– Но кто-то все-таки появляется здесь? Сегодня, к примеру, был кто?
Старший быстро переглянулся со Степой, потом отрицательно покачал головой:
– Не было. Никого.
– А чего так неуверенно?
– Так ведь… за всем уследить невозможно. Но про сегодня могу сказать с уверенностью.
– Понятно. Ваше агентство находится в Рязани? А зачем «Юнона» усложняет себе жизнь? Что, московские ей уже не подходят?
– У нас давнее сотрудничество. Наверное, устраивает качество работы.
– Оно и видно. Последний вопрос: что это за форма такая странная? В «Память», что ль, играете?
– Нет, просто наше агентство является коллективным членом военно-патриотического общества «Евпатий». Тоже наше, рязанское.
– Сейчас мы с вами пройдем по всем этажам, и, если потребуется, я вызову сюда группу. Надеюсь, ключи от всех помещений у вас имеются?
– Вообще-то я имею право располагать ключами только от нашей фирмы…
– Значит, так, – сухо сказал Грязнов. – Недавно – речь идет о минутах, а не о часах, понимаете? – из этого дома, предположительно из помещений, расположенных в данном подъезде, были произведены выстрелы, в результате которых убиты двое, в том числе вице-премьер правительства Нечаев. Третий в тяжелом состоянии, и за исход никто не ручается. Я и так потерял с вами слишком много драгоценного времени. Если не пожелаете дать ключи, я прикажу взломать все двери, и ответственность ляжет на вас. Быстро принимайте решение!
– Но ведь, насколько я знаю, ваши люди уже работают в соседнем подъезде?
– У них своя задача. Ну?
– Я поищу ключи. Вы можете пока обойти все помещения нашей фирмы. Они не закрыты. Посторонних там тоже нет.
– Хорошо, я вас жду наверху. А Степа пусть поможет очухаться своему напарнику. И вообще, постарайтесь не делать лишних движений…
– Слушаюсь, – старший не без иронии приложил два пальца к козырьку своей фуражки.
Этажи обследовали поочередно: Яковлев стоял на площадке, а Грязнов обходил одну пустую комнату за другой. В общем, скорее для очистки совести. Если бы киллер находился здесь, он был бы полным идиотом. Но он мог оставить после себя следы – бросить оружие, другое снаряжение, не закрыть окна, не поднять с полу гильзы. Да мало ли, какие следы оставляет после себя уходящий в спешке убийца! И Грязнов опытным глазом быстро и оценивающе окидывал помещение и следовал дальше, держа пистолет перед собой.
На следующем этаже все повторялось с точностью до наоборот: ждал на лестничной площадке уже Грязнов, а в помещение, заставленное строительными материалами, ящиками, бочками, входил Яковлев. Пока никаких результатов не было.
На шестом этаже их догнал Синицкий – старший охраны.
– Ну, пусто, я ж вам говорил.
– Ваше счастье, – буркнул Яковлев. – Ключи принесли?
– Вот, пожалуйста, – и он быстро открыл левую квартиру.
Очередь была Володи, и он исчез за дверью. Грязнов же задумчиво разглядывал стены, потолок, шахту неработающего лифта.
– Включаете? – кивнул на лифт.
– Только когда идут работы.
– А сегодня у вас что?
Синицкий пожал плечами:
– Сегодня, сказали, руководство фирмы отправило строителей на какой-то другой объект.
«Ловко, – подумал Вячеслав Иванович. – Лучше и не придумаешь! Будто все нарочно подготовлено…»
Вернулся Яковлев, кивнул охраннику на противоположную дверь.
– Этого ключа у меня нет, – показывая зачем-то связку, ответил тот. – Дверь вообще не открывается. Вход в квартиру, говорят, из следующего подъезда. Тут вообще-то евроремонт делали. С месяц назад закончили, то ли студия какая-то, то ли еще чего, не знаю. Нас эта квартира совсем не касается.
– А дверь тогда зачем? – Яковлев толкнул ее плечом. – Да, капитально! Ни замка, действительно, ни ручки. И все-таки ее открывают… – Яковлев опустился на корточки и внимательно осмотрел пол перед дверью. – Вот, гляди, Вячеслав Иванович, скребок, видишь? Железо, – он щелкнул по металлической обшивке двери, – царапало. Эксперта сюда надо.
– Давай кликни, – сказал Грязнов и отправился на следующий этаж. – А что, Иван Порфирьевич, – обернулся на ходу к Синицкому, – вы-то сами где тут обитаете? В той каптерке на первом этаже? У вас что, вахтовый метод?
– Примерно, – охотно откликнулся тот. – По две недели. В принципе фирма нам квартиру снимает. Не здесь, в Сокольниках. А здесь только дежурная группа. Старший и двое. Извините, Вячеслав Иванович, – кашлянув, понизил голос Синицкий. – Мне, конечно, как вы понимаете, очень неприятен этот инцидент… Молодые еще, необученные.
– Зачем же таких держите?
– Другие достоинства имеют. Этот, к примеру, стреляет хорошо.
– В кого? – быстро среагировал Грязнов, и тот запнулся.
– Да что вы! Если вы подумали чего?… Нет, вообще говорю. Однако вы его крепенько уделали.
– Оклемается…
– Видите ли, конечно, сопротивление при исполнении… Такое пятно! Может, мы как-нибудь сами?
– Вот давайте закончим работу, а потом можно будет и поговорить. Володя, – крикнул в лестничный пролет, – дождись эксперта и догоняй! Открывайте, – приказал Синицкому.
Так они прошли все помещения до последнего этажа. Узкая металлическая лестничка вела к люку на чердак. Замка в петлях не было.
– Почему люк открыт? – спросил Грязнов.
– Жильцов-то нет, – неуверенно ответил Синицкий. – Возможно, строителям зачем-нибудь понадобилось. Там же лифтовое хозяйство. И все такое прочее.
– Поглядим, – сказал Грязнов, осматривая железные перекладины. – А вас, Иван Порфирьевич, я больше не задерживаю, поскольку на дальнейшее ваша епархия не распространяется, так?
– Именно, Вячеслав Иванович.
Грязнов видел, что старший готов на уши встать, лишь бы замять неприятность с тем дураком, что лежал сейчас в каптерке на раскладушке. Вот и сейчас он был готов оказать любую услугу, только чтоб скандал не вышел за пределы, так сказать… Да ведь в принципе этот дурак-охранник вовсе и не был никому нужен. Задела только фраза «стреляет хорошо». Вячеслав Иванович достал из кармана документы, открыл удостоверение: «Гуцаев Амир Гасанович…» То-то ж он показался сразу каким-то заторможенным, что ли. И наглым сверх меры. Теперь понятно отчего.
– Он давно у вас?
– Два года, – быстро ответил Синицкий. – До сих пор серьезных замечаний не было.
– А несерьезные?
– Бывало… – неохотно протянул старший. – Ума мало – темпераменту много. Осетин, чего хотите?
– Однако погляжу я на вас!
– Да нет, я про него конкретно. Нация здесь ни при чем. Это он у нас такой. Всем подходит, а старшим назначить нельзя. Власть обожает.