— Вперед и с песней! — вырвалось у Аркадия Петровича, когда он, выполняя первый пункт инструкции, направился к автобусной остановке.
Остававшаяся в доме Сухайла, прежде чем покинуть дом, стоявший на выкупленной подставным лицом земле, некоторое время выждала, затем вышла, даже не озаботившись запиранием двери, и, быстро шагая, отправилась к центру города, где на платной стоянке двумя часами раньше оставила свою машину.
До нужного селения Северов добрался на попутке, на настойчивые расспросы водителя отвечал согласно той же инструкции: едет, мол, к местному целителю — мануальному терапевту, подлечить спину. Водитель согласно кивал и начинал жаловаться на свои межпозвоночные грыжи. К целителю Аркадий Петрович, естественно, заходить не собирался, а дождавшись, когда автомобиль с подвозившим его не в меру любопытным водителем скроется за ближайшей горкой, ушел в заброшенный сад. Там он, укрывшись от посторонних глаз, не спеша переоделся и отправился дальше уже в маскхалате, в берцах, удивительным образом оказавшихся по размеру, и с рюкзаком за плечами. Пройдя строго на север примерно с километр, Аркадий Петрович вошел в лес и, продолжая идти все тем же маршрутом, вышел к речному обрыву.
«Где-то здесь», — подумал он, вспоминая заученную инструкцию, и, спустившись вниз, обнаружил упомянутое в инструкции бетонное кольцо, прикрытое толстым листом железа. Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, Аркадий Петрович откинул тяжелую крышку и, как было обещано, обнаружил под ней несколько полиэтиленовых пакетов. Спрятав свои вещи и вернув железную крышку на место, включил GPS и двинулся дальше. Уйти далеко он не успел. Неожиданно и непривычно быстро начало темнеть. Подумав, стоит ли продолжать путь в полутьме или остановиться на ночлег здесь же, Аркадий Петрович выбрал второе и, забившись в густые заросли, в несколько минут установил одноместную палатку, постелил в ней коврик, перекусил банкой шпрот и лег спать. Сон накатил быстро и незаметно. Но спал он беспокойно, иногда вздрагивая и разговаривая во сне. Ближе к утру Аркадий Петрович проснулся и долго лежал с открытыми глазами, слушая, как где-то далеко утробно ревет медведь. Впрочем, это мог быть кто-то другой, но Северову почему-то думалось, что это именно медведь. Затем поблизости затявкала лисица, и тут же со всех сторон начало доноситься уханье больших сов. Рассвет наступил быстро и как-то даже внезапно. Словно солнце, спрятанное за облаками, в один миг выглянуло в открывшуюся прореху. В какой-то мере так и было, если, конечно, сравнивать выход из-за хребта с прорехой в тучах.
Лежать дольше не имело смысла. Поднявшись и умывшись в студеной, но не очень чистой воде бежавшего неподалеку ручья, Аркадий Петрович, пожалев, что по забывчивости не захватил с собой зубную пасту и щетку, принялся бриться. Желания, чтобы его приняли за ваххабита, не было. Хотя встречи с людьми Северов не боялся, легенду, зачем он оказался в этом лесу, бывший ракетчик придумал заранее. Причем для разных слушателей существовали разные версии. Правда, в случае со спецами впечатление слегка портил одетый на него маскхалат, но Аркадий Петрович все же надеялся, что сразу и безоружного убивать не станут. Впрочем, по утверждениям Батырбекова, в этих местах не было ни ваххабитов, ни рыщущих по их души спецов. Это радовало. Итак, умывшись и слегка перекусив, Северов снова отправился в путь. Продвигался медленно. Не привыкшие к подобным переходам ноги быстро уставали, и приходилось часто отдыхать, особенно тяжело Аркадию Петровичу приходилось на подъемах и спусках. На подъемах сердце не справлялось с нагрузкой, не хватало воздуха, и приходилось идти с открытым ртом, дыша, как рыба, на спусках сильно болели колени, но Северов терпел и продолжал идти дальше. В два часа пополудни Аркадий Петрович остановился и на этот раз разрешил себе долгий привал. Не стоило в первый же день надрываться. Следовало отдохнуть. Поэтому он, не торопясь, собрал газовую горелку, вскипятил чайку из почерпнутой в ближайшем ручье воды, разогрел банку купленной накануне каши. Не спеша поел, а в добавление, напитавшись всеобщей благостью, лег на коврик и позволил себе получасовой сон. Проснулся он от ноющей боли, идущей от основания запястья.
