Этот же разгромленный зал, только мои глаза, смотрящие на зеркальные стены, были темно-рубиновыми, а на моих коленях лежало иссушенное тело Беллы.
Перед моим взором пронеслись мгновения, проведенные с ней.
- Я люблю тебя! - прошептал ангелок по имени Изабелла Свон, сидящий в моих объятиях.
Это отрезвило меня и обрушило с небес на грешную землю. Я дернулся как от удара тока и отполз от Беллы. Элис обвила меня руками и содрогалась в рыданиях. А я смотрел на руку любимой и не мог поверить, что сделал это. Я остановился... едва остановился.
В тот момент я чувствовал внутри себя нечто, способное сравниться по величине с моим внутренним хищником и оказавшееся способным ему противостоять. И это была моя необъятная любовь к Белле! Именно она заставила меня остановиться. Она смогла пересилить даже чудовищную жажду и инстинкты, которым я раньше не мог сопротивляться.
Карлайл замер ошеломленный, и я услышал его возглас.
- Невероятно! - В его мыслях горела гордость за мой поступок, и он не мог оторвать взгляда от моего потрясенного лица.
Но отец быстро пришел в себя и стал набирать инъекцию обезболивающего. Теперь, когда яда вампира больше нет, оно должно подействовать и усмирить боль.
- Эдвард! – беззвучно, одними губами, позвала меня Белла. А я не смог ей ответить, меня еще сковывал шок.
- Он здесь, Белла! – ответил за меня отец и сделал ей укол. А потом произнес шепотом:
- Сейчас она уснет и перестанет чувствовать боль.
- Не бросай меня, останься! – голос Беллы слабел, лекарство быстро распространялось по ее венам и начинало действовать.
Медленно я снова приблизился к ней. Во рту осталось послевкусие, как прощальный поцелуй с нотками горечи от предстоящего расставания и сладости от минут, проведенных вместе.
- Никуда я не денусь, – я коснулся ее волос и слушал, как она засыпает. Все позади! У меня получилось – на пределе возможного, на краю смерти для нас двоих, на грани.
- Все в порядке? – спросил меня отец.
- По-моему, да, - меня накрыла такая пелена покоя, как во сне. Может это действие крови Беллы? Я никогда прежде не испытывал таких ощущений. Даже когда пил кровь других людей, она была ничем - водой по сравнению с этим изысканным напитком благодати. - В ранке был яд, а сейчас кровь чистая.
- Белла? – Карлайл снова опустился на колени около нее.
- Ммм? – прогудела она лениво.
- Больше не жжет?
- Кажется, нет. Спасибо, Эдвард, - уголки ее губ чуть взлетели вверх, она улыбалась мне.
Лучшей благодарностью для меня было слышать, как она произносит мое имя, как слова смешиваются с ее дыханием и срываются с ее губ, от которых не хочется отрываться. Я наклонился над ней и прошептал:
- Я тебя люблю.
- Знаю. - И все же она знает, мой маленький смелый котик и я засмеялся.
Отец вспомнил о письме и о том, что Рене была в заложницах Джеймса.
- Белла? – позвал он.
- Что?
- Где твоя мама?
Белла нахмурилась, меж ее бровей пролегла небольшая морщинка и она ответила
- Во Флориде. Джеймс меня обманул, он смотрел наши старые кассеты.
- Элис! – вдруг позвала она сестру. - На той кассете… Джеймс знает, кем ты была в прошлой жизни!
Кассета? Хм, оказывается, Джеймс знал Элис раньше, вот почему он так странно отреагировал на ее присутствие там, на поле.
Как же все сложно. Такое чувство, что судьба переплела самые разные нити и сюжеты, чтобы сотворить последние события.
Сестра нашла глазами камеру и метнулась к ней.
- Пора ее переносить, - сказал мне отец, услышав, что сердце и дыхание Беллы замедлились, как во сне.
- Нет, я хочу спать! – капризничала она.
- Спи, милая, я сам тебя понесу.
Осторожно, чтобы не задеть и не сместить переломы я подхватил ее ноги под коленями и обнял за плечи. Со стороны выглядело, что я несу ребенка.
- Спи, Белла! – нашептывал я ей на ухо и стал напевать колыбельную. Так, во сне, она будет чувствовать, что я рядом.
Мы вышли в коридор из разгромленного зала. На моих руках тихо посапывала Белла, и через кожу я слышал биение ее сердца. Я был несказанно рад, что она способна забыться сном и отключиться от физических страданий и происшедшего.
От ее кожи исходил еле уловимый запах морфия. Я немного успокоился - значит, лекарство полностью распространилось по организму и боли она точно не чувствует.
Ее одежда перепачкалась кровью, которая уже начала свертываться и высыхать, но она меня не волновала. Я смог легко отгородиться от ее аромата и от голода, что она вызывала.
Скорее всего, из-за присутствия большого количества крови вокруг, я по-новому стал чувствовать и аромат любимой. Он стал слабее действовать на меня!
А еще что-то изменилось во мне самом, и я не мог объяснить что. Внутри себя я стал ощущать силу, которой раньше не было, и под ее напором мой внутренний зверь присмирел. О нет, он не стал ручным или дрессированным, но он потерял ту несгибаемую агрессию, которая раньше полностью подчиняла мой разум.
Я волновался, что Белла потеряла слишком много крови, и у нее могли быть внутренние повреждения.
- Карлайл, нам надо срочно отвести ее в больницу.
- Да, у нас еще есть пара минут, не беспокойся, с ней все будет в порядке. Самое страшное уже позади, - уверил он меня, - Подождите здесь.
И отец исчез в конце коридор за дверью, ведущей во второй зал. Я видел, что там Эмметт и Джаспер закончили собирать костер из мебели и паркета и бросали в кучу останки Джеймса. Отец помог им завершить начатое, и теперь осталось только уничтожить улики. Огонь... огонь сотрет все наши следы и испепелит все, что осталось от ищейки.
Во мне шевельнулось сожаление, что не я прикончил его. Но я попытался уверить себя, что это не столь существенно и самое важное достижение сейчас спит на моих руках.
Элис стояла за моей спиной и сжимала в руках камеру. Ее мысли снова блуждали по будущему, и я увидел, что видение об обращении Беллы не пропало, но стало далеким и с неопределенным временем исполнения. Опять мы выпросили у судьбы отсрочку...
Я слышал, что обдумывала сестра, и ответил, опередив ее вопрос:
- Нет, Элис, я не жалею, что не позволил яду подействовать. Как же ты не поймешь, я не хочу менять ее жизнь. Хочу, чтобы она осталась человеком, и я буду с ней, пока она не попросит уйти.
- Но почему Эдвард? Я же вижу, вы любите друг друга. Джаспер мне говорил, что рядом с вами он ощущает эйфорию. Ты обрекаешь ваши отношения на провал. Она стареет. Что для тебя пятьдесят лет с ней по сравнению с вечностью, если ты ее обратишь?