— Где живет этот Коломбо?
— Киламбе… — невозмутимо поправил тот. — Киламбе жить там, — махнул он рукой в сторону побережья.
— Далеко?
— Нет, ходить мало-мало: десять минут, можно тридцать…
— Десять или тридцать?
— Как ходить: быстро — десять минут, нет быстро — и сорок минут можно. — Парень пожал плечами и спокойно пошел своей дорогой, удивляясь тупости приезжих.
— Что, шеф, пойдем сразу к этому Коломбо или сначала отдохнем? — спросил верный Донатас.
— Все равно по пути: давай зайдем! — недовольно вымолвил Тим Рот. — Хотя бы договоримся, чтобы проводил, а завтра и отправимся на место…
К жилью старика они подошли через час: сказывалась усталость, накопившаяся за те несколько часов, что они потратили на бесполезные поиски. Старик сидел на небольшом стульчике, в тени роскошной пальмы. При виде гостей он хотел было подняться, но тут Тим Рот и допустил небольшую ошибку, чем заставил хозяина изменить свое отношение к гостям.
— Слушай, старый, мне сказали, что ты здесь все знаешь, — грубо начал Тим Рот, затем, желая побыстрее закончить дело, он вытащил портмоне. — Вот тебе, старый, сто долларов задатка, — сунул купюру в его нагрудный карман, — а когда завтра ты нас проводишь до места, где работали русские, ты получишь еще пятьсот долларов. Ты, конечно, согласен, не так ли, старый?
— О каких русских гость говорит старому Киламбе? — медленно, с трудом выговаривая слова, спросил хозяин дома, казалось, что он с огромным трудом удерживает свое немощное тело в сидячем положении. — Помню, как в сороковых годах… или в пятидесятых… кажется… были на острове двое русских… очень себя плохо чувствовали, лихорадка у них была, и я их угостил кокосовым молоком… да… очень они плохо себя чувствовали… — Глаза старика неподвижно уставились в какую-то неведомую даль, как бы уйдя в воспоминания.
— Нет, старый, я говорю о тех русских, что работали лет десять назад! — недовольно поджал губы Тим Рот.
Старик никак, не отреагировал, словно и не слышал его.
— Послушай, старый! — Тим Рот притронулся к его плечу.
— А? Что? — встрепенулся тот. — Нет-нет, катер отходит завтра, в восемь часов утра, — проговорил он.
— Какой катер? — прорычал Тим Рот. — Что за чушь ты несешь, старый?
— Шеф, вы что, не видите, что у него крыша поехала: старческий маразм, наверное? Он же сидит еле-еле. Из него же сейчас песок посыплется! Куда и кого проводить? Да он и двух шагов сделать не сможет!
— Ты ходить можешь, старый? — небрежно толкнул его в грудь Тим Рот.
— Ходить? Старый Киламбе даже бегать может, — гордо проговорил тот, едва не свалившись на землю от легкого прикосновения гостя.
Придерживаясь за ствол пальмы трясущимися руками, старый Киламбе то приседая, то привставая, затрачивая неимоверные усилия, все-таки поднялся на ноги и, покачиваясь из стороны в сторону, сделал шаг, потом хотел сделать второй, но тут же плюхнулся назад на свой стульчик.
— Сейчас, немного отдохну и снова побегу вперед!
Донатас с огромным трудом сдерживался от смеха.
— Да, до олимпийских рекордов тебе очень далеко, старый. — Даже Тим Рот улыбнулся. — К сожалению, придется нам обойтись без твоей помощи, а тебе остаться без наших денег, — он сунул свою стодолларовую купюру назад в портмоне. — Пошли отсюда! Когда непрошеные гости скрылись за поворотом, старый Киламбе распрямил свою спину и плюнул в ту сторону, куда ушли незнакомцы.
— Ну уж нет! — процедил он сквозь зубы. — Старого Киламбе никогда не соблазнить деньгами, тем более такими, скряга! Старый Киламбе уважительное отношение любит… — Он замолчал и наморщил и без того морщинистый лоб. — Интересно, что понадобилось этим пришельцам в лаборатории русских ученых? Столько лет прошло — и на тебе…
Тим Рот был вне себя от бешенства.
— Черт бы побрал этого старого идиота! — рычал он по дороге в отель. — Послушай, Дон, постарайся завтра отыскать кого-нибудь, кто работал у русских. Не может быть, что не осталось никого, кто бы не помнил, где у них находилась лаборатория! Я не могу уехать отсюда ни с чем! Ты понимаешь меня, Дон?
— Конечно, шеф! Я все сделаю, чтобы отыскать такого человека, можете мне поверить!
— Надеюсь, — хмуро бросил Тим Рот. — Ты же прекрасно понимаешь, что твое безбедное существование зависит от моего благополучия!
— Как не понять… — вздохнул Донатас.
У входа в отель Тим Рот едва не столкнулся с каким-то моложавым мужчиной с бородкой, глаза которого буквально на мгновение задержались на нем. Это был столь мимолетный взгляд, что его вполне можно было и не заметить, но Тим Рот, привыкший к постоянной осторожности, обратил на него внимание, и когда незнакомец прошел мимо, он повернулся к своему верному телохранителю:
— Выясни, что это за парень: откуда, кто, зачем приехал? Короче говоря, все, что сможешь…
— Хорошо, шеф…
Понежившись в ванной после долгих и бесполезных хождений по острову, Тим Рот прилег на кровать, надеясь вздремнуть до ужина, однако поспать ему не удалось: в дверь постучали.
— Кто там? — недовольно спросил он.
— Это я, шеф! — из-за дверей раздался голос Дона. — Мне удалось кое-что узнать о том типе, как вы приказали: сейчас доложить или позже?
— Погоди, сейчас открою… — чертыхнувшись про себя, Тим Рот встал, накинул белый махровый халат и впустил Донатаса. — Неужели нашел проводника?
— Нет, шеф, я о вашем поручении по поводу незнакомца…
— Говори!
— Его зовут Сильвестр де Сильва, коммерсант, приехал из Нью-Йорка просто как турист, так, ничего особенного, пешка… — Он деланно зевнул.
Досконально изучив характер Донатаса, Тим Рот укоризненно покачал головой:
— Любишь ты паузу держать: давай выкладывай, что ты там нарыл!
— Не знаю, насколько вам это важным покажется, но Сильвестр де Сильва — ну и наградил Бог фамилией — тоже посещал этого старика…
— Какого старика? — не понял Тим Рот.
— Ну, этого… Коломбо…
— Киламбе.
— Один черт!
— Как ты выяснил?
— А паренек-носильщик поделился… У него как раз перерыв был, и он пошел искупаться на море, а проходил он мимо дома этого старика как раз в тот момент, когда этот Сильвестр разговаривал со стариком.
— Очень интересно… — задумчиво проговорил себе под нос Тим Рот. — А твой носильщик не слышал, о чем они разговаривали?
— К сожалению! Как он говорит, далековато до них было, но он заметил, как незнакомец показывал этому старику какую-то бумажку…
— Документ, карта?
— Я тоже так подумал, но паренек уверен, что это был какой-то листок, бумажка…