Страница рус: бви: ссср: авиация: история: вов: сражения: Чернигов»
1 июня 1943 г. Карельский фронт
Над седой равниной моря реял отнюдь не буревестник или ветер, а истребители и бомбардировщики. Ровный строй девяток «Петляковых», «Ильюшиных» и «Архангельских», под прикрытием «Яковлевых», «Харрикейнов» и ЛаГов, быстро приближался к берегу. Навстречу им вылетело всего несколько звеньев «Мессершмиттов», все, что уцелело на северных аэродромах после систематических бомбежек, в которых принимали участие, кроме авиации фронта и флота, также самолеты АДД, и даже части английского Бомбардировочного командования. Воздушный бой еще продолжался, когда на позиции зенитной и береговой артиллерии, на готовящиеся к обороне немецкие войска обрушился град бомб. Кроме обычных фугасок, русские применили тяжелые, невероятной разрушительной силы бомбы, превосходящие своей мощью обычные в несколько раз. По крайней мере, такое донесение пошло «наверх» от уцелевших после этого удара штабов. Последние бомбардировщики еще разворачивались на обратный курс, когда с моря на землю обрушился град снарядов морской артиллерии, а под его прикрытием к берегу, поднимая буруны, устремились катера с десантом. С нескольких остановившихся неподалеку от берега самоходных барж даже спустили на воду с помощью кранов и такой-то матери с полдюжины плавающих танков, вооруженных крупнокалиберными пулеметами. Едва танки успели вылезти на каменистый берег, как черно-зеленая людская волна сорвалась с бортов уткнувшихся в этот момент носами в берег катеров и под громкое «Полундра!», матерный рев, крики «Ура! Даешь!», словно прилив, затопила полуразрушенные береговые укрепления. Высадка десанта прошла успешно, части шестьдесят третьей бригады морской пехоты Северного флота закреплялись на занятых позициях, высылая во все стороны разведку. А в это время с подошедших второй волной транспортов высаживался на берег второй эшелон, полки закаленной в сражениях сто восемьдесят девятой стрелковой дивизии.
Немецкое командование, без сомнения, приняло бы все меры для уничтожения десанта, угрожающего тылу и захватившему Линнахамари, но практически в это же время на фронте загрохотали сотни орудий, и после непродолжительной артподготовки под прикрытием огневого вала устремились вперед части четырнадцатой армии. Поэтому основная часть резервов, готовящихся выступить против моряков, направилась в совершенно другую сторону, туда, где грохотали орудия наступающих советских войск.
– Сто тридцать первый стрелковый корпус совместно с частями шестьдесят восьмой и пятой танковых бригад прорвали оборону противника и вышли к заданному рубежу – реке Титовка. Части группы генерал-лейтенанта Пигаревича ведут сдерживающие действия восточнее реки Западная Лица. Менее удачно идут боевые действия в полосе наступления девяносто девятого стрелкового. Овладеть опорными пунктами противника на главной полосе обороны ему не удалось. Мною принято решение провести дополнительную подготовку и нанести новый удар в 2.00 завтрашнего дня. На это направление перенацелены находившиеся в резерве батальоны пятой танковой бригады. Сто двадцать шестой легкострелковый корпус начал обходной маневр. Противник явно не ожидал удара на этом направлении, и корпус, сбивая боевое охранение, успешно продвигается в направлении Луостари.
– Очень хорошо, – доклад командующего армией явно обрадовал командующего фронтом. Но взглянув на Головко, Горбатов слегка помрачнел. – Что у вас, Арсений Григорьевич?
– У меня? У меня, если пользоваться чисто флотской терминологией… – и тут адмирал выдал такой пассаж, что невольно пригнулся даже сидящий у входа телефонист. – Группа Пигаревича не наступает, в результате высаженные нами десанты могут быть в любой момент уничтожены. Особенно тот, что в Лиинахамари. А я могу поддержать их только своей малочисленной авиацией и несколькими эсминцами, боезапас которых не бесконечен. Авиаторы ваши даже в воздушном прикрытии эсминцев отказали, якобы все самолеты задействованы на фронте. И что мне прикажете делать?
– Не надо так переживать, Арсений Григорьевич. Не забывайте, что в десанте и наши силы участвуют. Авиаторы действительно работают с предельным напряжением сил. Но резервы для помощи мы найдем, обязательно. Не так ли, товарищ генерал-лейтенант?
– Так точно, товарищ командующий, – отвечавший генерал-лейтенант Соколов неодобрительно покосился на отошедшего к телефону адмирала, продолжая между тем имитировать «вид лихой и придурковатый». «Ну не виноват же он, что большую часть его истребителей составляют «Харрикейны», у которых движки от нашего топлива и масла начинают быстро «стрелять» шатунами? Так что пара боев – и нет самолета. А новые самолеты стоит поберечь – ходят слухи, что на центральных фронтах что-то грандиозное готовится. Поэтому пополнения техникой ждать точно не приходится…»
– Так что доставайте из загашников все что можно, но прикрытие и поддержку десанта обеспечьте. И не вздумайте хитрить, мне известно, что у вас есть на самом деле, – прервал размышления авиатора Горбатов. – Сейчас додавим врага, и потом нам заначки не понадобятся. А недорубленный лес опять вырастет. Так что извольте выполнять мои указания досконально.
– Есть, товарищ командующий, – теперь интонация Ильи Михайловича была не столь восторженной. В этот момент вернувшийся от телефона Головко прервал начинавший приобретать нехороший оттенок разговор.
– Мои летчики сумели провести разведку в тылу обороняющихся. По полученным ими данным, немецкие резервы брошены на оборону Луостари и против девяносто девятого корпуса. На Лиинхамари нацелены незначительные силы, не более горноегерского полка.
– Ну вот, видите, а вы переживали, – облегченно заметил Горбатов. – Материалы разведки когда прибудут?
– Через полчаса будут здесь.
– Тогда, – Александр Васильевич посмотрел на часы, – давайте пообедаем. А после прибытия разведданных будем думать дальше. Есть возражения? Нет? Тогда пойдемте в столовую.
2 июня 1943 г. Ленинградский фронт. Карельский перешеек
«Артиллеристы, Сталин дал приказ, артиллеристы, зовет Отчизна нас» – слова недавно услышанной песни крутились в голове лейтенанта Орлова. «И кто сказал, что здесь бывает лето? Конечно, не скажешь, что морозы, но перепады температур ночью и днем ничуть не лучше», – думал Евгений, контролируя работу расчета, при этом слегка дрожа от ночного холода. Зато бойцам, за действиями которых он наблюдал, было совсем не холодно. Еще бы, за полчаса необходимо перевести орудие весом в восемнадцать тонн в боевое положение, установив на лафет почти семитонный ствол, вбив сошники, убрав все лишние повозки и приготовившись к стрельбе. А между прочим, у этой пушки, носящей марку Бр-2, одна осколочно-фугасная граната тянет под полсотни килограмм, а к ней еще и картуз с пороховым зарядом, немногим легче. Все это удовольствие – ручками, ручками, как можно шустрей.
– Давай, давай, шевелись, парни, – подбадривает Евгений батарейцев. До рассвета и, значит, до срока готовности к открытию огня остается всего несколько минут. Вот уже первые солнечные лучи касаются вершин окружающих огневую позицию сосен. Раздается внезапное «Ах-ангх!!» выстрела первого орудия, заставляя невольно содрогнуться всех окружающих, и тут же, ему вдогонку, ударяют прогревающие холостые выстрелы второго, третьего и четвертого орудий.