы, медсестры и пенсионеры — со своими заботами, надеждами и мечтами. Сюда они возвращаются устало после трудового дня, здесь ужинают, смотрят очередное вранье по телевизору, плачут и поют, ссорятся и мирятся, ненавидят друг друга и любят друг друга. И пока так происходит — жизнь продолжается…
Но такая жизнь абсолютно не интересовала братьев. Им милее была другая.
— Что тебе там не понравилось? — поинтересовался Валерий.
— Не знаю. Банк не понравился. Как машины стоят — не понравилось. Получишь в ячейке чемоданец, выйдешь, а тут… В общем, переигрываем.
Данила нажал вызов на мобильнике:
— Да, Василий, это я. Извини, но передача через банковскую ячейку нас сейчас не устраивает. Работаем по второму варианту. Вы в банке? А мы по Лесной уже на площадь вернулись. Да, вдвоем. Подходите… сейчас скажу. Вот кабачок вижу: «Хмельная чарка» на Грузинском Валу уже. Там вас и ждем. Вдвоем и без фокусов. Договорились?
Он взял меньшого под руку и затащил его в кафе.
— Рискуем ведь. — Валерий закурил. — Войдут сейчас в масках. Тра-та-та. И «дипломатик» наш около тепленьких еще тел и возьмут…
— Не пугай. Сам боюсь, — отозвался старший. — У тебя есть другие предложения? Тут хоть надежда есть, что в незнакомом месте не рискнут. Посреди бела дня-то.
— Но в банке-то было бы надежнее. Там охрана, полная конфиденциальность…
— А откуда я знаю, может, «Вертикаль» — одна из структур, этому банку подчиненных… И господин Егоров специально назначил такое место?
— И что?
— Да ничего. Просто тогда та же банковская охрана запросто заберет наши материалы в конфиденциальном месте — и пинком под зад. В суд-то не побежишь. И хорошо, если мы вообще оттуда выйдем…
— Все замечательно в нашем деле, но как-то уж совсем неспокойно, — пожаловался младший.
Старший в ответ нахмурился и пожал плечами.
Их столик стоял на возвышении в отдельном закутке, откуда хорошо просматривался весь зал и вход в кафе. А при необходимости от мира можно было отгородиться занавеской. «Не заняли ли мы место какого-нибудь шпионского резидента?» — мелькнула мысль у Валерия.
В пустой в это время дня кабак вошли двое. Первый уверенно направился к Гончарам и протянул руку:
— Здравствуйте. Здесь?
Братья кивнули.
— Ладно. Как хотите.
Он щелкнул пальцами, и второй визитер, задернув штору, сдвинул к краю стола пепельницу, а на ее место положил принесенный с собой кейс. Щелкнули замки.
— Вот. Все как договаривались. Шесть сотен килобаксов.
Повернув кейс ручкой к братьям, приоткрыл крышку. Чемоданчик был под завязку забит долларами.
— Дело стоит того. — Убрав «дипломат» с деньгами в ноги, Валерий на его место поставил свой. И тоже приоткрыл. — Здесь полная документация. В папках — схемные решения, артикулы комплектующих, нюансы настроек, результаты испытаний и технических поверок. Все либо распечатано с оригинальных файлов технической документации, либо ксерокопии. На диске — запись новой операционной системы. Тоже все, как и договаривались.
За занавеской тихонько покашлял официант.
— Господа, что-нибудь закажете?
Василий Егоров покосился на братьев.
— Может, выпьем по случаю успешной сделки?
— Воздержимся пока, — отрезал Данила. — Не то все тут же и пропьем.
Все вежливо и дежурно улыбнулись шутке.
— Надеюсь, вы не станете возражать, если мы уйдем первыми? — Данила поднялся, за ним встал и Валера, крепко сжимающий ручку чемоданчика с заветными деньгами.
— Да, простите, но нам пора, — поддакнул он старшему брату. — До свидания.
— Прощайте, — взмахнул рукой директор «Вертикали».
И хотя он никакой задней мысли в это слово не вкладывал, прозвучало оно несколько зловеще…
* * *
Памятуя о печальном опыте младшего брата, Данила решил не увольняться сразу, а подождать дальнейшего развития событий. Он по-прежнему ежедневно появлялся на работе и первым делом заглядывал к шефу, с которым был на короткой ноге. Не последнюю роль здесь поначалу сыграл тот факт, что молодой кандидат наук был сыном известного в научных кругах столицы Викентия Леонидовича Гончара. Да и то, что защищался он у Дубовика, свидетельствовало в его пользу. Но в процессе работы Чепурной и сам понял: ему нравится этот молодой амбициозный парень. Данила был очень способным программистом и быстро переквалифицировался с компьютеров на смартфоны. Новый телефон, который призван стать пионером конкурентоспособной российской техники на этом рынке, устойчивой операционной системой был обязан именно этому юноше.
— Какие новости? — спросит бывало Виктор Владимирович парня.
— Отличные! — обрадуется в ответ молодое дарование. — У конкурентов опять проблемы с вирусами.
— Что именно?
— Помните первый «червь» Cabir, ну тот, который sms-сообщения сам рассылал?
— Помню. Но это же баловство, а не вирус. Он и размножаться-то сам не мог. Пользователь должен был дать разрешение на «заражение». Прививка…