– А если подробнее…
– Если подробнее, нам не хватит и ночи, – усмехнулся Турецкий. – В крае работает следственно-оперативная группа «Пантера»…
– Одним из руководителей которой являетесь вы, – вставил Сергей Владимирович.
– Группой установлено. Первое. Ставропольский край избран полигоном для дальнейшего развертывания криминальных структур во всех регионах страны, именно для этого создана Краевая акционерная компания товаропроизводителей (КАКТ), имеющая филиалы во всех крупных городах, в том числе и в Москве. Второе. Под защитой КАКТа совершаются преступления, связанные с торговлей оружием, идущим из Чечни и складов армии, и проникновением наркотических средств в регионы России. Третье. Через коммерческий банк Ставрополя «Грот», не без содействия московских коммерческих банков, отмыты и перекачаны сотни миллионов долларов США в заграничные банки. Четвертое. Коррумпированность чиновников края достигла угрожающих размеров, что представляет большую опасность для государства.
– И это все доказано? – после продолжительного молчания спросил Сергей Владимирович.
– В следственном деле собраны веские доказательства. Обобщенная справка о результатах следствия за моей подписью и подписью полковника Попова направлена генеральному прокурору.
– Так вот почему приехал Константин Дмитриевич!
– Вероятно, – пожал плечами Турецкий.
– Документы документами, но меня интересуют личности.
– Кто конкретно?
– К примеру, этот… Как его? Муссолини!
– Он сидел в президиуме за вами.
– Вот это да! – удивился Сергей Владимирович. – Мэр, помнится, упоминал о честных сотрудниках правоохранительных органов. И таких, по его мнению, большинство.
– Без местных сотрудников «Пантера» не справилась бы так быстро с поставленными задачами.
– А Муссолини сидит в президиуме!
– Вы, по-моему, хозяйственник?
– Да, в свое время руководил областью…
– Помните старика Фунта из «Золотого теленка»?
– Припоминаю…
– Нами арестованы с десяток человек, но это те же самые «Фунты», зицпредседатели, добровольно отсиживающие сроки за Муссолини, Фараонов, Левитанов и прочих крестных отцов воровского мира. И поверьте, живут они в лагерях неплохо. Даже очень прилично. Не имеют, разумеется, в отдельной камере компьютера, телефона, ресторанных блюд, как имел, к примеру, тот же Крест, но лес не валят, тюремную баланду не едят, а самое главное – выходят на свободу через два-три года, хотя сроки получали на полную катушку.
Система эта отработана, да и желающих хоть отбавляй, потому что на «зарплату», отпущенную из воровского общака, можно жить припеваючи всю оставшуюся жизнь.
– Значит, за моей спиной так и будут сидеть Муссолини? – пошутил Сергей Владимирович.
Турецкого так и подмывало сказать, что давно уже сидят, но произнес он другое:
– Да, будут сидеть, пока издаются указы по борьбе с организованной преступностью, которые на практике бездействуют.
– Какие меры можете предложить вы? Расстрелы? Но это уже было. И в результате все же получили то, что получили.
– Расстрел был один, при Сталине, в пятьдесят первом. И с тех пор аж до восьмидесятых годов мы и не слыхивали о каких-то бандгруппировках, которых сейчас расплодилось видимо-невидимо.
– Мы живем в другое время.
– Конечно, – усмехнулся Турецкий.
– И все-таки мне хотелось бы услышать, отчего вы так отрицательно относитесь к созданию партии. Я беседовал с некоторыми руководителями предприятий, и они произвели на меня хорошее впечатление. Неужели все они хапуги, воры и преступники?
– Я никогда не говорил, что таковы все, – возразил Турецкий. – Я убежден, что к вам подходили действительно честные руководители, потому что воры и преступники толковать с вами не станут. Они уже давно перетолковали обо всем с Доктором Гошей.
– Это еще кто такой?
– Известный ученый и практик, доктор экономических наук Георгий Гагаринский.
– Я читал его статьи в экономических журналах и знаком лично.
– И каково ваше мнение?
– Это один из лучших умов в области экономики. Таково не только мое мнение, но и мнение многих специалистов в сфере экономики.
– Георгий Гагаринский – мозг всех мафиозно-гангстерских региональных синдикатов России и проживает, кстати, на одной вилле вместе с Крестом. Могу назвать десятки фамилий менее известных, чем Георгий Гагаринский, экономистов, но тоже имеющих вес в этой области. Они, правда, не проживают с Крестом.
Сергей Владимирович помолчал.
– Неприглядная картина получается, – негромко проговорил он.
– Я старался быть с вами откровенным, Сергей Владимирович, – сказал Турецкий. – В меру возможностей, разумеется.
– Спасибо…
– Разрешите вопрос?
– Спрашивайте.
– У вас много помощников, экспертов по различным вопросам… Неужели они глупее рядового директора оборонного завода из Самары?
– Директор из Самары подошел ко мне одним из первых, – ответил глава президентской администрации. И, помолчав, добавил: – Что касается моих экспертов, а также помощников Президента, поверьте, они не глупее самарского директора.
– Благодарю вас, – протянул руку собеседнику Турецкий, достал из «дипломата» целлофановую папку с грифом Генпрокуратуры. – Здесь всего пять страниц. В этой справке очень сжато, но со всеми необходимыми цифрами выражена суть работы, проделанной сотрудниками «Пантеры». Прошу передать Президенту.
– Президент прочтет, – принимая папку, ответил Сергей Владимирович. – Обещаю твердо.
– В таком случае спокойной ночи, – улыбнулся Александр.
– Здесь, надеюсь, находятся и материалы по убийствам, пусть и в сжатой форме? – спросил Сергей Владимирович.
– Нет. Только документы по КАКТу и его филиалам.
– Что же, передам на словах.
– Не стоит, – ответил Турецкий.
Сергей Владимирович долго смотрел в глаза собеседнику, потом протянул руку.
– Желаю успехов, Александр Борисович.
Когда Турецкий вошел в гостиничный номер, Меркулов приподнялся с дивана и кивнул на бутылку «Абсолюта», стоявшую на столе.
– Наливай!
– Тебе? – удивился Александр.
– И мне тоже!
– Узнаю прежнего Костю! Того, к кому я пришел стажером, – вскрывая бутылку, весело сказал Турецкий.
– Как он, твой стажер, мой протеже?
– Нет слов. Морпехота, черный пояс, латинист и характерец будь здоров! Отказался сюда ехать.
– Удружил, значит… – довольно улыбнулся Меркулов.