– Несколько серебряных рублей в правом кармане камзола. Шесть или семь, не вижу. За пазухой справа тряпки подложены, а вот слева… не кошелек, точно. Наверное, пистоль, только какой-то уж больно маленький.
– Ну ты сильна, – покачал головой Новицкий. – Чувствую, предстоят нам с тобой интересные дела. Читаешь-то хорошо?
– Хорошо, государь. Могу вот такой лист прочесть и почти не устать, – гордо сказала девчонка, руками показав что-то размером примерно с формат А4. – А вот при письме, бывает, ошибки делаю.
Остальные девушки заявили гораздо более скромный букет навыков. Кроме Евдокии, грамотной была Анюта, причем эта, кажется, уже по-настоящему. Кроме того, она знала около сотни французских слов и даже могла составлять из них какие-то предложения. Насколько это получалось правильно, Сергей оценить не мог, потому как настоящий Петр Второй из иностранных языков знал только немецкий, да и то очень плохо, и умел нецензурно выражаться по-татарски. Понятно, что его сменщика в Центре учили тому же самому и примерно в таком же объеме. Кроме того, еще со школы у Сергея оставалось знание английского, но довольно умеренное. То самое, что в анкетах стыдливо обозначается как «читаю со словарем».
Еще одна волонтерка, Аглая, сразу обратила на себя внимание императора. Она, пожалуй, на лицо была даже пострашнее Мавры Шепелевой из свиты цесаревны. Присмотревшись, можно было обнаружить явное сходство с обезьяной, причем не простой, а с синдромом Дауна.
– Ты, государь, не гляди, что у Глашки рожа-то дурная, – вновь сочла нужным вмешаться бабка, – на самом деле она очень умная, только по-своему. Что услышит или увидит – сразу запомнит и никогда не забудет. Москву знает даже лучше меня, а я ведь до недавнего времени считала, что такого просто быть не может.
– Правду говорит Анастасия Ивановна? – обратился Новицкий к Глаше. – Ну, а раз так, слушай стих на иностранном языке, потом повторишь.
Император напряг память, на которую в общем-то тоже до сих пор не жаловался, и начал читать зазубренный еще в школе монолог Гамлета:
– «Ту би о нот ту би, зат из зеквесшен…»
Правда, дочитать он его смог только до середины, дальше пошли провалы.
…Диктофон, ну прямо самый натуральный диктофон, восхищенно думал Сергей, слушая Аглаю. Ведь даже интонации повторяет! Интересно, а если прочитать ей инструкцию по наладке управляющего контура маяка, что записана в планшетах? Небось и ее осилит, Шекспира ведь воспроизвела без малейшей запинки. Но так извращаться ни к чему, а вот место, где она сможет спрятаться в его комнате, нужно оборудовать срочно. И пусть сидит там во время каких-нибудь важных переговоров, чтобы потом при необходимости всегда можно было прослушать запись. Жалко, что аналогичного фотоаппарата ему тут даже бабка не найдет, очень бы не помешал. Или на всякий случай озадачить, нехай попробует?
Две оставшиеся девушки никакими талантами не блистали, даже грамотностью, однако очень хотели подняться из тех низов, где пребывали до сего момента.
– Спасибо, бабушка, – чуть наклонил голову Сергей, – ты все исполнила как надо. Сама ненадолго задержись, а дев твоих сейчас Афоня проводит вниз, где им для жилья и учебы выделены две комнаты и небольшой зал. До завтра, девочки, а с утра начнем с вами составлять программу занятий.
После ухода будущих не то фрейлин, не то вообще незнамо кого Сергей встал и прошелся по комнате. Его не покидало чувство, что он опять, как с Ушаковым, только что увидел или услышал нечто важное, но пока не может понять, что именно. Однако недавняя история научила его с бо́льшим доверием относиться к своим предчувствиям, и молодой император попытался сообразить, когда же и что ему показалось, благо случилось это совсем недавно.
