– Джейк… – последовало дружеское похлопывание со стороны главы государства.
– Майкл… – Делая ответный жест дружелюбия, Дэвис машинально уловил застывшее в глазах бывшего однокурсника напряжение.
«Значит, он в курсе главного, тем лучше. – Подумав так, Джейк улыбнулся еще шире. – Не нужно будет ходить вокруг да около. Надеюсь, мой друг искренне уверен, что все предпринимаемые меры в первую очередь направлены на благо его народа. В долгосрочной перспективе, естественно…»
– Майкл, – лицо Дэвиса приняло виноватое выражение, он хорошо играл свои роли, – надеюсь, в твоих апартаментах найдется место для разговора с глазу на глаз?
– Джейк, – улыбка президента скисла, причем совершенно естественным образом, – никаких дел, прежде чем ты как следует не отдохнешь и не насладишься грузинским гостеприимством.
Многолетний опыт специалиста тайных операций подсказал Дэвису, что глава государства всеми силами пытается отдалить начало разговора, сулящего ему серьезные беспокойства.
– Что ж, Майкл, не смею настаивать! – Джейк поднял вверх руки, признавая свое поражение. Беседу можно было отложить и на вечер. А то и на следующий день. Пока спешки никакой не существовало, тем более что вне зависимости от начала их разговора колесики механизма предстоящей операции уже завертелись, набирая обороты. Не далее как вчера Джейка проинформировали: в соседней Чечне работы шли полным ходом. А завтра утром он ждал оттуда очередного сообщения. Следовало надеяться: известия окажутся благоприятными. Впрочем, какими бы они ни были, это абсолютно ничего не решало – никто не собирался менять намеченные планы. Если задача поставлена, то она должна выполняться. Любой ценой. Цель оправдывает средства.
– Тогда я позволю себе тебя покинуть. Дела государственной важности, – Майкл виновато улыбнулся, – как только освобожусь, сразу к тебе…
– Отлично, Майкл, отлично! – в свою очередь, улыбнулся Джейк, но и сам понял, что улыбка получилась фальшивой.
Видимо, не желая докучать гостю или же, что вероятнее, стараясь избежать малоприятного разговора, старинный друг Дэвиса сослался на неотложные дела и, извинившись, удалился в свои апартаменты, оставив американского визитера в комнатах для гостей.
Президент Грузии убыл, а Джейк оказался один на один со своими раздумьями. Незаметно наступил вечер. Предложенный ужин был великолепен. Но настроения это не прибавило. Снедала скука – не считая обслуги, весь вечер мистер Дэвис пребывал в одиночестве.
Смотреть телевизор Джейку не хотелось, так что, откушав, ему не оставалось ничего другого, кроме как отправиться спать. Ночь показалась излишне влажной и жаркой. Климат-контроль не помогал. Снились сны – черные, незапоминающиеся, но от которых в душе оставалась маята, а на спине выступал липкий, холодный пот. Проснулся Джейк совершенно разбитым, измученным, с опухшим лицом и темным полукружием синяков под обоими глазами. Долго сидел в туалете, еще дольше принимал душ. Что-то приснившееся в ночи не давало покоя, но что именно – он вспомнить не мог. Тревожила какая-то мысль, мелькнувшая и исчезнувшая на задворках сознания. Пытаясь уловить ее отголоски, Дэвис продолжительное время сидел за столом, отказываясь от настойчиво предлагаемого завтрака. Он никогда не придавал значения снам, но сегодня что-то было не так, что-то его смущало, заставляло стискивать пальцами виски в настойчивой попытке вернуть воспоминания. Но не вспоминалось, что еще больше и больше вводило Джейка в смятение. Казалось, бесследно растаявшая мысль несла в себе нечто важное – на грани прозрения. Нечто, без знания чего все его дальнейшие действия становились бессмысленными или, того хуже, вели к роковым последствиям. Отчаявшись вспомнить, мистер Дэвис поднялся из-за стола, усилием воли стряхнул накатившее оцепенение, ухватил двумя пальцами стоявший на столе колокольчик. Позвонил трижды. Любое сомнение следовало преодолевать быстро и решительно.
– Завтрак! – бросил он появившемуся человеку, вместо того чтобы потребовать меню, добавил так же коротко, небрежно, отрывисто: – На усмотрение шеф-повара!
Человек покорно кивнул, на что Джейк совершенно не обратил внимания.
Утренний завтрак, создавая впечатление дежавю, ничем не отличался от ужина. Тишина, скользящая по паркету обслуга, негромкое постукивание ножа по тарелке, все то же удивительное на вкус вино.
Позавтракав, Дэвис пожелал остаться в одиночестве. Он растянулся на диване и, включив плазменный телевизор (сторонний шум иногда помогал ему сосредоточиться), еще раз прокрутил в голове слова предстоявшего разговора. Убедившись, что все акценты расставлены правильно, помощник Тейлора-младшего «по персоналу», взяв в руки пульт управления, нашел англоязычный канал и уставился в экран, наблюдая, как в супертяжелом весе высокий белый и коротконогий крепыш негр бьются за звание чемпиона мира.
Белый победил нокаутом. Джейк вопреки расовой солидарности остался почему-то недоволен и переключил телевизор на другую программу. Дэвис предполагал, что с утра ему будет назначена аудиенция у президента, но время близилось к полудню, а приглашение от Майкла так и не поступило, это настораживало. Могло статься, что все умозаключения относительно грузинского президента ошибочны и их можно смело отправлять в корзину с мусором.Обманувшись в своих ожиданиях (президент не пригласил его к себе, а пришел сам), Дэвис тем не менее не выглядел разочарованным. Возможно, так было даже лучше. Не слишком большая гостиная занимаемого Джейком помещения как нельзя больше подходила для уединенной беседы двух друзей, тем более что Джейк успел ее проверить на наличие жучков и убедился в их полном отсутствии.
Приказав сервировать стол, а затем величественным движением руки отпустив обслуживающий персонал, президент едва заметно улыбнулся и на правах хозяина провозгласил тост. Тост получился длинный, по-настоящему красивый, под стать налитому в бокалы вину. Все без исключения блюда оказались великолепны, тем не менее обед проходил излишне напряженно, кушали вяло, прежняя дружеская непринужденность осталась в прошлом. Не помогали ни веселые тосты президента, ни специально припасенные, забавные анекдоты Дэвиса. И тот и другой прекрасно отдавали себе отчет: былая дружба закончилась и, сколь бы они ни пыжились в попытках придать происходящему видимость беззаботности, все одно довлеющая над ними «служебная необходимость» делала их потуги тщетными. Вина было выпито прилично, а вот съедено гораздо меньше. Какое-то время и гость, и хозяин хранили молчание. Джейк, предоставляя начало серьезной беседы президенту, тайно надеялся, что тот сам раскроет рамки относительно своей готовности к предстоящему сотрудничеству. Президент же молчал в надежде, что этот разговор не состоится вовсе. Молчание затягивалось, в итоге Дэвису пришлось заговорить первым.
– Майкл, – в голосе Джейка прорвалось искреннее сочувствие, – Грузия не должна оставаться разодранной на части.
– Да, – подвыпивший президент кивнул.
– Ей необходимо воссоединиться. – Дэвис продолжал гнуть свою линию. – Правительство Соединенных Штатов, – Джейк поставил точки над i в вопросе, от чьего имени он говорит, – исходит из того, что сепаратизм должен пресекаться в корне.