— Смотри, что нам Флетчер принес, — сказал Джордж, показывая Гарри горсть каких-то сморщенных черных стручков. Хотя они лежали совершенно неподвижно, из них доносилось тихое дробное постукивание.
— Ядовитая фасоль Тентакула, — объяснил Джордж. — Нужна нам для Забастовочных завтраков, но она занесена в класс «С» и не подлежит продаже, поэтому раздобыть ее не так-то просто.
— Ну так что, Наземникус, десять галеонов за партию? — спросил Фред.
— А трудов-то мне каких стоило ее достать, — сказал Наземникус, и дряблые мешки под его налитыми кровью глазами отвисли еще ниже. — Как хотите, парни, двадцатник — и точка. Ни кната не сбавлю.
— Он шутник у нас, — сказал Фред Гарри.
— Это точно. Самая пока что смешная его шутка — шесть сиклей за сумку перьев нарла, — подхватил Джордж.
— Смотрите в оба, — тихо предостерег их Гарри.
— Ты чего? — спросил Фред. — Мама вовсю воркует про старосту Рона, опасности никакой.
— Вас Грюм может засечь, — объяснил Гарри. Наземникус беспокойно оглянулся.
— Твоя правда, — проворчал он. — Ну ладно, ребята, десять так десять, если по-быстрому.
— Молоток, Гарри! — восхищенно сказал Фред, когда Наземникус опустошил карманы в подставленные ладони близнецов и поспешно двинулся к еде. — Пошли отнесем наверх…
Глядя им вслед, Гарри почувствовал некоторое смущение. Ему пришло в голову, что мистер и миссис Уизли неизбежно рано или поздно узнают про затеваемый Фредом и Джорджем магазин волшебных фокусов и трюков, а узнав, станут думать, откуда у них на него деньги. Отлить близнецам призовые за победу в Турнире Трех Волшебников казалось тогда поступком простым и естественным, но что, если это поведет к новой семейной ссоре, к отчуждению вслед за Перси еще двоих сыновей? Будет ли миссис Уизли по-прежнему считать Гарри своим приемным сыном, если ей станет известно, что именно он помог Фреду и Джорджу начать заниматься совершенно неподходящим, по ее мнению, делом?
Стоя там, где его оставили близнецы, и не имея другого собеседника, кроме виноватой тяжести в глубине живота, Гарри вдруг услышал свою фамилию. Поверх общей болтовни до него донесся густой бас Кингсли Бруствера.
— Почему Дамблдор не назначил старостой Поттера? — спросил Кингсли.
— На то наверняка были причины, — ответил Люпин.
— Этим он показал бы, что верит в него. Я бы поступил именно так, — настаивал Кингсли. — Особенно в то время, когда «Пророк» то и дело прохаживается на его счет…
Гарри не стал оглядываться. Он не хотел, чтобы Люпин или Кингсли знали, что он их слышал. Не чувствуя ни малейшего голода, он пошел вслед за Наземникусом к столу. Удовольствие от праздника исчезло так же быстро, как возникло. Больше всего ему хотелось быть наверху, в постели.
Грозный Глаз Грюм обнюхивал тем, что осталось от носа, куриную ножку. Удостоверившись, что ядом не пахнет, он запустил в нее зубы.
— Метловище из красного дуба покрыто лаком, защищающим от заклятий. Встроенный гаситель вибрации, — рассказывал Рон доброжелательной Тонкс.
Миссис Уизли широко зевнула.
— Пойду разберусь с боггартом и лягу… Артур, проследи, пожалуйста, чтобы молодежь не слишком поздно отправилась спать. Гарри, милый, спокойной ночи.
Она вышла из кухни. Гарри поставил тарелку и задался вопросом, не сможет ли он отправиться следом, не привлекая к себе внимания.
— Ну как, Поттер, порядок? — прохрипел Грюм.
— Да, все нормально, — соврал Гарри.
Грюм хлебнул из фляги и скосил на Гарри ярко-голубой глаз.