Итак, заходят девицы во главе с бабкой. Нет, это однозначно не вызвало никаких подспудных мыслей. Дальше – беседа с малолетней воровкой. Опять пусто. Затем представилась та здоровая, уже забыл – Наталья она или это следующая, а та, наоборот, Софья… ладно, сейчас это не совсем важно. Потом – знакомство с мартышкой-диктофоном. Точно, именно тогда его что-то и кольнуло! Но что именно?
«Ладно, – подумал Сергей, – у меня память хоть и не такая, как у Глаши, но уж один-то эпизод я смогу промотать в замедленном режиме. Итак, вперед выходит Аглая. Интуиция… пожалуй что молчит. Смотрю на девицу и думаю: Господи, ну до чего же не красавица, просто слов нет! Так, повторяю это уже сейчас – вновь пусто. Значит, возвращаемся назад. Я тогда сделал шаг вперед, присмотрелся и прикинул – она ведь даже страшнее Мавры… эврика! Вот что показалось мне интересным. И, значит, самое время озадачить бабку».
– Ну, а у нас с тобой, Анастасия Ивановна, есть еще одно небольшое дело, – сказал император, пододвигая стул и садясь рядом с собеседницей. – Во время визита цесаревны при ней состояла некая Мавра Шепелева. Семеновским полком командует Степан Андреевич Шепелев. И наконец, есть еще его старший брат, генерал-майор Дмитрий Андреевич Шепелев. Так вот, я хочу знать, как связаны меж собой эти трое. Кто кому протежирует, например. Насколько дружны братья, и если да, то который у них заправляет. Старший до недавнего времени пребывал в Петербурге, но ведь он не только генерал-майор, но и лейтенант кавалергардии. Где он сейчас? Наконец, за последнюю неделю я два раза видел Степана не просто выпившим, а откровенно пьяным, раньше же за ним такого вроде не замечалось. Это мне тоже интересно. Вопросы есть?
– Э-э… государь…
– Да тьфу на тебя, старая! Ну когда ты со мной начнешь как с человеком разговаривать – или и перед девками своими так же мнешься, когда речь про деньги заходит? Сколько тебе надо, говори просто.
– Рублей двести, ваше величество. Впрочем, и триста лишними не будут, если тебе надо поскорее. А что мнусь иногда – так извини, не привыкла я еще у самого царя денег просить.
– Так можешь и не привыкать, я разрешаю. Но сейчас ты ничего не просишь, а сообщаешь, в какую сумму выльется выполнение поставленной задачи, а это совсем другое. И значит, чтобы тебя в дальнейшем всякие такие сомнения не мучили, мы сделаем так. С завтрашнего дня в Российской империи учреждается Невидимая Служба, коей ты командуешь в чине… ну, например, младшего комиссара. Пусть это будет соответствовать четвертому классу табели о рангах. Должностной оклад – сто рублей в месяц. Мало, понимаю, но ты ведь и сама знаешь, что с деньгами сейчас у меня не очень. Указ про это будет готов завтра же. Но так как служба-то невидимая, то прочитать его я дам только тебе, всем прочим оно пока ни к чему.
Вместо того чтобы от полноты чувств хлопнуться в обморок или по крайней мере радостно всплеснуть руками, бабка вздохнула:
– Ох, и высоко же ты меня поднимаешь, государь. Наверное, падать будет больно.
– Если не предашь, то падать будем только вместе, но лучше пусть это делают наши враги. Ты же на всякий случай имей в виду, что твой чин – это вовсе не потолок в новой службе. За ним идет просто комиссар, выше – главный комиссар. Ну, а если совершишь на своем посту нечто выдающееся, то пожалую тебя высшим званием, и станешь ты директором, а это первый класс, то есть равно канцлеру. Но до таких высот тебе еще работать и работать. Хотя ты вроде женщина способная и не ленивая, так что все в твоих собственных руках.