— Что за ерунда? — вслух удивился Северов и, отвернув рукав, увидел впившегося в тело уже успевшего изрядно насосаться крови клеща.
— Ах ты, подлая скотина! — глядя на наглого паразита, Аркадий Петрович начал усиленно вспоминать, что же в таких случаях надо делать. Вспомнил. Перво-наперво Северов достал из рюкзака пакет «Роллтона», вскрыл его и вытащил из упаковки маленький пакетик с маслом. — Сейчас ты у меня запоешь! — пообещал Аркадий Петрович, плотоядно улыбаясь в предвкушении прямо-таки сладострастной мести.
Нескольких капель хватило, чтобы клещ приподнялся и смешно задергал задом.
— Что, не нравится? — злорадно спросил Аркадий Петрович, добавляя очередную каплю. Клещ зашевелился сильнее. Пока кровосос пытался найти доступ к воздуху, Северов дотянулся свободной рукой до пуговицы на маскхалате, нашел «хвостик» нитки и неторопливо ее размотал. Потом завязал и с задумчивым видом накинул на туловище паразита петельку. Теперь Аркадию Петровичу оставалось только вспомнить, в какую сторону — по часовой или против часовой стрелки — следует вращать впившегося в тело клеща. Наконец решившись, он начал крутить против часовой, и не потому, что вспомнил — просто против часовой делать это ему было удобнее.
— Вот и все! — заключил Аркадий Петрович, когда выкрученный таким образом клещ повис на раскачивающейся из стороны в сторону ниточке. Подняв его к уровню глаз, Северов мстительно улыбнулся. — А теперь мы тебя слегка подогреем! — пообещал он. Взяв в руку зажигалку, Аркадий Петрович зажег ее и, улыбнувшись как можно ласковее, поднес к шевелящемуся существу язык голубого пламени. Лапки обгорели моментально, в следующий миг заскворчало и скукожилось напитанное чужой кровью туловище. Ниточка вспыхнула и, выпущенная из сжимавших ее пальцев, упала в зеленые листья ежевики. Пламя на ней опало и, последний раз сверкнув малюсенькой точкой, погасло.
Закончив процедуру экзекуции, Аркадий Петрович вновь полез в рюкзак, нашел лежавшую в нем небольшую пластмассовую аптечку, достал находившуюся там зеленку и, поморщившись, обильно помазал нанесенную клещом ранку. После чего быстро собрал вещи и поспешил дальше.
По означенным в инструкции координатам Аркадий Петрович вышел на четвертые сутки. Проникнуть внутрь объекта особого труда не составило. Не без робости войдя во тьму бетонного сооружения, Северов включил фонарик и, следуя указателям, оставленным его предшественником, быстро добрался до командного пункта ракетного комплекса. В помещении КП горело аварийное освещение. Казалось, командный пункт был покинут только вчера, хотя слой пыли, лежавший на столах и на стоявших тут же креслах, говорил о совершенно обратном. Не до конца веря в реальность происходящего, Аркадий Петрович изумленным взглядом прошелся по пространству комнаты. Как и было обещано, запаянные в прозрачный пластик листы с кодами пусков лежали на кресле оператора.
Медленно приблизившись и все еще ожидая какого-то подвоха, Аркадий Петрович взял в руки слегка пожелтевшие страницы, смахнул ладонью покрывающую их пыль и сел. Долго сидел, вглядываясь в забытые, но столь знакомые приборы и тумблеры. Наконец правая рука сама собой потянулась к одному из них, щелкнуло — следом послышался звук заработавшего дизеля. Лампочки налились мощью. Коробка с подробными инструкциями по запуску стояла на отдельном столике. Подполковник поднялся, взял увесистую тетрадь в руки. Посланец Хакима оказался прав — в распоряжении Аркадия Петровича находилось оружие, самое мощное из когда-либо созданных. Пункт управления ожил, приборы начали наполняться электричеством и светом. На старом экране засветилась надпись: «Внешнее энергоснабжение подключено. Идет предстартовая подготовка. Шахта номер один — состояние готовности к пуску — сто процентов. Введите код допуска».