— Я этим занималась… раньше. Читала лекции в университете в Сан Диего. Преподавала историю.
— Преподаватель! — обрадовался Джеб. — Да это же замечательно. Нам как раз нужны учителя. Шэрон, дочка Мэг, учит троих детей, но она многого не знает. Она неплохо разбирается в математике и в точных науках. А вот с историей…
— Я преподавала нашу историю, — перебила я, не дожидаясь, пока он продолжит. — Какой из меня учитель? У меня даже образования нет.
— Лучше ваша история, чем ничего. Нам, людям, полезно знать эти вещи. Пора нам понять, что наша Вселенная — куда более густонаселенное место, чем мы привыкли считать.
— Но я же не настоящий учитель, — в отчаянии напомнила я. Неужели Джеб на полном серьезе полагал, что кто то здесь согласится хотя бы мой голос слушать, не говоря уже о каких то историях? — Я была кем то вроде почетного профессора — вернее, приглашенного лектора. Меня выбрали только за… ну, только потому, что мое имя столь же известно, как и количество планет, на которых я побывала.
— Вот об этом я и собирался спросить, — самодовольно произнес Джеб. — О твоем преподавательском опыте мы побеседуем позже. Скажи лучше, почему тебя назвали Странницей? Я слышал много странных имен, Сухая вода, Пальцы в небо, Кверх тормашками — само собой, вперемешку со всякими Пэм и Джимами. И знаешь, мне до чертиков интересно, почему так повелось.
Я терпеливо ждала, пока он договорит.
— Ну, обычно Душа пробует пожить на одной двух планетах — в среднем, на двух — и выбирает ту, что ей больше нравится. Когда телу приходит время умирать, она просто переходит в нового носителя того же вида на той же планете. Смена одного вида на другой сильно дезориентирует. Большинство Душ ненавидят это состояние. Некоторые никогда не покидают планету, на которой родились. Бывает, что Душа не сразу находит свою планету, тогда приходится действовать методом проб и ошибок. Один из моих знакомых поменял пять планет, пока не остался с Летучими мышами. Мне там нравилось — я сама ее едва не выбрала. Если бы не слепота…
— И на скольких планетах ты жила? — понизив голос, спросил Джейми. Рука его каким то образом оказалась в моей.
— Эта девятая, — призналась я, нежно сжимая его пальцы.
— Ух ты, девятая! — выдохнул он.
— Поэтому меня и попросили почитать лекции. Статистику может зачитать любой, а у меня личный опыт обитания почти на всех планетах, которые мы… захватили. — Я споткнулась на этом слове, но Джейми, кажется, оно не задело. — Лишь на трех планетах я не была — а точнее, теперь на четырех. Совсем недавно открыли новый мир.
Я ждала, что Джеб встрянет с вопросами о новом мире или о тех, что я пропустила, но он лишь задумчиво теребил кончик своей бороды.
— А почему ты нигде не задержалась? — спросил Джейми.
— Не нашла места, где мне хотелось бы остаться.
— А Земля? Как думаешь, ты тут останешься?
Его по детски наивная уверенность вызвала у меня улыбку — как будто мне позволят сменить носителя. Мне бы в этом хоть месяц прожить…
— На Земле… очень интересно, — пробормотала я. — Труднее, чем где либо, но интересно.
— Труднее, чем на планете с промерзшей атмосферой и грызодерами? — спросил он.
— По своему, да. — Как объяснить, что планета Туманов наступала на тебя лишь снаружи — куда сложнее, когда тебя атакуют изнутри.
«Атакуют…» — усмехнулась Мелани.
Я зевнула. «Я не имела в виду тебя лично, — пояснила я. — Я думала о неуправляемых эмоциях, которые всегда меня подводят. Но ты ведь и в самом деле на меня нападала. Захлестнула меня своими воспоминаниями».
«Было у кого учиться», — усмехнулась она. Ее отчего то сильно тревожила рука Джейми, лежащая в моей. В Мелани медленно, но верно, зарождалась новая, неопознанная мной эмоция: нечто на грани гнева, с толикой вожделения и каплей отчаяния.
«Ревность», — просветила меня Мелани.
Джеб снова зевнул.
— Ты уж прости старого невежу. Ты же небось с ног валишься — весь день на ногах, а тут еще я со своими расспросами. Ничего не скажешь, гостеприимный хозяин… Пойдем, Джейми, дадим Анни поспать.
Я совершенно вымоталась. День казался нескончаемым, и слова Джеба лишь подтвердили это впечатление.
— Хорошо, дядя Джеб. — Джейми легким движением вскочил на ноги и подал руку старику.
— Спасибо, малыш. — Джеб с кряхтением поднялся. — И тебе спасибо, — добавил он, обращаясь ко мне. — Такой интересной беседы у меня не было… хм, да, наверное, никогда. Любопытство — страшная сила, Анни, так что побереги голос, он тебе еще пригодится. Ага, вот и он! Как раз вовремя.
Послышался звук приближающихся шагов. Я машинально метнулась в глубь комнаты и тут же спохватилась: внутри луна светила ярче.
Меня удивило, что за всю ночь мимо нас никто не прошел; с виду в этом коридоре проживало немало народу.
— Извини, Джеб. Разговаривал с Шэрон и сам не заметил, как задремал.
Я сразу узнала этот вкрадчивый вежливый голос. У меня вдруг прихватило живот, и я пожалела о сытном ужине.
— Да ничего страшного, док, — сказал Джеб. — Мы тут неплохо провели время. Будет возможность, непременно попроси ее рассказать тебе парочку историй — получишь массу удовольствия. Только не сегодня. У нее уже глаза слипаются. Увидимся утром.
Доктор расстелил матрас перед входом в пещеру — совсем как Джаред.
— Присмотри за этой штуковиной! — Джеб положил ружье рядом с матрасом.
— Как ты, Анни? — спросил Джейми. — Ты дрожишь. Я сама не осознавала, что меня всю трясет. Ответить я не смогла — из за кома в горле.
— Ну ладно, ладно! — успокоил меня Джеб. — Я попросил дока подежурить. Не волнуйся. Док — человек чести.
Доктор улыбнулся сонной улыбкой.
— Я тебя не трону… Анни, верно? Честное слово. Ты спи, а я посторожу.
Я прикусила губу, но дрожь не унималась. Впрочем, Джеб, похоже, решил, что вопрос улажен.
— Спокойной ночи, Анни. Спокойной ночи, док, — сказал он и ушел.
Джейми обеспокоенно взглянул на меня.
— Док хороший, — шепнул он.
— Пошли, малыш, мы и так тут засиделись! — окликнул его Джеб, и Джейми поспешил вслед за дядей.
Я посмотрела на доктора, ожидая перемен, но лицо его оставалось расслабленным, и к ружью он не прикасался. Док растянулся на коротковатом для него матрасе — ноги немного свисали. В лежачем положении он словно уменьшился в размерах и резко похудел.