— Честно говоря, мне не терпится увидеть, какое у мамаши Малфоя будет лицо, когда он сойдет с поезда, — с удовлетворением сказал Эрни, наблюдая, как слизеринец корчится наверху. Эрни так и не простил Малфою нескольких очков, вычтенных у Пуффендуя в те дни, когда в школе хозяйничала Инспекционная дружина.
— Зато мамаша Гойла наверняка обрадуется, — заметил Рон, пришедший на шум из своего купе. — По-моему, он сильно похорошел… Кстати, Гарри, только что подъехала тележка с едой — может, хочешь чего-нибудь?
Гарри поблагодарил остальных и, вернувшись вслед за Роном к себе, накупил целую кучу котловых кексов и тыквенных тартинок. Гермиона снова углубилась в чтение «Ежедневного пророка», Джинни решала кроссворд из «Придиры», а Невилл поглаживал свою Мимбулус мимблетония, которая заметно подросла за год и тихонько мурлыкала, когда до нее дотрагивались.
Гарри и Рон скоротали большую часть дороги за игрой в волшебные шахматы. Время от времени Гермиона зачитывала им вслух фразу-другую из «Пророка» — газета была битком набита статьями о том, как отогнать дементоров, рассказами о попытках Министерства выследить того или иного Пожирателя смерти и истерическими письмами, где утверждалось, что Волан-де-Морт проходил мимо дома автора не далее как сегодня утром…
— Всерьез еще ничего не началось, — мрачно вздохнула Гермиона, просмотрев последнюю страницу. — Но ждать уже недолго…
— Эй, Гарри. — Рон тихонько кивнул на стеклянную дверь в коридор.
Гарри обернулся. По вагону шла Чжоу, а с ней — Мариэтта Эджком в вязаном шлеме. На мгновение взгляды Гарри и Чжоу встретились; она покраснела, но не остановилась. Гарри снова посмотрел на доску и успел увидеть, как конь Рона согнал с клетки одну из его пешек.
— А что… что между вами сейчас, а? — негромко спросил Рон.
— Да ничего, — честно ответил Гарри.
— Я… гм… слышала, что она встречается с кем-то другим, — осторожно сказала Гермиона.
Гарри с удивлением отметил, что это сообщение нимало его не тронуло. Желание нравиться Чжоу словно принадлежало прошлому, почти никак не связанному с настоящим, — впрочем, то же самое можно было сказать о многих желаниях, которые он испытывал до смерти Сириуса. В последний раз он видел своего крестного живым всего неделю назад, но эта неделя точно растянулась на целые годы и соединяла два разных мира — в одном из них был Сириус, а в другом его не было…
— Ну и отлично, — с нажимом сказал Рон. — То есть она, конечно, симпатичная и все такое, но лучше бы тебе подцепить кого-нибудь повеселее.
— Со своим теперешним приятелем она, может, и веселая, — пожал плечами Гарри.
— А кто он, ее теперешний приятель? — спросил Рон у Гермионы, но ответила ему Джинни:
— Майкл Корнер.
— Майкл… но… — Рон уставился на нее, чуть не свернув себе шею. — Это же твой кадр!
— Был, — решительно заявила Джинни. — После того как Гриффиндор выиграл у Когтеврана в квиддич, он все время ходил надутый, и я дала ему отставку. Вот он и побежал утешать Чжоу. — Она задумчиво почесала нос кончиком пера, затем перевернула «Придиру» вверх ногами и стала проверять ответы. Рон был явно очень доволен.
— По мне, так он всегда малость смахивал на идиота, — сказал он, подталкивая свою королеву к дрожащей ладье Гарри. — Правильно сделала, сестренка. В следующий раз выбери кого-нибудь получше.
При этих словах он почему-то украдкой покосился на Гарри.
— Я уже выбрала Дина Томаса — одобряешь? — рассеянно откликнулась Джинни.
— Чего? — завопил Рон, опрокидывая доску. Живоглот кинулся за фигурами, а Букля с Сычом, сидевшие на верхней полке, сердито заухали и захлопали крыльями.
Когда поезд замедлил ход, приближаясь к вокзалу Кингс-Кросс, Гарри почувствовал, что ему будет невероятно трудно заставить себя выйти из вагона. У него даже мелькнула мысль, не отказаться ли от этого вовсе — взять да и просидеть на своем месте до первого сентября, а потом уехать обратно в Хогвартс. Но когда состав наконец остановился, Гарри покорно взял клетку с Буклей и приготовился тащить на платформу свой тяжелый чемодан.
По знаку контролера Гарри, Рон и Гермиона миновали волшебный барьер между девятой и десятой платформами, и тут оказалось, что по другую его сторону их ожидает сюрприз: встречать Гарри явились люди, которых ребята вовсе не рассчитывали тут увидеть.
Здесь был Грозный Глаз Грюм, облаченный в просторный дорожный плащ и сжимающий в шишковатых пальцах длинную трость; в котелке, низко надвинутом на волшебный глаз, он выглядел отнюдь не менее устрашающе, чем с непокрытой головой. Рядом с ним стояла Тонкс в заплатанных джинсах и фиолетовой майке с эмблемой «Ведуний» — ее ярко-розовые волосы блестели на солнечном свету, льющемся сквозь грязную стеклянную крышу вокзала. Следующим был Люпин — бледное лицо, седоватые волосы, длинный потертый плащ, с грехом пополам прикрывающий старые штаны и джемпер. А возглавляли компанию мистер и миссис Уизли в своих лучших магловских нарядах и Фред с Джорджем, оба в новых с иголочки куртках из какого-то чешуйчатого ядовито-зеленого материала.
— Рон, Джинни! — Миссис Уизли поспешила крепко обнять своих детей. — Гарри, дорогой, ты тоже здесь! Ну как дела?
— Нормально, — соврал Гарри. Миссис Уизли наградила сердечным объятием и его. Поверх ее плеча Гарри видел, как Рон таращится на новые костюмы близнецов.
— Это еще что такое? — спросил он, кивая на них.
— Самая лучшая драконова кожа, братишка. — Фред слегка поддернул молнию. — Бизнес процветает, вот мы и решили себя побаловать.
— Привет, Гарри, — сказал Люпин, когда миссис Уизли отпустила его и повернулась к Гермионе.
— Здравствуйте, — отозвался Гарри. — Я и не ожидал… Что вы все тут делаете?
— Ну, — губы Люпина тронула легкая улыбка, — мы решили немножко поболтать с твоими дядей и тетей, прежде чем они увезут тебя домой.
— По-моему, не стоит, — тут же вырвалось у Гарри.
— А по-моему, стоит, — проворчал Грюм и, приволакивая ногу, подошел чуть ближе. — Это ведь они, правильно, Поттер?
Он ткнул большим пальцем через плечо; очевидно, его волшебный глаз следил за тем, что происходит сзади, прямо сквозь затылок и котелок. Заглянув к нему за спину, Гарри и вправду увидел всех троих Дурслей — они с явной опаской взирали на окружившую его делегацию.
— Ну вот, Гарри! — сказал мистер Уизли, отвернувшись от родителей Гермионы, которых он только что горячо приветствовал, и предоставив им по очереди обнимать дочь. — Приступим, пожалуй?
— Давай, Артур, — согласился Грюм.
Они первыми двинулись в сторону Дурслей, которые точно приросли к перрону. Гермиона мягко высвободилась из материнских объятий и пошла следом за остальными.
— Добрый день, — вежливо произнес мистер Уизли, останавливаясь прямо перед носом у дяди Вернона. — Наверное, вы меня помните? Мое имя Артур Уизли.