Плеск воды о борта судна заглушали негромкие звуки ударов деревянных ступенек трапа, и Савелий без проблем добрался до палубы. Тихонько соскользнув на нее, он на цыпочках устремился к спасательной шлюпке, чтобы там освободиться от водолазного костюма. До отплытия оставалось полтора часа, а ему еще нужно успеть пообщаться с Богомоловым. Стараясь не шуметь, он снял подводный костюм, освободил «Стечкина» от пластика и сунул его в специальную кобуру на спине. Нож укрепил на поясе, компас на всякий случай сунул себе в карман. Затем аккуратно свернул костюм и все ненужное в рулон, обернул сигнальным флагом и сунул туда, где находится обычный набор для спасательных шлюпок: неприкосновенный запас, осветительные ракеты, спасательные жилеты и многое другое.
Осторожно приподняв брезент, Савелий внимательно осмотрелся: вахтенный все еще спал, больше никого. Каюта Богомолова находилась на второй палубе, нужно спускаться по лестнице вниз. Неслышно ступая на носках, Савелий быстро подскочил к нужной двери. Кроме чьего-то могучего храпа никаких звуков более не раздавалось.
Остановившись у каюты Богомолова, Говорков попытался открыть дверь, но та была заперта. Не стучать же? Савелий вдруг вспомнил, как в тюремном карцере он через стену заставил соседа за стенкой повернуться на другой бок Может, удастся?
«Крестный, проснитесь!» — мысленно попросил он, затем сдвинул прибор на лоб и вдруг «увидел» сквозь дверь, как Богомолов сел в кровати и растерянно осмотрелся.
«Господи, крестный, дверь открой!» — воскликнул про себя Савелий, и Богомолов, покосившись на дверь, медленно поднялся, на цыпочках подкрался к двери и прислушался.
— Да я это, генерал, я! — чуть слышно прошептал Савелий, и Богомолов тут же повернул ключ.
— Ты с ума сошел! — тихо воскликнул генерал, тотчас втащил Говоркова к себе, затем закрыл дверь и обнял Савелия. — Родной мой, ты даже не представляешь, как я рад видеть тебя! Лежу, дремлю, и вдруг словно в бок кто-то ткнул: проснись да проснись! Открыл глаза — никого! А тут показалось, что слышу твой голос: открой, мол, крестный, дверь! Чего дыбишься? — Он ласково потрепал его по голове. — А что это за прибор? Чудной какой-то!
— Последняя новинка американских ученых! И ночное видение, и слышит на пятьдесят метров, и под водой работает…
— А бинокль есть? — поинтересовался генерал.
— Конечно! — растерянно протянул Савелий. — Что, и у нас есть такой?
— А ты как думал? — подмигнул Богомолов. — Когда пробрался-то?
— Только что!
— Под водой, что ли? — удивился генерал.
— Под водой! — улыбнулся Савелий.
— Ладно, садись, рассказывай, чай, не у тещи на именинах!
Стараясь не упустить главное, Савелий посвятил Богомолова в план операции.
— А где же будешь ты? — обеспокоенно спросил тот.
— Не беспокойтесь, я хорошо изучил план сухогруза: здесь много мест, где можно схорониться и все видеть и слышать!
— Но как ты выведешь из строя двигатель? Ведь если они догадаются, что это подстроено, то Красавчик-Стив сообщит Папе Крузу и тот просто смоется!
— Не беспокойтесь, Константин Иванович, все будет «хоккей», как говаривал наш боцман, большой его любитель! — Савелий весело подмигнул, но тут же стер улыбку с лица. — Извините, но мне кажется, вас что-то волнует?
— Пожалуй, — задумчиво кивнул генерал. — Я заметил, что Красавчик-Стив мне не доверяет.
— С чего вы взяли?
— Так, интуитивное ощущение. Да и поглядывает подозрительно.
— Бог с ним! — отмахнулся Савелий. — Главное, постарайтесь, чтобы Папа Круз прибыл сюда, на сухогруз.
— А если откажется и будет настаивать, чтобы встретиться?
— Не лучший, конечно, вариант но и это сойдет. Только нужно придумать какой-нибудь условный знак.
— А что тут придумывать: вытру платочком лоб — значит, иду на траулер. Как?
— Устраивает! И еще, прошу вас, как только начнется заварушка, где бы вы в этот момент ни находились, падайте на пол и не шевелитесь! Хорошо?
— Конечно! Только как я узнаю, что все началось?
— Думаю, вы вряд ли ошибетесь, — подмигнул Савелий. — Вот, возьмите на всякий случай! — Он вынул из кармана «хитрую» ручку и протянул генералу.
— Считаешь, понадобится?
— Кто его знает… Но лучше иметь, чем не иметь! На четыре выстрела, да больше вряд ли и понадобится!
— Лучше бы не понадобилась. — вздохнул Богомолов и сунул ручку в кармашек для платочка. — О чем задумался, «крестник»?
— Да о том парне, что у Папы Круза: трудно ему придется!
— Почему?
— Он первый, на кого подумает Папа Круз. Парень совсем недавно у него — и вдзуг такой прокол!
— Авось обойдется!
— Вот именно — авось! — вздохнул Савелий. — Ладно, кажется, все. — Савелий взглянул на часы. — Через двадцать минут отплываем, а мне еще нужно побывать в гостях у машинистов.
— Повнимательнее там!
— Мухтар постарается! Удачи вам, Константин Иванович!
— Храни тебя Бог, капитан! — прошептал генерал и обнял на прощание.
Потом открыл дверь, выглянул — никого. Савелий выскользнул из каюты.
«Господи, какой все-таки удивительный парень! — подумал генерал, снова ложась на кровать. — Скорее бы все кончилось!»
Однако после встречи с Савелием он успокоился и моментально уснул.
Красавчик-Стив, расставшись с Богомоловым, прошелся по каютам, чтобы убедиться, что все спят, проверил вахтенного, который заверил его, что скорее «глаза себе выколет, чем уснет», отправился к себе в каюту. Нервы у него были на пределе, пожалуй, надо разрядиться. Красавчик-Стив откупорил бутылку виски и отпил прямо из горла, закурил, но не успел сделать и две затяжки, как зазвонил телефон сотовой связи.
— Красавчик-Стив слушает!
— Привет, Красавчик! — раздался писклявый голосочек Папы Круза. — Дай-ка мне твоего патрона!
«Черт! Черт!! — ругнулся про себя Красавчик-Стив. — Самый критический момент!»
— Чего молчишь?
— Понимаете, Папа Круз, у него сердце прихватило прямо при посадке в вертолет… Куда ему в таком состоянии лететь! — стал оправдываться он. — Но вы не волнуйтесь: генеральная доверенность у меня, и я могу подписывать за Рассказова любые документы!
— Лихо! Выходит, доверенность им была заранее приготовлена? — подозрительно спросил Папа Круз.
— Так она еще в тот раз была приготовлена, только не подписана, а сейчас он подписал ее прямо у трапа вертолета! — выкрутился Красавчик-Стив. — Что-то не так?
— Мне-то все равно, кто свои плечи подставляет под нашу сделку, главное, чтобы задницу потом подставлять не пришлось! Я понятно выражаюсь?