— Горел как свечка, — отвечая, Рустам аккуратно приставил к дереву ствол и, опустившись на корточки рядом с Вольфом, вытащил из кармана фотокамеру. — Всё здесь.
— Хорошо, сделай копию и готовь Малыша, — на лице Краузе не отразилось ни единой эмоции. — Завтра отнесёт в условленное место. Назад пусть не возвращается, переждёт в Ники-Хите, он знает.
Рустам только хмыкнул. Вольф всегда поступал так, что никто не знал всех идущих от него нитей. Один боевик служил для связи с «друзьями» из одного селения, другой из другого. Каждый знал только частичку большой, раскинутой по всему району агентурной сети, но всю сложенную мозаику видел только Краузе. Его ценили, уважали и боялись, хотя, казалось бы, чего бояться безногого калеки? Но бояться было чего. Даже один ледяной взгляд его серых глаз был способен нагнать страху, а его коварству мог бы позавидовать любой местный злодей с его, так называемым, восточным коварством. Поговаривали, что прежний помощник Вольфа подорвался на собственном замыкателе не просто так — незадолго до смерти он стал позволять себе слишком многое. Были и другие, ещё более страшные слухи.
— Оружие почистите и можете отдыхать, я распорядился до завтрашнего утра вас не трогать. А завтра расставите эти игрушки, — Вольф показал рукой на разбросанные под ногами замыкатели, — куда я покажу.
— Хорошо, — Рустам почтительно склонил голову и, поднявшись на ноги, шагнул в тёмный провал подземного укрытия.
…Вольф слишком хороший специалист, чтобы рисковать его головой и дальше, — в полуподвальном помещёнии за небольшим столиком сидело трое. Их лица скрывала царившая вокруг темнота. Но для ведения беседы свет им и не требовался.
— Я понимаю, ты хочешь отстранить его людей от проведения боевых операций?
— Да. Пусть занимаются тем, в чём будут нам более полезны. За один только месяц они смогут подготовить не один десяток классных специалистов — подрывников.
— С тобой сложно не согласиться, — это в разговор вмешался третий, до этого только слушавший и не принимавший в разговоре участия, — но скоро зима. Если мы будем по-прежнему таскать к ним новичков, вероятность уничтожения их базы только увеличится. Нельзя недооценивать русских. Поэтому я принял решение: заморозить их деятельность до весны. Совсем! — это слово и тон, каким оно было произнесено, должно было означать, что никаких возражений он не потерпит. Никто возразить и не попытался. — Шифровку передадите через доверенного человека…
Сутки спустя Вольф Краузе вызвал в штабную землянку своего ближайшего помощника.
— Нам приказано на определённый срок прекратить свою деятельность, — Краузе выглядел довольным. Близилась зима с её неизбежными снегопадами и, как следствие, нарушением маскировки, а значит и безопасности. — До особого распоряжения базу не покидать.
— Я скажу об этом всем остальным, — Рустам тоже не выглядел огорчённым. Он не сомневался — время для того, чтобы убивать русских, у него ещё будет. Меж тем Краузе продолжил:
— Наш друг сообщает, что русские предпринимают поиски нашей базы.
— Ну и что? — Рустам презрительно вскинул вверх свой подбородок. — Они не обнаружат нашего убежища, даже если их офицеры протопчутся ногами по крышам наших схронов. К тому же добраться сюда, не зная тайных троп и не подорваться… — он выдержал эффектную паузу, — это было бы чудом.
— Возможно, — в голосе Вольфа было изрядно скепсиса, — но не стоит уповать только на невозможность чудес. Бдительность и ещё раз бдительность. Ни какие мины, рвы, стены, и прочее не смогут заменить бдительности охранения. Я надеюсь, это тебе объяснять не надо? — последние слова Вольф сказал, уже не скрывая своего неудовольствия.
— Да босс, я понимаю, — ответил Рустам, едва не скрежеща зубами. Иногда этот немец его просто бесил. Иногда он ненавидел его даже больше, чем русских. Рустам словно чувствовал в немце скрытое, но сквозившее сквозь налет доброжелательности, высокомерие. «Сейчас русские, и ты наш союзник, — чеченец мысленно улыбнулся, — но придёт время и немцев, не сейчас, позже».
— Хорошо, тогда ступай, — Вольф почувствовал сквозившую в словах чеченца неприязнь. Но он знал этого человека слишком давно, чтобы всерьёз воспринимать капризы его настроения. Рустам был недоволен всегда, но за всё это время ещё ни разу не подвёл. И всё же, проводив его взглядом до выхода из землянки, Вольф почувствовал сосущую душу тревогу, смутное беспокойство, что-то такое, что нельзя понять с определённостью, но, тем не менее, заставляющее сжиматься сердце в смутной тревоге.
А на войне как на войне.
— Андрюха, на нас и правда Б/Р пришёл! — донельзя довольный Гордеев, скрипнув дверью, ввалился в палатку и, едва не споткнувшись о стоявшие у двери сапоги, плюхнулся на стоявшую у входа табуретку.
— На какое число? — спросил Андрей и, бросив взгляд на Вадима, вновь вернулся к разглядыванию разложенной на столе карты.
— На послезавтра.
— В какой район?
— Да я не узнавал, мне Костян Ефреев сказал. Я мимо штаба проходил, а он как раз покурить вышел.
— Пойдём узнаем? — Андрей свернул карту и положил её в карман разгрузки. Тяжелая разгрузка, аккуратно висевшая на дужке кровати, едва на шлепнулась на пол. Андрей поправил её и повернулся в сторону Вадима: — А то у меня на после обеда чистка оружия запланирована.
— Да пойдём. Спросим и оттуда сразу в столовую, — Гордеев перегнулся через стол и вытащил полуторалитровую бутылку минеральной воды.
— Подожди, чистый листок возьму, — засуетился Андрей. Достав из прикроватной тумбочки общую тетрадь, он вырвал из неё двойной листок: — Координаты районов запишу. С обеда придём и на карте посмотрим, что к чему. Ты, кстати, минные поля обозначил?
— Угу, — Вадим, не отрываясь от бутылки, кивнул, затем сделал ещё один большой глоток и, поставив её на стол, закрутил пробку.
— Пошли.
Выйдя из палатки они, шурша галькой, направились к помещению штаба. Заволакивая небо в серо-сизую пелену, с запада медленно наползали тяжелые дождевые тучи.
— Становись! Равняйсь! Смирно! Слушай боевой приказ! — необходимая, но всё же больше формальная процедура. Задача объяснена накануне, действия бойцов разложены по полочкам, роли давным-давно распределены и сто раз отрепетированы. Действия разведгруппы в различных ситуациях отработаны. Правда, всё это в теории. Завтра начнётся практика — проверка на знания, умения, на прочность. Андрей чётко перечислял пункты боевого приказа, не сомневаясь в своей памяти.
… моё место в ядре группы, место моего заместителя в головном дозоре. Кому что непонятно? Вопросы? — Андрей хотя и понимал, что все вопросы уже заданы, всё же решил закончить именно этими словами. Вопросов и вправду не оказалось. — У кого что осталось неподготовленным — подготовить. Подъём как обычно, в шесть часов, вместо зарядки получение оружия и боеприпасов. Кстати о пайках, совет бывалых: идем на четыре дня — следует брать не более трех пайков. Хватает запросто, а тащить легче. Четвёртый паёк лучше съедите когда придёте. Строевой смотр в десять ноль-ноль. Если вопросов нет — разойдись.