— В общем, да… — сказал Померанцев после паузы.
— Тогда вот мой вам совет, Валерий Александрович, — склонился Абрикосов к Померанцеву. — Если эти несанкционированные посещения были систематическими, а следов взлома не было, то поищите преступника среди пользователей локальной сети этого учреждения, которые, к примеру, знают пароли. Почему никто из них не попался? Очень просто. Достаточно один раз войти из своего компьютера в память другого компьютера, связанного с вами по локальной сети, и, например, ввести туда некую простенькую программку, которая будет какое-то время, пару дней или неделю, регулярно выдавать данные по определенному адресу, а потом благополучно самоликвидируется. Не оставив следов, если хотите.
И выпрямился, победно взглянув на Королева.
— Похоже на то… — сказал Померанцев, взглянув на часы, после чего, спохватившись, поднялся из кресла. — Сдается мне, вы не все сказали, что знаете.
Абрикосов лишь пожал женственными плечами, томно прикрыв глаза.
— Но все равно спасибо… Прошу меня извинить, мне пора.
— Если у вас возникнут еще вопросы, — Абрикосов привстал, приложив руку к сердцу. — И если у меня снова появится возможность приятного общения с вами… Всегда буду к вашим услугам… Но один вопрос, с вашего позволения. Итак, могу ли я, как активно сотрудничающий со следствием, рассчитывать на ваше взаимопонимание, как только речь зайдет о переквалификации моего статуса? — спросил Абрикосов у озадаченного Королева.
— Можете, можете… — пробормотал тот.
Это было последнее, что услыхал Померанцев, закрывая за собой дверь кабинета.
Вернувшись в Генпрокуратуру, он снова позвонил следователю Королеву.
— Несомненно, Абрикосов что-то недоговаривает, — сказал он. — Поэтому пока ничего ему не обещайте. Тогда он все расскажет до конца. А уж там придется облегчить его участь…
— А если прокурор и суд выявят его причастность по нашему делу? — спросил Королев. — К чему, кстати, все идет?
— Я смотрел это дело, — сказал Померанцев. — Но когда вы ознакомитесь с нашим, то поймете, что их последствия несопоставимы. Что делать? Часто приходится жертвовать буквой закона, чтобы восторжествовал его дух. То есть это под мою ответственность. Можете ссылаться на меня.
Гера вернулся в прокуратуру из морга вечером. Померанцев ждал его в своем кабинете.
— Ну что? — спросил он. — Сам-то живой?
— Даже не спрашивай, — махнул тот рукой, выложив на стол Померанцева протокол дознания. — В одном повезло: увозить покойников на экспертизу никуда не надо, прямо здесь же уложили их на столы… И у обоих — картина одна. Пуля в лоб. Прямо в центр, в десятку…
— Кстати, видок там был у тебя не как у профессионального сыскаря, а как у потрясенного обывателя, никогда не видевшего мертвых.
— Я бы на тебя там посмотрел… — обиделся Гера. —
Мать этого студента рвала на себе волосы, жена и дочь прозектора орали благим матом… Дурдом на выезде! Никто ничего не понимает. Менты решили, будто какие-то душегубы туда ворвались, чтобы удостовериться: жмурики скорее мертвы, чем живы. А если нет, сделать им контрольные в голову… И эти двое медиков грудью встали на их защиту от посягательств… Представляешь?
— А ты зачем туда побежал?
— Исключительно по собственной инициативе, которую пока никто не отменял. Как только услышал в криминальных новостях, что там, на экспертизе, находится тело медсестры Марины Антоновой, той самой, о которой нам говорил журналист Макаров.
— А мне почему не сообщил? — начал терять терпение Померанцев.
— Тебе не мог дозвониться, — пояснил Гера уже более спокойно. — У тебя даже сотовый все время был занят… Я туда прибежал, а она там на столе. Слушай, может, нам пора в это дело встревать?
— Придется, — кивнул Померанцев. — Разыскиваемая Марина Антонова, медсестра, сделавшая укол внуку журналиста Макарова, была убита выстрелом в голову, только вчера нашли на квартире подруги.
Ну да, ее череп уже был распилен там на столе… Ты веришь в подобные совпадения?
— Не очень. Завтра вместе поедем туда, а то, смотрю, у тебя уже головокружение началось, хотя успехов пока никаких. Лучше скажи, что первое пришло тебе в голову?
— Похоже на то, что пришли убивать судебно-медицинского эксперта, он же прозектор, а когда на шум прибежал санитар, его застрелили тоже, — сказал Гера. — И заметь, всех в лоб. Как и Антонову.
— Надо сегодня же обратиться к банку данных МВД, чтобы узнать, кто именно из киллеров так расписывается, — кивнул Померанцев.
— Все-таки хорошо, что я был там без тебя. У тебя там крыша тоже поехала бы. А нам нужен кто-то спокойный и рассудительный, чтоб в кабинетной тиши разбивал мои логические построения, созданные под впечатлением момента… Может, еще что спросишь?
— Свидетели?
— Есть. Они же покойники.
— А пуля, убившая Антонову?
— Не нашли…
— Предположим, в порядке бреда… — Померанцев потер виски. — Этот прозектор отказался сделать нужную кому-то из авторитетов экспертизу. И его заказали. Опровергни, если сможешь.
— А что тут опровергать? Помню, когда хоронили моего дедушку, мне тоже не понравился его вид в гробу, как его побрили и попудрили. Правда, в это время я уже работал в органах юстиции. Что и спасло прозектора от справедливого возмездия.
— А если по делу?
— А по делу, гражданин начальник… — хмыкнул Гера. — Для заказного убийства судмедэксперта нет лучше места его постоянной работы, то бишь морга. В подъездах, туалетах или других общественных местах их брата охраняют, как главу дружественного государства. Зато в морге, за железной дверью с глазком и сигнализацией, — мочи их, сколько влезет.
Померанцев пытливо посмотрел на него.
— Кто есть кто из других покойников в этом морге, ты узнал?
— Мне список дали, но я пока к нему не приглядывался, — ответил Гера, порылся в кейсе и передал запись непосредственному начальнику. — То, что я успел почитать, ничегошеньки не проясняет.
— Надо найти ответы на два вопроса. Первый: кто из погибших авторитетов мог быть там освидетельствован не так, как бы хотелось его подельникам? Второе: как туда мог проникнуть убийца?
— На первый ничего не знаю, на второй ни черта не понимаю… Там есть два пути. Во-первых, подземный переход. Только там все закрыто. Врачи в местной клинике последние дни поработали без брака и потому покойничков в морг не подвозили. Во всяком случае, лифтеры, а также нянечки и охрана в один голос говорят, будто никто за весь день туда не спускался. Есть еще наружная дверь, через которую выносят покойников, но все тамошние в один голос уверяют: если бы туда среди бела дня ворвалась банда или отдельный бандит, они бы их увидели.
— Значит, он или они прятались там с прошлой ночи. — Валерий пожал плечами. — Выжидали момент…