— Почему, Вить?
— Да потому что они уже крупно поимели бабла. Нам и не снилось. Говорят, что Асафьев-младший за каждого сданного ментам ретивого репортера выдаст отличившимся церберам их охранного агентства «Спартак» по десять штук бакинских.
Девица из МНК присвистнула:
— Ого! Поменять работу, что ли?
— В «Спартак» собралась? Тогда уж лучше сразу в мужской монастырь!
— Тьфу на тебя! — Журналистка демонстративно отвернулась. Ее давно уже ждал в кафе приятный молодой человек, а она тут с этим старым юмористом прохлаждается. И ведь понятно, что ничего им тут сегодня не светит. Разве что быть пойманными ретивыми «спартаковцами», стремящимися заработать. Но и без материала на студию не вернешься. Придется ждать. Или все-таки…
Счастливцы с заветными приглашениями беспрепятственно проникали за стальные барьеры, окружавшие концертный зал по периметру. И по красной ковровой дорожке гости входили в райский сад.
Даже те, кто частенько бывал в «Москве», не сразу узнавали привычное место. Вестибюль из черного мрамора и гранита был задрапирован сиреневыми и золотыми полотнами с вышитым вензелем «АА», по высокому потолку вились лианы, в фойе за один день «выросли» живые деревья, на ветвях которых цвели лилии и орхидеи. «В тени» деревьев были расставлены вазы, в которых лежали золотые экзотические фрукты.
Вместо сцены и зала, где в креслах обычно восседают почти две с половиной тысячи любителей зрелищ, на огромном пространстве идеально ровного танцевального паркетного пола разместились шестьдесят столиков с яствами. Четырнадцать гигантских люстр были опущены ниже обычного и почти нависали над столешницами, бликуя в серебристой отделке стен и придавая моменту не только особую торжественность, но и некое подобие уютной домашней обстановки. Семеро мажордомов помогали приглашенным отыскать отведенные им места.
Пока гости рассаживались, на небольшой эстраде посередине зала настраивали свои инструменты парни из группы Ильи Юрченко, который с той памятной встречи в ДК Горбунова считался молодыми крестным отцом их любви и талисманом семейного счастья. Музыкальным сопровождением к действу должно было стать выступление прославленных отечественных и зарубежных артистов, начиная с неувядающего Айзека Бизона, спевшего дуэтом с сэром Полом, и заканчивая модным девичьим трио «Женьшень» и русско-американской группой «Юта-Мурман».
В роли конферансье выступил знаменитый молодой пародист Воронин, который, потупив глазки и вытянув трубочкой губы, пообещал «мочить в сортире» любого, кто на сегодняшнем торжестве будет обнаружен с грустной физиономией.
И безудержное веселье началось.
Неподалеку от эстрады на специальном подиуме, чуть особняком от остальных, стоял столик молодоженов, сервированный музейным фарфором и золотыми столовыми приборами. Когда очередной дорогой гость, взобравшийся на эстраду с драгоценным подарком, ревел в микрофон: «Горько!», Артуру и Ариадне, давно уже сбросившей надоевшую фату, приходилось целоваться. Тем самым напоминая присутствующим, что они находятся все-таки на свадьбе, а не на экономическом форуме в Давосе.
Перепутать и впрямь было немудрено. Три с половиной сотни очень важных персон российского шоу-бизнеса, спортивной, финансовой и политической элиты страны, многочисленные гости из Америки и Европы, столичные власти — все имели свой интерес в том, чтобы быть в этот день рядом с юной семьей Асафьевых. Они пили, ели, танцевали и веселились, желали счастья молодым. Но, улучив момент, уединялись в кулуарах и комнатах для переговоров, стараясь не упустить шанс заключить «под шумок» очередную выгодную сделку. Свадьба свела в одно время и в одном месте многих заинтересованных друг в друге людей. И те не забудут, благодаря кому это случилось.
Родители молодых, оценив творческий подход и старания Артура, остались очень довольными правильной организацией мероприятия. И в очередной раз порадовались тому, что их замечательные дети «нашли друг друга».
В общем, погуляли на славу.
Расходиться по домам самые нестойкие из гостей начали только после трех часов ночи. Ариадна и Артур уезжали последними — в половине седьмого утра. Уставший спортсмен на руках вынес задремавшую жену к стоявшему у входа эксклюзивному ярко-желтому «Поршу» — подарку молодоженам от семьи невесты. И суперкар, рыкнув мощным мотором, унес голубков в семейное гнездышко, в только что отстроенный особняк на Рублевском шоссе по соседству с родительскими — подарок молодоженам от семьи жениха.
Эту трогательную сцену заснял на камеру мужчина средних лет, странным образом оказавшийся у концертного зала в это раннее время. Никто ему не помешал, поскольку наружное оцепление здания было снято еще в половине второго, а зайти внутрь, где сторожа были по-прежнему начеку, он даже и не пытался. Не собирался телеоператор Виктор Семикопенко улучшать финансовое положение охранников из «Спартака», но и отступать, в отличие от дневной спутницы, не хотел. А намеревался он успеть отправить эксклюзивный видеоматериал в утренний выпуск новостей на МНК. Страна должна была знать своих героев.
— А вот Бальзак утверждал, что за каждым крупным состоянием скрыто преступление!
— Давайте теперь верить писакам! Да и когда это было? Сейчас другое время!
— Бальзак не нравится? А Форду верите? Он как-то высказывался в том смысле, что готов ответить головой за каждый свой миллион, кроме первого.
— Говорю же, время другое!
— Неужели? Хотите сказать, что Ходоковский свой капитал нажил честно? Интересно, когда в Нижневартовске, Нефтеюганске и Москве каждый день громыхали выстрелы, он тут был ни при чем? Весь нефтяной капитал объединялся криминально, неужели не понимаете?
Присутствующие понимать не хотели.
Второй вечер свадебных торжеств проходил в модном ресторанчике неподалеку от Таганской площади. На этот раз Ариадна и Артур, широко не афишируя мероприятия, пригласили в гости людей не нужных и полезных, а тех, которых им самим видеть было радостно, — родных, близких друзей и добрых знакомых.
По задумке Артура в этот день, вместо участия в шумном, пышном и утомительном карнавале, можно было отдохнуть камерно, поговорить по душам, помузицировать, спеть хором, да хотя бы просто помолчать в обществе приятных людей. Ведь персонам публичным — а спортсмены высшего уровня, несомненно, таковыми являются — редко выпадает счастье держаться естественно, не боясь испортить привычный ИМИДЖ.
«Седьмой континент» подходил для подобных посиделок как нельзя лучше. Старинный трехэтажный особняк, в котором в позапрошлом веке помещался доходный дом Лаврова, приносил немалый доход и нынешним своим владельцам. Благодаря в первую очередь оригинальной идее заведения и ее мастерскому воплощению, привлекавшему множество посетителей.
На верхнем этаже особняка размещался миниотель, номера в котором сдавались только засидевшимся посетителям ресторана. На втором располагались шесть небольших залов, оформленных в цветах олимпийской символики, а в убранстве интерьеров присутствовали атрибуты каждого из шести континентов. В красном зале «Америка», например, главенствовали индейские мотивы: камин в виде вигвама с горящим очагом, луки и копья, развешанные по стенам, живописные фотографии Гранд-каньона и даже имитация высушенных скальпов, свисающих со светильников над столами. Фоном звучала музыка-кантри.