Вернулся Хозяин, предложил льняную салфетку, и Виталик, взяв ее, вытер руки. Они вспотели.
Нет, Санин не строил иллюзий относительно того, что этот теплый прием лишь привычный тактический ход Станкевича, чтобы снова прибрать Виталика к рукам и заставить его работать на себя. Но Санин больше не будет рабом. Во всяком случае, дармовым рабом. Если он и пойдет на какие-то уступки, то не бесплатно. Его услуги теперь дорого будут стоить.
Виталик не ошибся. Геник заговорил о программе деприватизации, которую надо похерить. Он уже все продумал, предложил ту самую парочку экономистов с мировыми именами, которые превратят в пыль все построения Шелиша и Кромина. Белов и Президент — люди осторожные, им по сути-то нужны лишние деньги для бюджета, а здесь есть простор для маневра.
— Выход один: нужно продолжать приватизацию. Россвязь, Норильский никелевый комбинат, Роснефть, продажа пакетов акций этих трех компаний принесет немалые деньги, которые премьер и Президент ищут для реформирования армии и заполнения дефицита бюджета, — заговорил Станкевич. — Кстати, наш банк готов поучаствовать в этих торгах, и не просто поучаствовать, а купить эти пакеты. Я говорил с Билли, он очень в этом заинтересован, и деньги мы найдем. И предложим такие суммы, что конкурентов у нас не будет, а ОНОКСбанк станет в основе мощной финансовой компании, которая будет со временем править Россией. И это сделаем мы с тобой. Перспективы, как видишь, самые приятные во всех отношениях, и твоя доля во всех трех проектах будет такой солидной, что сразу выведет лично тебя в число крепких миллионеров уже мирового уровня и позволит твоим внукам не думать о будущем. Дедушка об их процветании уже позаботился. Как тебе такие перспективы? — лакомясь рыбкой, улыбнулся Геник.
— Ты, как всегда, прав! — согласился Виталик.
Станкевич разлил по второй.
— Тогда за нас, — поднял он рюмку. — За нашу дружбу, за наш союз, обид нет?
— Обид нет, — чокнувшись, утвердительно повторил Санин.
Они выпили, закусили. Станкевич разлил по третьей.
— Тяпнем по третьей и попробуем токайского, — предложил он. — Тут у меня особый тост. Извини, что я на время завладел инициативой. Подъезжая, ты, наверное, видел Кузьму, который вез Людочку Апухтину. Я на ней женюсь. Сделал ей официальное предложение.
Виталик и не знал, что у них закрутился роман, который завершался столь неожиданно.
— Естественно, что с работы она уйдет и тебе придется подыскивать секретаршу. Люда будет работать дома, вести наши семейные дела, понятно, что вы со временем познакомитесь поближе. Она даже хочет детей. Что ж, если получится, почему бы и нет.
— Поздравляю! — улыбнулся Виталик. — Я рад и даже завидую.
Они чокнулись и выпили по третьей. Станкевич сделал Виталику бутерброд с икрой.
— Людка давно в меня влюблена, мы с ней вместе работали, если ты помнишь, имели пару раз близость, но никаких серьезных отношений не возникало. Элка к ней почти не ревновала. Я, сам знаешь, тяжело пережил разрыв с женой и, честно говоря, не собирался связывать себя узами нового брака. Но, поразмыслив, решился на этот шаг, прежде всего, чтобы не потерять ее. Она человек серьезный, и у нас все быстро закрутилось. Такие вот пироги. А кроме того, хочу навсегда избавиться от Эллы, она звонит каждый день, требует встречи, и я знаю, чего она хочет. Но я не хочу ее больше видеть. Какие-то деньги, может быть, и дам на первое время, а дальше пусть идет вкалывать, я сделал для нее много, ты знаешь. Кстати, по поводу секретарши. У меня есть на примете один человечек, я вас познакомлю, могу прямо завтра, если хочешь. Я ничего не навязываю, у меня с ней никаких отношений не было, решай сам. Если тебе дама не понравится, я возьму ее на работу в банк. Она энергичная, пробивная, моторная, эффектная, умная, все хватает на лету, одинокая, ее зовут Вика, она работала референтом у академика Басова в его НИИ, у них там сокращение штатов, а отношения с директором вдруг не заладились. Она остра на язык и, как всякая баба, может сесть на шею, коли позволишь. Но если держать на коротком поводке, то лучшей секретарши и придумать трудно, она будет делать всю черновую работу, и весьма неплохо. А куколку и Анжелу я тебе брать не советую, не та квалификация и не тот уровень. Да и вообще, тебе придется на время забыть о посторонних девушках, возвратиться в семью и вести положительный образ жизни, — рассмеялся Станкевич. — Сам понимаешь…
— Это да, — улыбнувшись, тяжело вздохнул Виталик.
— А Вику посмотри, поговори. Я знаю, что в администрации есть свои кадры, но опасно брать непроверенную даму. Хотя надо с Людой переговорить, она там всех знает и подскажет.
Станкевич открыл токайское, разлил по бокалам.
— Сейчас принесу жареный миндаль, с ним очень вкусно!..
Он снова вышел, оставив Санина одного. Бокал Геника стоял напротив, и судьба давала ему еще один шанс, чтобы свести счеты со старым Хозяином, но его реплика о личной доле Виталика в трех пакетах акций, которые сделают Санина устойчивым европейским миллионером, пролила животворный бальзам на душу, и если он отправит желтолицего на тот свет, то не получит обещанной доли и не станет миллионером. Поэтому Санин лишь провел ладонью по карманчику жилета — яд был на месте — и решил: пусть остается до лучших времен. Его всегда можно будет пустить в ход.
Он не знал, что через открытую дверь балкона за ними наблюдают, ведут фрагментарную видеосъемку, записывая и весь разговор за столом. Съемки велись с чердака соседней дачи, хозяин которой оказался близким другом Поздеева, следователь легко с ним договорился, взяв слово сохранить все в тайне. Поэтому манипуляции вице-премьера с ядом не остались бы незамеченными, а может быть, были бы и засняты, поэтому нерешительность Виталика сыграла ему только на руку.
Денис, снимая их беседу на пленку и слушая разговор, хмурился, потому что пока ничего криминального в этой милой болтовне не было. Ни одного намека о Шелише, об аппарате Володина. Милый светский треп. Лишь один раз промелькнуло упоминание о внебрачных связях Санина, но для такого эффектного мужика это только в плюс. В гостиную вернулся Хозяин, и Денис снова стал снимать их разговор. Мешала штора, которая перекрывала пол-лица вица-премьера, но Денис и ракурс избрал такой, чтобы видеть прежде всего Станкевича, он больше всего интересовал дядю и Турецкого.
Мужики неспешно выпили, и Санин посмотрел на часы.
— Сегодня вечером тесть грозился заехать и поздравить, — проговорил, оправдываясь, вице-премьер.
— А мы в принципе все обговорили, — неестественно улыбнулся Станкевич. — А самое главное — ты принял мои извинения и глупая ссора забыта. Давай как-нибудь посолиднее поужинаем, чтобы обговорить первые шаги по утоплению этой программы деприватизации. Шелиш и составлял ее, чтобы пырнуть меня вилкой в бок, а получилось наоборот. Я сегодня же созвонюсь с нашими друзьями-экспертами, приглашу их, а ты привезешь мне экземплярчик. Приезжай с Натальей, Люда уже будет жить здесь, отпразднуем помолвку, познакомим жен и, как в старые времена, будем дружить домами. Договорились?