Получив подтверждение из клуба «Порт», за дело должен был приниматься Шипилов. Ему надлежало отследить прохождение своих рапортов и обнаружить того, кто доложил о Бешеном Нику. Главная идея фальшивок состояла в том, что рапортов было несколько. Эта была довольно древняя, но действенная уловка по выявлению предателя, которой пользовались еще в сороковые годы.
Эти рапорты, повествуя об одном и том же, разнились в мелочах, но мелочах достаточно принципиальных. К примеру, в одном из них Савелий упоминался как представитель солнцевской группировки, в другом — как измайловской. В одном рапорте шла речь о том, что Савелий — опасный преступник и хорошо вооружен. В других (всего рапортов было составлено восемь) тоже говорилось о выдуманных похождениях Бешеного, но в каждом — по-разному.
Бешеный нашел неразлучную парочку — Макса и Ника — на старом месте. Они сидели за одним из маленьких столиков, разместившихся неподалеку от барной стойки. К ним изредка подходили покупатели, Савелий за полчаса насчитал четверых. Обычно Макс доставал что-то из кармана и отдавал покупателю. Ник занимался расчетами.
Несмотря на полутьму в зале, Бешеный все происходящее видел достаточно отчетливо. Наконец он решил, что пора подойти и пообщаться со «сладкой парочкой». Савелий не спеша приблизился к ним, подвинул к столику свободный стул и уселся прямо напротив Ника.
— Привет! — поздоровался он.
Савелий попытался по их лицам определить, как они реагируют на его появление.
Макс хуже справлялся со своими эмоциями, поэтому в его глазах Говорков успел заметить промелькнувшие растерянность и страх. Ник, казалось, остался невозмутимым. И только то, что он с ходу не пресек их контакта, говорило о некоем изменении в отношении парня к Савелию. Раньше он просто не стал бы разговаривать с Бешеным, а теперь его сухих тонких губ коснулась ухмылка, и он произнес, явно издеваясь над собеседником:
— А-а-а, кого мы видим! Какими судьбами? Ты, кажется, спешил в Москву! Или я ошибся?
— Спешить-то я спешил, — откликнулся Бешеный, — но не возвращаться же с пустыми руками! Я пошарил по городу, но, кроме вас, ребята, никого из деловых не встретил. Все мелко плавают, я таких не люблю.
— А нас, значит, полюбил? С первого взгляда! — снова ухмыльнулся Ник. — Интересно, за что, если не секрет?
— Почему секрет? За «Голубой глаз», конечно. Он же только через вас идет. Может, все-таки сговоримся на дело? Я могу хорошо забашлять.
— О том, чего ты можешь, мы уже наслышаны! — Ник переглянулся с приятелем. — Верно, Макс? И что «капусты» у тебя море, и что ты крутой, как вареное яйцо… И что все подряд под себя метешь…
«Сработало! — подумал Савелий. — Им обо мне уже доложили… Теперь надо слушать их болтовню предельно внимательно. Главное — мелочи!»
— …наслышан я о твоих солнцевских делах, — продолжал ехидничать Ник.
— Откуда ты о моих делах знаешь? — Савелий сделал вид, что напрягся и ему явно не нравится, что о нем известно кому бы то ни было.
— Сорока на хвосте принесла. Да ладно, ты не меньжуйся, мы с Максом ребята неболтливые, закладывать тебя никому не собираемся!
— Хорош баланду травить! У нас за такие разговоры языки к жопе пришивают!
— угрожающе парировал Савелий. — Короче, мне по херу, что вы там у своей сороки обо мне разнюхали, лучше без базара скажите, будет дело или нет?!
— Ты что, старик, так напрягся? Ты здесь не у себя в Солнцеве, ты у нас в гостях… А дела с тобой иметь… Ну какие могут быть с тобой дела, когда тебя менты уже неделю пасут? Лучше мотай домой и ложись на дно. Менты только и ждут, чтобы тебя за руку схватить и в хату закрыть. Мы им в этом деле не помощники. Скажи лучше нам спасибо, что мы с тобой еще сидим тут, разговариваем, ты ж сейчас как заразный: на всех, с кем ты общаешься, хвоста могут навесить!
Савелий сделал вид, что встревожился:
— У тебя точная информация, без балды?
— Точная, точная. На тебя в ОБНОНе целое досье держат. Мы, правда, сами не видели, но наш человек про тебя много чего порассказал.
— Тогда спасибо! — Савелий сделал вид, что спешит. — Буду должником. А может, вы сами в Москву товар завезете?
— Ну уж нет, нам и тут делов хватает, еле справляемся, так что извини, земляк.
— Ну ладно, я пошел.
— Ага, прощевай! Не поминай лихом!
Ник все с той же кривой ухмылкой смотрел, как Савелий удаляется от них в направлении выхода. Он радовался тому, как поставил на место этого «крутого солнцевского пацана». Ему и в голову не могло прийти, что он только что сдал с потрохами своего надежнейшего информатора…
Константин, Савелий и подполковник Шипилов сидели в квартире бывшего мужа Алены и обсуждали ход дальнейших действий. Шипилов, выслушав рассказ Бешеного о разговоре в клубе «Порт», достал блокнот и, покопавшись в нем, удовлетворенно воскликнул:
— Вот! Вычислили гадину! Майор Приходько Степан Николаевич, заместитель начальника управления по оперативным вопросам.
— Ты уверен? — спросил Савелий.
— Да. Это в рапорте на его имя о солнцевских упоминалось, больше никто такую информацию не получал!
— Ну и что вы теперь с ним делать будете? — спросил Константин.
— Передам информацию о нем в наш отдел безопасности, они такими вопросами и занимаются, — ответил Шипилов.
— Сколько, как ты думаешь, займет времени, чтобы его перепроверить? — спросил Савелий. — Пока они все его счета перероют, личный моральный портрет составят, проследят, как он свои обязанности несет… знаешь, сколько времени уйдет на это? Может, месяц, а может, и больше. А нам завтра Костика к этим засранцам отправлять. Если мы завтра сможем проследить их и выйти на хату с лабораторией, где гарантия, что Нику опять не станет известно об опасности? Надо этого майора нейтрализовать как можно быстрее!
— Что ты предлагаешь? Грохнуть его, что ли? — спросил Шипилов. — Быстрее способа не бывает.
— Да нет, мараться не будем… — задумчиво проговорил Савелий и хлопнул себя по лбу. — А мы его в командировку зашлем! Ты его начальника хорошо знаешь?
— Генерала Сапронова? Да в общем-то неплохо. Лет пять назад я с ним в одной связке работал. Он тогда еще полковником был, а я майором.
— Как ты думаешь, он тебе поверит, если ты к нему придешь и все начистую про его зама выложишь?
— Наверное. Вообще-то генерал, насколько я знаю, свой офицерский долг превыше всего ставит. — Подполковник задумался ненадолго, покачал головой. — Ну а уж тех, кто свою офицерскую честь за деньги продает, он ненавидит лютой ненавистью. Думаю, конечно, надо с ним поговорить. — Сделал паузу, словно все взвешивая, и решительно сказал: — Даже если он полностью мне не поверит, то Приходько от него о нашем разговоре ничего не узнает. А мы тогда что-нибудь другое придумаем, как этого гада накрыть.