5. 11-й армии (штаб армии – Подбродзе) отойти и занять оборону, организуя противотанковые районы, на рубеже Кейданы, ст. Понава р. Вилия до Скерей, Виевис, Олькеники. Основное направление обороны Вильнюс, Свенцяны. Резервы иметь: 3-й механизированный корпус в районе Укмерге, Подберезь, Малетаи; 29-й стрелковый корпус (179-я и 184-я стрелковые дивизии) – в районе Свенцяны, где произвести окончательную реорганизацию и отмобилизование корпуса. Ответственность за стык с Западным фронтом – на 11-й армии. Граница слева: (иск.) Ошмяна, (иск.) Друскеники.
6. Военно-воздушные силы фронта. Задачи:
а) прикрыть отвод соединений на новый рубеж;
б) продолжать уничтожение наземных войск противника и в первую очередь мотомеханизированных соединений;
в) продолжить борьбу с авиацией как на аэродромах, так и в воздухе, прикрыть от бомбометания места расположения штабов, узлы железных дорог и города Рига, Двинск, Вильнюс и остальные военные объекты;
д) поддержать контратаки армейских резервов;
с) разгромить все военные объекты в Кенигсберг, Данциг и Мемель и мосты через р. Неман.
Всю авиацию объединяю в своих руках.
При организации обороны основное внимание созданию противотанковых рубежей. Продолжить оборудование тыловых рубежей. При отходе уничтожить все мосты, узловые станции. Организовать заграждения в полосе отхода.
Штаб фронта с утра 26.6.41 г. – в Двинск.
Командующий войсками
Северо-Западного фронта
генерал-полковник Кузнецов
Член Военного совета фронта
корпусный комиссар Диброва.
Начальник штаба фронта Кленов
29 июня 1941 г.
Варшавский железнодорожный узел
Железная дорога всегда работает круглосуточно, в любую погоду и в любое время года. Но особенно много работы у железнодорожников во время боевых действий. Днем и ночью на станциях царит шумное оживление, по железнодорожным путям в сторону фронта и в тыл почти непрерывным потоком мчат и мчат эшелоны. Стоят, собравшись кучками и что-то оживленно обсуждая, солдаты, проходят с озабоченным видом офицеры, вдоль составов, обстукивая молотками колеса, открывая и с хлопком закрывая крышки букс, бегают грязные и потные смазчики, важно взбираются на паровозы машинные бригады. Ночью жизнь лишь слегка замирает, большинство солдат спит, но и ночью все так же, тревожа спящих гудками, суетятся маневровые паровозы, толкая в известном им направлении вагоны. Единственное, что меняется на Варшавском узле в последнее время – вводится светомаскировка, а на установленных неподалеку зенитных батареях заступает на дежурство усиленная ночная смена.
Русские уже дважды прилетали ночью, пытаясь разбомбить важнейший узел коммуникаций, снабжающий Восточный фронт пополнением и боеприпасами. Пока их удары, нанесенные небольшим числом самолетов, к тому же очень не точно, большого ущерба не нанесли. Упавшие на станционные пути три бомбы разнесли вдребезги одну водозаправочную колонку, повредили несколько паровозов и вагонов. Но всем, включая последнего канонира, было ясно, что на этом русские не остановятся. Достаточно было посмотреть на идущие в фатерлянд поезда с ранеными и поговорить с их обитателями, чтобы до самых тупоголовых дошло, что эта война отнюдь не похожа на предыдущие и легкой прогулки никак не получается. Русские сражались. Сражались не всегда умело, но всегда храбро и быстро учились. Очень быстро. К тому же из донесений разведки стало известно, что на Варшаву нацелен отборный авиационный полк во главе с личным пилотом Сталина, неким полковником Головановым. Получившие накачку от своих офицеров, зенитчики бдительно следили за воздухом, ожидая появления «ночных сталинских дьяволов». Ждали расчеты орудий, знаменитых «ахт-ахт», так хорошо боровшихся с русскими танками, ждали расчеты управления у командных приборов, ждали сидящие наготове, в летном обмундировании и с парашютами пилоты эскадрильи ночных перехватчиков, ждали радиометристы у индикаторов прибора «Вюрцбург». Но ждали не только они.
Перебежав и притаившись вместе с напарниками в кустах у дороги, лейтенант Величко еще раз внимательно осмотрелся. Да, место практически идеальное. Неподалеку от путей, на которых маневровый паровоз понемногу собирал в единый состав несколько десятков цистерн, справа на путях стоял другой состав, судя по различимым в полутьме от тускло горящих ламп силуэтам, с танками для фронта. Чуть левее сторожко следила за небом шестерка стволов зенитной батареи. Андрей мстительно улыбнулся. Будет очень весело, если все удастся. Очень весело. Лейтенант, не имевший никаких сведений о своей семье, потерявшейся в суматохе эвакуации, и немало насмотревшийся на действия немецких «освободителей» во время отступления по тылам немецкой армии, вызвался добровольцем и поклялся про себя, что умрет, но задание выполнит. Еще раз внимательно осмотревшись, он снял висевший на спине громоздкий рюкзак и начал собирать какую-то замысловатую конструкцию. Успевшие переместиться на более удобные позиции сержанты Найденов и Романов следили за немцами, на всякий случай приготовив гранаты М24 и взведя затворы «шмайссеров».
Собрав нечто вроде небольшого, смотрящего под небольшим углом в зенит, прожектора на треноге, лейтенант тихонько ухнул, подражая сове. Сержанты, двигаясь быстро и практически бесшумно, переместились к нему и, достав из рюкзаков большие коробки, подсоединили их проводами к собранной Величко конструкции. Проверив на ощупь правильность подсоединения, Андрей посмотрел на светящийся циферблат часов, после чего повернул рукоятку на боку конструкции. Так же бесшумно, как появилась, тройка советских парашютистов растворилась в ночи…
Летящие в небе, покрашенные в черный, «ночной» цвет двухмоторные дальние бомбардировщики Ильюшина были практически невидимы и неслышимы. Удлиненные патрубки моторов играли роль пламегасителей и глушителей, а черный цвет окраски растворял силуэт самолета на фоне ночного небосвода. Но эти уловки были бессильны против невидимых лучей немецкого радара, поэтому на аэродроме и зенитных батареях поднялась тревога. Русские бомбардировщики на этот раз заявились внушительной компанией почти в полсотни самолетов, идущих, как ни странно, тройками.
– Вышли в квадрат… Командир, правее, курс… Поймал! Есть сигнал! Держи так! – в наушниках пилотирующего ведущий самолет Голованова раздался спокойный голос штурмана. Аккуратно довернувший самолет вышел точно на место, около которого внизу стояли установленные несколькими группами спецназа инфракрасные прожектора. Штурман, уловив, что пятно от всех трех лучей слилось в одну большую точку, нажал на рычаг сброса. Самолет дернулся, освобождаясь от груза бомб, и тут же раздался треск выстрелов крупнокалиберного пулемета. Атаковавший ведущего ночной истребитель «Кауц» [25] выдал себя стрелку-радисту силуэтом, закрывшим несколько звезд. Поспешно отвернув от устремившейся к нему огненной трассы, истребитель тут же потерял первую тройку и сообщил об этом по рации. Его начали наводить на вторую, но в этот момент связь с землей внезапно прервалась. Пилотировавший истребитель гауптман Ганс Ганн решил возвращаться на аэродром, но приблизившись к нему, внезапно обнаружил, что на взлетной полосе и около командного пункта рвутся снаряды…