«Наконец-то!» — промелькнуло у него в голове и он стал поднимать свой «узи». Ньютон был настолько уверен в превосходстве своего автомата, что ничуть не торопился, а когда его голову чтото неожиданно стиснуло как в железных тисках, он все еще думал, что эта боль секундная: сейчас он нажмет на спуск своего автомата и все встанет на свои места… Почему-то промелькнула мысль, что ему так и не удалось переспать с Джиной… Это была последняя его мысль: резкая боль в позвоночнике словно потушила свет в его глазах, к тому же отключив и все его ощущения, не позволив осознать, что для него все уже закончилось на этой земле и закончилось навсегда…
Не успел Тайсон откинуть мертвое тело, как в живот ему что-то ударило.
Это была шальная пуля Хикса: он выстрелил на крик своего приятеля, и свинец, пройдя Ньютона навылет, впился в живот Тайсона. Тотчас нож, брошенный мощной рукой начальника службы безопасности Рассказова, пробив переносицу, оборвал беспокойную жизнь Хитрого Убийцы.
Глен Хикс всегда перед всеми хвастался своей неуязвимостью, тщательно скрывая, что почти все его тело покрыто шрамами не только от ножей, но и от пуль. Именно поэтому он не любил обнажаться даже перед женщинами и единственной женщиной, кому он смог довериться, была Джина. Сейчас, когда в него вонзился нож Тайсона, Хикс, привыкший к ранениям и всегда готовый к боли, совершенно спокойно воспринял это: ему и в голову не могло прийти, что этот нож может оборвать его жизнь. Хикс не понимал, что эта сталь уже нанесла ему непоправимый урон, задев какие-то важные центры жизнедеятельности. Ему казалось, что он продолжает двигаться навстречу этому негру, который как куклу продолжает обнимать мертвое тело Ньютона. Но почему он не приближается к ним, хотя сделал уже не менее двадцати шагов? Боже, неужели он ошибся и это пробил его последний час?
«Джина, как жаль, что ты не видишь меня сейчас!» — говорил он. Умирать оказывается совсем не трудно: гораздо труднее жить!
«Джина, эта улыбка тебе! Ты помнишь?» — Хиксу казалось, что он выкрикивает эти слова, но они лишь проносились в тех клеточках его мозга, которых не коснулась пока холодная сталь.
Да, Хикс действительно улыбался, выполняя свое последнее обещание в жизни, данное когдато по пьянке той единственной женщине, которой смог доверить тайну своего тела.
«Джина, поверь, даже умирая я буду улыбаться для тебя! — сказал он тогда.
Ноги его подкосились, он упал на колени, застыл на мгновение, словно в раздумьи, потом ткнулся лицом в землю и сталь еще глубже вошла в мозг, который уже не имел ни одной, даже самой маленькой мыслишки…
Однако Тайсону было не до его улыбки: мертвое тело Ньютона повалилось, увлекая за собой и его. Именно в этот момент подоспели Савелий с сержантом. Они действовали четко и профессионально, определив себе сектора наблюдения. С двух сторон прогремели выстрелы, и пули взлохматили дверь в тех местах, где только что были головы смельчаков. Они молча переглянулись, кивнули друг другу и неожиданно удивительно синхронно прыгнули в проем, в прыжке открыв беглый огонь по противнику. Кувыркнувшись, каждый вновь встал на ноги и снова сделал несколько выстрелов. Несколько минут спустя Савелий наткнулся на мертвое тело Кристофера Говарда по кличке Перс, а Билли тщетно пытался нащупать пульс на шее Сержа Вудворда по кличке Мулла.
Судьбы Кристофера Говарда и Сержа Вудворда были удивительно похожи и было бы странным предположить, что они никогда не пересекуться. Оба были из Бостона, обоим было по двадцать пять. Их семьи были среднего достатка, но отцы довольно сильно увлекались алкоголем и почти не занимались единственными отпрысками. И они, находясь под неусыпным надзором своих матерей, мечтали о том времени, когда смогут жить в свое удовольствие и когда не нужно будет отчитываться перед матерью за каждый свой шаг. Постепенно материнское внимание стало столь назойливым и нетерпимым, что оба просто возненавидели весь женский пол. И эта ненависть вылилась в чувственность к себе подобным. (Природа не терпит пустоты).
Каждый из них прошел настоящую войну, и каждый с особым удовольствием расправлялся с мирным населением, убивая прежде всего женщин. После того, как и тот и другой были изгнаны из армии за жестокость по отношению к мирному населению и за сексуальную ориентацию они стали подрабатывать наемниками и однажды произошло то, что и должно было произойти: их пути пересеклись. Они настолько понравились друг другу, что с того момента стали просто неразлучной «сладкой парочкой».
Однажды на Кристофера положил глаз человек из Великого Ордена, и предложил служить ему. Однако Кристофер не соглашался до тех пор, пока не был подписан договор и с его любимым Сержем. До встречи с Хиксом эта «сладкая парочка» провернула несколько удачных дел и, несмотря на свою ориентацию, им удалось заслужить авторитет и уважение своего непосредственного начальника службы безопасности Ордена.
Перемахнув через забор и не найдя противника, «сладкая парочка» недоуменно переглянулась, и они уже хотели было пасть друг другу в объятия, как вдруг, почти одновременно, как сиамские близнецы, почувствовали одно и то же, увидели незнакомые лица, выглядывающие из дверей у ворот. Действуя как единый механизм, бандиты вскинули автоматы и дали по очереди. Пули легли точно в цель, взлохматив дерево в тех местах, где только что были лица незнакомцев.
— Отлично, милый! — воскликнул Кристофер, вскинув кверху большой палец.
— Спасибо, Криста, ты тоже неплохо стреляла! — подмигнул тот. — Что, вперед?
— Конечно!
Они выскочили из своих укрытий, но успели сделать лишь по одному шагу. Из распахнутых в воротах дверей торпедоносно вылетели две стремительные фигуры, которые в полете открыли ураганный огонь из двух стволов. Словно по заказу, чтобы никому не было обидно, каждый из любовничков получил по три пули в грудь. Серж оказался более жизнестойким парнем. Когда он увидел как падает его любимый Кристофер, то успел сделать в его сторону пару шагов, но упал, и даже в смертельной агонии продолжал тянуться рукой к нему, пытаясь в последний раз прикоснуться к любимому человеку, но его попытка была оборвана очередной серией выстрелов.
Как говорится, они любили друг друга и умерли в один час…
Глядя на них Савелий покачал головой, потом сплюнул, хотел что-то сказать, но тут послышался какой-то шум…
Откуда-то снизу раздалось не то бульканье, не то всхлипы.
Говорков поднялся на крыльцо, заглянул в дом. Внутри было тихо.
— Есть кто-нибудь в доме? — крикнул он, но ответом было только эхо. — Стрельба закончилась! Выходите!
Но никто не отозвался, да и Савелий не почувствовал чьего-либо присутствия. Он повернулся, вышел из дому, и снова раздались приглушенные странные звуки. Перевесившись через перила, Говорков увидел под крыльцом хныкавшую маленькую девочку, дрожащую от холода и страха. Она с трудом прикрывала свое голое тельце лоскутами рваной одежды.
— Не бойся, милая, — ласково проговорил Савелий, затем скинул с себя куртку, прикрыл ее, подхватил на руки и прижал к себе. — Не бойся, тебе никто больше не причинит вреда.