- Потом определимся! - тихо ответил Савелий, чем вновь заставил насторожиться своего бывшего командира.
- Ладно, Томочка, все потом. - Капитан замешкался. - Прошу! - кивнул он в сторону кабинета.
Они вошли внутрь, хозяин прикрыл за собой дверь и указал на диван, Савелий и не подумал садиться: он в упор уставился на капитана.
- Мы... мы что... знакомы? - чуть заикаясь от волнения, спросил Воскобойников.
- Да, старлей, понимаю, узнать мою физиономию действительно не так просто, но ты же всегда хвастался своим музыкальным слухом... - язвительно хмыкнул Савелий.
В те армейские времена, едва услышав звуки гитары, Валентин всегда говорил, что обязательно научится на ней играть, когда вернется к мирной жизни, и добавлял, что у него абсолютный музыкальный слух.
- Ничего не понимаю... - совсем растерялся хозяин квартиры. - Голос действительно очень знаком, но я что-то никак... - Он еще пристальнее всмотрелся в лицо Савелия. - Ну убей меня бог: никак не узнаю!
- Не терзай свою душу, старлей: это лицо ты действительно никогда не видел, но эти руки должен помнить. - Он вдруг легко подхватил его за ногу, за руку и взвалил на плечи.
- Савка... - неуверенно прошептал капитан. - Господи, неужели это ты, Савка?
- Рэкс перед тобой, командир! - Он осторожно поставил его на ноги и вытянулся перед ним по стойке "смирно". - Готов, как и прежде, выполнить любое приказание!
- Господи, когда не вижу те... вас - Савка, а взгляну - незнакомец какой-то рядом стоит. Я могу взглянуть на ваше предплечье?
- Вне всякого сомнения, - улыбнулся Савелий, быстро скинул куртку, расстегнул рубашку и оголил плечо с наколкой.
- Господи, Рэкс! - воскликнул Валентин и крепко обнял его, прижимая к своей груди, похлопывая единственной рукой и приговаривая: - Это же Рэкс! Мой Рэкс! Братишка! Как же это, Савка?
- Теперь меня зовут Сергеем! - прошептал на ухо Савелий и добавил: Сергей Мануйлов!
- Как? Почему?
- Так нужно было.
- Понял, Сав... Сергей, понял! - Его глаза были чуть влажные, и он вдруг громко крикнул: - Томочка! Иди быстрее сюда!
- Что случилось? - вбежала к ним испуганная супруга.
- Ты знаешь, кто это? - торжественным голосом спросил Валентин.
- Конечно же, нет.
- Помнишь, я рассказывал тебе о человеке, который меня спас?
- А как же! Ты столько раз о нем рассказывал, что я прекрасно помню его имя и фамилию: Савелий Говорков! Неужели это он? - Она задумчиво покачала головой и добавила: - А на фото совсем не похожи!
- Так сколько лет-то прошло! - выручил Валентин. - Мечи-ка на стол все, что в печи и в холодильнике!
- А вы, значит, Савелий? - не очень уверенно спросила хозяйка.
- Да, Савелий, - ответил за него Валентин. - Хотя сейчас он и Сергей! Но это - Савелий! Не сомневайся!
- А можно ваше плечо посмотреть? - неожиданно попросила женщина.
- Да смотрел уже! - смутился капитан. - Рэкс это, Томочка, самый настоящий и единственный!
- Мне все равно, как вас сейчас зовут: для меня вы всегда останетесь Рэксом! Можно я вас обниму и поцелую за то, что вы спасли для меня мое счастье? - Казалось, она сейчас расплачется.
- Если вы думаете, что я буду возражать, то ошибаетесь! - улыбнулся Савелий и раскрыл руки для объятий.
Тамара обхватила его голову ладонями и трижды, по-русски, чмокнула его в обе щеки.
- Ну а теперь пойду, чтобы накормить-напоить как следует!
- Надо же, Савка у меня в гостях! - снова воскликнул Валентин, едва жена вышла из комнаты. - Давай, сержант, рассказывай, как жил это время, почему физию поменял, какими судьбами к нам залетел? Просто, на огонек, повидаться, или дела какие привели? Поговорим?
- Если хочешь со мной говорить, то молчи лучше! - серьезно проговорил Савелий.
- Надо же, помнишь? - весело рассмеялся Валентин.
Эта фраза, сказанная им в Афганистане, сразу давала понять провинившемуся, что старший лейтенант с большим трудом сдерживается от злости и его в этот момент лучше не выводить из себя, а просто помолчать.
- Я, старлей, ничего не забыл про Афган! - словно клятву проговорил Савелий.
- Ты знаешь, а это тост! - Валентин встал, чтобы сходить за алкоголем.
- Погоди, Валек, успеем еще разговеться: ты лучше послушай, зачем меня сюда принесло! Я, конечно же, рад нашей встрече, которая так надолго отложилась, но ты прав, есть у меня и дело! И лучше поговорить вдвоем, без свидетелей! Кстати, ты предупреди жену: никто не должен знать, кто я на самом деле и зачем здесь объявился!
- За это можешь не беспокоиться: моей Томочке приказывать не нужно, только намекни чуток, а далее сама все сообразит. Она же дочь генерала Семицветова!
- Семицветова? Нашего покойного комдива! - воскликнул Савелий.
Он не забыл генерала Семицветова, хотя и прослужил под его началом немногим более четырех месяцев. Комдив погиб нелепо и, можно сказать, случайно, но героически: обходя как-то службы дивизии, генерал увидел, как один совсем еще зеленый солдатик, судя по еще не выгоревшей гимнастерке, недавно прибывший из-за Речки, случайно выдернул чеку из лимонки, которой просто баловался. Вытащил и растерялся, не зная от страха, что делать. Вокруг него находилось около полутора десятков бойцов, которые тоже не видели нависшей над ними смертельной угрозы.
Не размышляя ни секунды, комдив выхватил из рук помертвевшего от страха парня гранату, громко скомандовал: "Ложись!" - а сам бросился на землю, сунув гранату под себя. К сожалению, граната оказалась исправной: комдива разорвало на части и двух солдат легко ранило.
- Господи, я никак не думал, что ты его застал, - словно от боли, поморщился Валентин. - Я слышал, что тебя тяжело ранило и тебя отправили на Большую Землю.
- Ранило, - вздохнул Савелий. - Я вернулся еще раз после ранения и после того, как несколько месяцев отсидел в местах не столь отдаленных.
- Ты? За что?
- За что? - поморщился Савелий. - Захотели посадить и посадили на целых девять лет!
- Ничего себе! - присвистнул Валентин. - А ты?
- Бежал.
- Я так и думал! - обрадовался капитан. - Нашел эту мразь, что тебя подставила?
- Конечно! Они все свое получили, по заслугам! - Голос его стал суровым. О Варламове-то знаешь?
- Нет, а что с ним?
- За меня парень погиб.
- Как это - за тебя? - не понял капитан.
- Я уже в зоне сидел, а они боялись, что я их и оттуда достану. Они знали о нашей с ним дружбе, вот и решили припугнуть меня его убийством. Суки! Прислали фото, где было отчетливо видно, во что он превратился после их издевательств. А я, прикидываешь, в это время в полной прострации: кто подставил, за что подставил, кто предал... ничего не знаю! Хотя нет, не так: догадываюсь, конечно, но уверенности-то нет. Короче, в полной апатии нахожусь. Ничего не хочется. Состояние такое: оставьте меня в покое и не трогайте! А тут эта фотография... Ну, думаю, сволочи, ждите ответа!