— Пошли, я тебе покажу кое-что интересное.
Из внутреннего кармана мантии Грюм достал старую, сильно потрепанную волшебную фотографию.
— Орден Феникса, каким он был в самом начале, — прорычал Грюм. — Наткнулся вчера вечером, когда искал другую мантию-невидимку. Подмор, учтивец такой, не посчитал нужным вернуть мне мою лучшую… Я подумал, может, люди захотят взглянуть.
Гарри взял карточку. Сфотографированные сидели небольшой группой. Увидев его, одни приветливо помахали, другие подняли бокалы.
— Это я, — сказал Грюм, показывая на себя пальцем, в чем не было никакой нужды. Грюм на снимке узнавался безошибочно — только волосы были чуть темней, и нос был еще цел. — Рядом со мной Дамблдор, по другую сторону Дедалус Дингл… А это Марлин Маккиннон, ее убили через две недели, ее и всю ее семью. Это Фрэнк и Алиса Долгопупсы…
При взгляде на Алису Долгопупс живот Гарри, где и так было не слишком уютно, свело судорогой. Хотя он ни разу ее не видел, он очень хорошо знал это круглое приветливое лицо: ее сын Невилл был ее копией.
— Бедняги, — прорычал Грюм. — Лучше смерть, чем то, что с ними произошло… А это Эммелина Вэнс, ты ее знаешь… Это, разумеется, Люпин… Бенджи Фенвик, ему тоже досталось, мы кусочки только потом отыскали… Посторонитесь-ка чуть-чуть, — попросил он, ткнув в карточку пальцем, и фигурки на первом плане сдвинулись одни вправо, другие влево, сделав лучше видимыми тех, кто сидел дальше. — Это Эдгар Боунс, брат Амелии Боунс, его они тоже прикончили вместе с семьей, выдающийся был волшебник… Стерджис Подмор — батюшки, какой молодой он здесь… Карадок Дирборн, исчез через полгода, тело мы так и не нашли… Хагрид — этот, конечно, какой был, такой и остался… Элфиас Дож, ты его видел, я и забыл, что он тогда носил эту дурацкую шляпу. Гидеон Пруэтт… чтобы расправиться с ним и с его братом Фабианом, понадобилось пять Пожирателей смерти, братья погибли как герои… Двигайтесь, двигайтесь…
Фигурки еще раз перегруппировались, и вперед вышли теперь самые задние.
— Аберфорт, брат Дамблдора, — это был единственный раз, когда я его видел, странный тип… Это Доркас Медоуз, Волан-де-Морт убил ее лично… Сириус — он еще не отрастил тогда длинные волосы… Ну, и… вот, я думаю, кто тебя заинтересует!
У Гарри перевернулось сердце. Сияя улыбками, на него смотрели отец и мать. Между ними сидел малорослый человечек с водянистыми глазками, в котором Гарри мгновенно узнал Хвоста — того, кто выдал Волан-де-Морту их местонахождение и тем самым способствовал их гибели.
— Ну? — спросил Грюм.
Гарри перевел взгляд на щербатое, исполосованное шрамами лицо Грюма, который, похоже, считал, что доставляет Гарри немалое удовольствие.
— Да, — сказал Гарри, опять пытаясь улыбнуться. — Э… вы знаете, я сейчас вспомнил, что не положил в чемодан…
От необходимости придумать, что именно он не положил, избавил его Сириус, который как раз подошел со словами: «Что тут у тебя такое, Грюм?» Воспользовавшись тем, что Грюм повернулся к Сириусу, Гарри быстро, чтобы никто не успел окликнуть, пересек кухню, выскользнул за дверь и поднялся в коридор.
Он не понимал, почему это так его потрясло: он и раньше видел снимки родителей, а Хвоста встречал живьем… Но разве можно вот так, с бухты-барахты, когда он совсем не готов… «Такое никому не может понравиться», — думал он в сердцах.